Наши уже не придут 6 (СИ)

Annotation
Началась Вторая мировая война - очередная попытка мира решить все свои проблемы "войной, которая положит конец всем войнам". СССР готов к ней, как никогда, но и остальной мир не стоял на месте. Устоит ли титан, выкованный в войне и для войны? И готов ли он будет к послевоенному миру?
Наши уже не придут 6
Глава первая
  
Глава вторая
Глава третья
Глава четвертая
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
Глава пятнадцатая
Глава шестнадцатая
Глава семнадцатая
Глава восемнадцатая
Глава девятнадцатая
Глава двадцатая
Глава двадцать первая
Глава двадцать вторая
Глава двадцать третья
Глава двадцать четвертая
Глава двадцать пятая
Глава двадцать шестая
Глава двадцать седьмая
Глава двадцать восьмая
Глава двадцать девятая
Глава тридцатая
 Наши уже не придут 6 
 Глава первая 
 Лучшая армия в мире 
*18 июня 1940 года*
Дауд смотрел ничего не выражающим взглядом на восходящее Солнце. На часах 4:35.
Внутренняя пустота, которую он испытывал, привела к полному физическому и психическому бессилию. Всё, что он сейчас хотел — это ничего.
Слишком много всего случилось за эти неполные сутки, в ходе которых он потерял почти весь взвод, все три бронетранспортёра, а также израсходовал весь боекомплект.
За деревню Вултуру они сражались до последнего патрона и последнего красноармейца — чуть позже, когда уже казалось, что всё, прибыло подкрепление из-за реки. Это были четыре БМП Б-14 и один Т-14АМ-2 из 1-й разведроты 1-го механизированного батальона.
Командир разведчиков оценил обстановку и атаковал семь танков, развёрнутых на юг — они обстреливали уже подбитые БТРы, которые Дауд отправил на фланговый манёвр. Эти бронетранспортёры атаковали танки в тыл и подбили аж три единицы, но были уничтожены ответным огнём.
Но это дало дополнительное время, поэтому разведчики имели преимущество в скорости — Б-14 поехали на охват, а танк начал принимать на себя фронтальный удар.
У Дауда не было времени наблюдать за ходом танкового сражения, ведь в деревню уже вошли вражеские штурмовики, с которыми нужно было как-то разбираться.
Среди низких деревенских домиков два отделения вели неравный бой против немецких штурмовиков. Подходили немцы под прикрытием танков и БТР, поэтому преимущество штурмовых винтовок реализовать не удалось. А в ближнем бою MP 35 были удобнее.
Бойцы Дауда забросали немцев РГУ-1 в оборонительном исполнении и начали постепенно отходить, сдавая по одному дому за раз.
Бронебойщик, по приказу лейтенанта Зияра, бросил бесполезный обстрел танков и чуть менее бесполезный обстрел броневиков и начал стрелять по пехоте — ПТРД прошивала стены насквозь, поражая укрывавшихся за ними штурмовиков, поэтому полезного эффекта было больше.
Затем заработала 30-миллиметровая пушка из лесополосы — это был подбитый ранее БТР-3. Стрелял он недолго, но поразил один танк и два бронетранспортёра, после чего его добили. Оказалось, что два красноармейца из отрезанного отделения, Измайлов и Петров, заняли БТР и израсходовали одну ленту, после чего покинули бронемашину.
За них Дауд точно будет ходатайствовать на Героев…
От немецких штурмовиков отбились, они отступили на край деревни, чтобы перегруппироваться под прикрытием четырёх танков и четырёх бронетранспортёров.
Танковая битва в поле завершилась победой советской бронетехники, из-за чего, уже было выстроившиеся в колонну, танки немцев развернулись к разведчикам, чем сильно ослабили штурмовиков в деревне — вместо танков, роль броневого тарана начали исполнять броневики.
Дальше лейтенант Зияр потерял какой-либо контроль над ситуацией — шла ожесточённая схватка посреди руин деревенских домов, где не последнюю роль сыграли броневики немцев.
Спасли остатки взвода подоспевшие разведчики, расправившиеся с танками противника.
Дауд до сих пор не пришёл в себя — он сидел тут, а рядом с ним развалились его бойцы. Их осталось восемь из всего взвода. Троих тяжелораненых уже забрали в медсанбат. Остальных перевязали и оставили здесь, до особого распоряжения.
Подошёл капитан Казарян. Он тоже, как и все здесь, был перебинтован в нескольких местах, левая сторона лица у него покрыта мелкими ожогами, а общий вид он имел потрёпанный, совершенно не парадный.
— Молодец, товарищ лейтенант! — похвалил он Дауда. — Хорошо придумал с БТРами! Да и вообще, уйти в село — было хорошей идеей! Останься ты в лесополосе, смяли бы тебя!
Он орёт, потому что ему, по-видимому, заложило уши взрывом.
— На Героя тебя подам! — заявил капитан. — Буду просить, чтобы и в звании повысили — толк из тебя выйдет! Весь взвод на Отвагу подам! И если есть достойные — тоже на Героев пиши!
Дауд поднялся на ноги, как и его бойцы.
— Служу Советскому Союзу! — козырнул он по форме.
— Вольно! — заулыбался также козырнувший капитан. — Сегодня отдыхайте, а завтра в тыл поедете!
Капитан ушёл по своим делам — его работа с боем не заканчивается.
Лейтенант сел на землю и вновь уткнулся в одну точку.
— Разрешите обратиться, товарищ лейтенант! — обратился к нему красноармеец Измайлов.
— Разрешаю, — кивнул ему Зияр.
— Насчёт нашего отделения не переживайте, товарищ лейтенант, — попросил Измайлов. — Вы всё правильно сделали — если бы мы не встретили немцев за лесополосой, они бы подошли вплотную и всем бы конец! Раскатали бы!
— Да, правильно всё сделали, товарищ лейтенант! — поддержал его красноармеец Петров.
— Спасибо, — слабо улыбнулся Дауд.
*18 июня 1940 года*
— Ты-ы-ы-ы! — вновь ткнул указательным пальцем в лицо Аркадию его «новый» дед. — Ты-ы-ы!
Он до сих пор не определился, как относиться к нему — это дед Алексея, мальчика, который умер в далёком 1910 году…
— Ты не виноват, сопляк! — грубо процедил дед.
«М-м-м, это что-то новое», — подумал Аркадий и прислушался к своим чувствам.
Страха, который он испытывал в каждом подобном сне, больше не было. Он способен ясно мыслить и размышлять, так как острое чувство вины больше не сковывало его сознание.
— Не смей сдавать! — потребовал дед. — И ношу свою не скидывай, коли взялся!
«А меня кто-то спрашивал?» — подумал Аркадий.
— Не дерзи мне, сопля!!! — проревел дед. — Дом подними! Могилы очисти — заросло всё! Да нас помяни, нехристь поганая!
«Конечно, посреди войны…» — подумал Аркадий.
— Прокляну! — проревел дед. — Сгною, щ-щенок!
«И как у Алексея сохранились о нём исключительно тёплые воспоминания?» — спросил себя Аркадий.
— Ты не Ляксей, демон! — рыкнул дед. — Езжай в Мамоновку! У-у-у!
Он стукнул Немирова кулаком и тот проснулся.
«Давно не виделись с дедом…» — подумал Аркадий, на долю секунды ощутивший тяжёлый удар по лбу. — «Психосоматика какая-то».
Но он решил, что в Мамоновку нужно съездить и сделать, как ему «велел дед».
Нет никакого деда уже давно. Он решил для себя, что это его подсознание использует обрывки детских воспоминаний, чтобы к чему-то побудить его. И он чувствовал, что поехать в Мамоновку будет правильно. Даже если в этом нет никакого смысла, это может помочь ему «перезагрузиться».
У Шапошникова всё под контролем, поэтому пара дней отсутствия погоды не сделает.
Он повернул голову и обнаружил, что жены нет в постели.
Встав с кровати, Аркадий посмотрел на часы. 5:16 утра.
Людмила обнаружилась на кухне. Она сидела и плакала.