Мы — это мы (СИ)
Назад дороги нет.
***
К счастью, дом Магуэно находился на окраине, и им не пришлось идти через всю деревню. Хэл только сейчас сообразил, что появление в ней Свершителя с мертвым телом на руках могло быть неверно истолковано.
Например, в смерти Майло вполне могли обвинить Эдварда.
Достаточно уже того, что они пересекли поле, отделявшее лес от деревни, у всех на виду. Однако никого из односельчан видно не было, даже огороды пустовали, хотя обычно все копались там именно по утрам, пока прохладно.
Полный самых дурных предчувствий, Хэл миновал знакомый забор и толкнул расшатанную калитку. Вспомнил вдруг, как катался на ней в детстве и не раз получал за это пинкаря от Себастьяна. Из двух средних братьев тот был более скор на расправу, Клод отличался мягкостью и спокойствием.
Где они сейчас, братья? Живы ли? Удастся ли свидеться?
Хэл придержал калитку, Эдвард боком прошел во двор и поднялся на крыльцо.
Дверь была распахнута настежь, чтобы впустить хоть немного свежести в невозможно нагретый дом. Эдвард осторожно занес Майло внутрь, стараясь даже слегка не задеть его телом косяк или стену, и Хэла неожиданно до глубины души тронула подобная предупредительность.
Пол и Изабелла сидели по обе стороны кухонного стола, держась за руки, и разом повернулись к возникшему в дверях Хэлу. По лицу Изабеллы катились тихие слезы, она казалась ужасно маленькой и старой. Пол сильно побледнел и, кусая губы, смотрел на Хэла с таким отчаянием, что у того защемило сердце.
— Арно приходил, — медленно, словно обдумывая каждое слово, произнес отец, — то, что он сказал, правда?
— Я не знаю, что он сказал. — Голос Хэла звучал хрипло, но боль немного утихла. Он обернулся и с удивлением заметил, что Эдвард безошибочно определил комнату Майло и положил тело на постель. — Но правда в том, что я не убивал Майло... это был несчастный случай. Он набросился на меня, я защищался и... Со мной пришел Эдвард Райни, он подтвердит мои слова.
При словах «не убивал Майло» Изабелла издала негромкий вопль и, вскочив с места, бросилась мимо Хэла в коридор. Он понял, что мать еще надеялась, из последних сил цеплялась за мысль, что Арно что-то напутал или недопонял... а он вот так, походя, разрушил ее надежды.
Он слышал, как Изабелла ворвалась в комнату старшего сына и отчаянно зарыдала. Эдвард с каменным лицом вышел в коридор и присоединился к Хэлу, так и застывшему в дверях кухни.
Пол скованно поднялся и чуть отступил в сторону, жестом приглашая их войти.
— Присаживайтесь, молодые люди, в ногах правды нет.
Он попытался улыбнуться, но губы скривились, а глаза быстро наполнились слезами. Однако Пол сразу же переборол слабость и приветливо улыбнулся Эдварду.
— Рад видеть вас в своем доме, юный господин Райни. Наконец-то представился случай лично поблагодарить создателя плуга, который стал огромным подспорьем не только нам, но и всей деревне.
Эдвард слегка склонил голову — как и Пол, он почти задевал макушкой низкий потолок — и глухо произнес:
— Спасибо за лестные слова, но такой плуг придумали сотни лет назад, еще до Исхода, я только поделился с Хэлом этим знанием.
— И весьма своевременно, надо сказать, — на этот раз улыбка далась Полу уже легче, словно он приноровился к ней, — вдвойне дает тот, кто дает вовремя. Требовалась также немалая смелость, чтобы прийти сюда, в деревню, тогда... и сейчас. Я очень рад, что у Хэла наконец-то появился настоящий друг. Сынок, не стой столбом, налей гостю грушевой воды.
Хэл с ощущением полной бредовости происходящего машинально выполнил поручение. Сидящий за столом Эдвард учтиво склонил голову, принимая от него кружку, и аккуратно отпил глоток.
Несколько минут тишину нарушали только шелест листвы за окном да глухие рыдания Изабеллы. Хэлу показалось, что он куда-то уплывает. Думалось вяло и все больше о каких-то посторонних вещах. Крышу курятника так и не починил, на крыше забился сток, надо бы прочистить...
— Спасибо за гостеприимство... — наконец произнес Эдвард, неловко вертя в руках кружку. — Но мне, наверное, лучше уйти, пока никто не увидел меня здесь. Иначе в деревне будут считать ваш дом проклятым.
— Думаю, теперь это уже неважно. — Пол смотрел на колышущиеся за окном кусты сирени невидящим взглядом. Его выгоревшие на солнце темные волосы густо засыпала седина. — После того, как Хэла изгонят, мы все равно не будем жить здесь.
Хэл вздрогнул и впился взглядом в отца. Как он может так спокойно говорить столь ужасные вещи?!
Пол перехватил его взгляд.
— Все наверняка уже собрались у камня. Но у нас есть еще с полчаса, пока они немного выпустят пар, — он вдруг презрительно скривился, — людям лишь бы кудахтать. Поистине человек произошел не от обезьяны, а от курицы.
Эдвард удивленно приподнял брови и переглянулся с Хэлом. Пол слегка улыбнулся:
— Да, не такой уж я невежественный, как вы думали, молодые люди. Слышал в юности кое-что от одного Брата Всемогущего Отца. Прежде они частенько приходили в Калью, во Вьене было отделение их ордена. Я рад, что Хэл научился читать и писать, и за это тоже безмерно благодарен вам, Эдвард. Ему очень пригодятся эти умения.
— Вероятно, вы правы, — вежливо ответил Эдвард, и у Хэла снова случился перекос внутренней картины мира.
Мог ли он когда-нибудь вообразить, что Эдвард будет сидеть за столом у них на кухне, пить грушевую воду и болтать с отцом о том о сем!
Нереальное зрелище почему-то доставляло Хэлу дискомфорт, и он рассеянно вышел, прошел по короткому коридору до комнаты, где жил в одиночестве с тех пор, как ушли средние братья.
Какая она маленькая, эта комната, и какая унылая! Доски, которыми обшиты стены, посерели от времени, кое-где начали подгнивать. Никакой обстановки, кроме трех узких деревянных кроватей с задвинутыми под них плетеными коробами для вещей да нескольких крючков по стенам.
За окном шумел и волновался сад. Хэл медленно сел и оперся локтями о подоконник, как делал много раз за прошедший год.
Неужели прямо сейчас со всем этим придется расстаться? Кровать, на которой он спал, сколько себя помнил, правая передняя ножка жутко скрипит, когда встаешь и ложишься. Извивы древесных слоев на подоконнике — он смог бы, наверное, нарисовать их без ошибки с закрытыми глазами.
Вот так просто кто-то скажет, мол, уходи, и он уйдет? Но куда? Он ведь не знает ничего, кроме Кальи, дальше Вьена никогда не бывал. Может, попробовать разыскать Клода и Себастьяна? Вот только как?
Хэл поднялся, даже не подумав заглянуть в короб, взять какие-то вещи. Он все еще не верил до конца в то, что его в самом деле изгонят. Последний раз такое случилось лет тридцать назад, тогда изгнали растлителя малолетних девочек, предварительно избив до полусмерти. Ну а он... не так уж его вина и велика!
Он тихо вышел из комнаты и, приближаясь к кухне, услышал окончание фразы, произнесенной отцом:
— ...позаботитесь о нем?
Прозвучало это так жалобно, что Хэла передернуло.
— Конечно, — тихо произнес Эдвард, — не тревожьтесь. У Хэла все будет хорошо.
— У меня и так все хорошо! — заявил Хэл, появляясь в дверях. — Какого Темного вы сговариваетесь за моей спиной?
— Ну что ты, сынок... — пробормотал Пол, опустив глаза. За последние полчаса он словно состарился на десяток лет.
Эдвард же повернулся всем телом к Хэлу и спросил:
— Мне пойти с тобой? Я мог бы свидетельствовать в твою пользу, если речь зайдет о Майло...
— Не думаю, что твое свидетельство будет чего-то стоить, — покачал головой Хэл, — ну и вообще... лучше не злить их еще больше. Подожди меня здесь. Чем бы ни решилось дело, домой я вернусь наверняка. Не выгонят же они меня в чем есть?
Он осекся, заметив выражение лица Пола.
— Ч-что, могут и выгнать? Отец?
— Лучше... лучше тебе сразу взять то, что ты бы хотел... — Голос Пола прерывался. Эдвард смотрел на него с острым состраданием. — Можешь взять, что хочешь. Здесь все твое, Хэлли, это твой дом...