Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ)
Раньше адреса хранились в Отделе образования, — бывший министерский работник Руквуд знал об этом больше всех. — Существовала даже отдельная книга. Но затем их стали засекречивать. Слишком лакомый кусок — юные маги с запретом колдовать на каникулах в окружении взрослых, которые не могут их защитить. В середине семидесятых была серия похищений. Кому-то там понадобились органы магов на зелья. Насколько я помню.
Печень.
Что?
Печень говорю, понадобилась, — заключенный по имени Гертвуд, бывший владелец магазинчика в Лютном переулке, усмехнулся. — Печень, глаза и сердце. Для ритуальной магии, кстати.
Не суть важно. Главное, после этого Дамблдор изъял эту книгу в свое личное владение. Адреса всех магглокровок только у него.
Дом могли вычислить по сове, — сказал Паркинсон. — Мы с Розье так Боунсов обнаружили. Отправили им записку с сипухой. Она летит, а мы за ней на метлах. Полстраны пересекли. Замерзли…
Ну, можно… .наверное.
Сова не полетит к тому, кого не знает, — возразил Руквуд.
Если только она не школьная. Хогвартским совам известны адреса всех студентов. Они же носят им письма с билетами и списками учебников, — заметил Родольфус. — Грейнджер, сова школьная к тебе прилетала?
Нет, — ответила девушка.
Значит, твой адрес знал еще кто-то кроме директора. Может, кто-то из магов у тебя бывал?
Гермиона промолчала, вспоминая. Адрес её дома знали маги из Ордена феникса — Тонкс, мистер Бруствер и профессор Люпин. Гарри и все Уизли, кроме Билла, Чарли и Перси бывали в гостях в доме Грейнджеров. Профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл… .
Адрес Гермионы был известен, как минимум, двум десяткам магов. Вот только никто из них не стал бы болтать лишнее в ненадежной компании. Да и вообще не стал бы болтать.
Моих родителей убили Пожиратели смерти? — озвучила она мысль, которая уже давно терзала сознание.
Вряд ли, — Беллатрикс целеустремленно свивала себе гнездо из одеял. Получалось у неё ловко. Огромный опыт сказывался. — После смерти господина большинство его сторонников оказалось в Азкабане. Какая-то сука раскрыла все наши убежища.
Снейп! — воскликнул Долохов. — Больше некому. Этот червяк всегда умудрялся на двух стульях сидеть.
Снейпа оправдали, потому что Дамблдор за него поручился, — сухо прокомментировал Родольфус. — Поэтому он сейчас не с нами. Я бы не отказался полюбоваться на его рожу за решеткой.
Из камер донеслись довольно равнодушные оскорбления. Предательство Северуса Снейпа обсуждали уже не раз, и проблема потеряла свою остроту. В конце концов, почему-то все сошлись во мнении, что Снейп не так легко отделался, как кажется. Теперь он точно навечно в силках у Дамблдора. Без возможности вырваться.
Нет, — Беллатрикс сама вернулась к теме разговора. — Никто из последователей Темного лорда таким бы заниматься не стал. Свою бы шкуру сохранить. В такое время не до убийств магглов.
Тем более что никто не стал бы заморачиваться с такой подставой, — весело фыркнул Джагсон. — Зачем?
Вот именно, зачем? Проще убить, — проворчала Беллатрикс. — Поттера бы это достало сильнее.
Да, она права, подумала Гермиона. Если бы хотели навредить Гарри, то убили бы. Ее лучший друг страдает гипертрофированным чувством ответственности за все, что как-то связано с ним и этой войной. Более того — Гарри считает себя причиной войны.
Зачем отправляют в Азкабан невиновных? — вслух размышлял Руквуд. — Заведомо невиновных, уточним сразу.
Хотят спрятать?
Да. От всех бед этого мира, — захохотал Яксли. — Хотят избавиться!
Да! По-тихому. Чтобы никто не узнал. Сейчас в магическом мире столько громких судов, что приговор грязнокровке за убийство магглов никто и не заметит. В «Ежедневном Пророке» больше не публикуют результаты заседаний.
Они все были правы, и осознание этого просто опустошало. Кто она и кто Гарри Поттер? Избранный, Мальчик-Который-Выжил, победитель Волдеморта. А её имя лишь несколько раз попадало в светскую хронику несколько лет назад. Кто знает Гермиону Грейнджер вне школы и Ордена Феникса? Будем смотреть правде в глаза — она никто и звать её никак. Грязнокровка, жизнь которой можно растоптать и не бояться возмездия. Ибо просто некому мстить.
В любом случае, мы скоро узнаем, что в свободном мире известно о Грейнджер, — сказал Люциус Малфой. — В канун Хеллоуина меня должен посетить Драко. Нужно подписать кое-какие бумаги по управлению имуществом. От него и узнаю новости.
Гермиона мысленно посчитала. Еще пятьдесят дней до момента, когда удастся хоть что-то узнать о Хогвартсе и собственной судьбе.
Девушка вздохнула, успокаиваясь. Амикуса и Алекто сейчас нет, но вполне можно рассказать какую-нибудь короткую историю.
Глава 2
В тишине тюремного коридора раздавались судорожные всхлипы. Керри, Алекто Керроу, чистокровная волшебница, Пожирательница смерти, плакала. Уже сутки прошли с момента их возвращения из Министерства магии, но волшебница никак не могла успокоиться. И дело было не в последствиях допроса. Хотя, видит Бог, оставленные аврорами раны доставляли беспокойство.
Суд Визенгамота приговорил брата и сестру Керроу, последних представителей этой семьи, к Поцелую дементора. Казнь должна была состояться девятнадцатого декабря, в канун Йоля, одного из главных праздников волшебников.
Большинство заключенных уже давно смирились с тем, что их жизнь прекратится в течение следующего года. Но никто еще не знал точной даты. Алекто и Амикус были первыми «счастливцами».
Когда же всхлипы затихли, в тишине раздался тихий надломленный голос:
Представляете, в моде теперь мантии с рюшечками на воротниках, — Керри истерично хихикнула. — Это выглядит смешно… Гермиона, расскажи, что там дальше было с этой цыганкой. А то я сейчас сдохну. Никакой дементор не понадобится.
Это был первый раз, когда её назвали по имени. Впервые за последние три месяца. Девушка была так удивлена, что без всяких возражений продолжила пересказывать известный роман Гюго с того места, на котором остановилась двое суток назад.
В магическом мире громкие судебные процессы шли один за другим. Заключенных то и дело забирали на допросы и заседания. Смертные приговоры вынесли еще нескольким Пожирателям смерти. Но их казни должны были состояться уже после Нового года. Знание о дате своей казни Яксли, Торфин Роули и Августус Руквуд приняли со смирением. Никто из них, людей, покрытых кровью с головы до ног, не уповал на милосердие или неожиданное спасение.
В назначенный день несколько авроров увели Люциуса Малфоя на свидание с сыном. Гермионе рассказали, что для встреч есть специальная комната, где гасится вся магия и влияние дементоров. Там заключенные и их близкие родственники, которым удалось добиться свидания, могли поговорить через решетку.
Через пару часов Малфоя вернули. Едва увидев то состояние, в котором он находился, заключенные смолкли. Оказавшись в камере-нише, мужчина долго сидел, обхватив голову руками.
Они просто с ума посходили, министерские выродки, — наконец, прошептал он. И вдруг закричал, оглушая всех. — Ублюдки, уроды, крысы…
В голосе лорда Малфоя было столько ненависти, что внутри Гермионы что-то оборвалось. Ведь должно случиться что-то совсем ужасное, чтобы язвительный циничный аристократ позволил себе такое.
Что там случилось, Люциус? — крикнул Рабастан, когда Малфой замолк.
В Министерстве Магии, — чуть ли не по слогам, явно стараясь не сорваться на крик, начал говорить Люциус. — Придумали новый фокус. Со всех семей, члены которых признаны Визенгамотом пособниками Темного лорда, взыскивается денежный штраф в пользу казны волшебной Великобритании. Гоблины отстояли сохранность сейфов, не дали залезть туда этим жадным лапам. Но Драко сказал, что дело о пособничестве Нарциссы могут легко возобновить, если он будет упрямиться и не выплатит всё добровольно.
Сколько? — глухой голос Яксли. — Сколько взяли с твоей семьи?