Спенсер (ЛП)

— Ты живёшь своей жизнью, и в этом нет ничего неправильного. Не чувствуй себя виноватым. Он не будет один. Я о нём позабочусь, — пообещал Аарон, не представляя ни малейшего понятия о том, как сдержит это обещание, просто он не мог выносить грусти на лице Аллена, который был с ним рядом во всём, даже в борьбе за возможность выбрать собственного терапевта. И теперь он тоже уезжал.
— Я знаю, что позаботишься. И о маме позаботься тоже. Она в последнее время такая уставшая, пытается всё держать под контролем.
— Я позабочусь, Аллен.
— Я буду по тебе скучать, приятель, — Аллен бросил притворяться большим сильным взрослым и обхватил руками Аарона, который всего на секунду застыл, прежде чем ответить на объятие.
— Я тоже буду по тебе скучать.
Момент затянулся немного слишком долго, и Аарон отстранился, вытирая лицо своим длинным рукавом. Удушающий вес давил на его грудь, когда он развернулся к выходу из маленького, слишком душного туалета на грани жизни Аллена.
— Сходи проверь Антони. Я скажу маме и папе спускаться вниз, — крикнул ему вслед Аллен. Пока Аарон поднимался по лестнице, мимо него прошла крохотная блондинка, которая выглядела лет на двадцать, но ей было скорее семнадцать или восемнадцать. Её волосы были связаны в высокий хвост, который сзади доходил до воротника её футболки с логотипом Пурдю.
— Привет, — тихо сказала она, когда он проходил мимо.
— Привет, — ответил он, удивлённый, что такая симпатичная девушка вообще заговорила с уродом со шрамами. Может, Спенсер был прав о том, что он воображал реакции людей. Спустившись на нижний этаж, Аарон случайно бросил взгляд на разноцветную, яркую зону отдыха и увидел Антони в одном из кресел у окна. Аарон вовремя остановился у входной двери и сменил курс в сторону зоны отдыха. Антони даже не поднял взгляд. Он просто продолжал смотреть на всех симпатичных студенток и ещё более симпатичных студентов, проходящих перед зданием по пути к своим делам.
— Эй, — произнёс Аарон, усаживаясь в кресло рядом с Антони.
— Слишком жарко, чтобы стоять у машины, — сказал он и опустился ниже в кресле, чтобы прижаться коленями к оконной раме перед собой.
— Я не против, — ответил Аарон, доставая свой телефон и отправляя сообщение их матери, давая знать, что они попрощались с Алленом и ждут в зоне отдыха. Больше никто не тревожил их в этом святилище, так что они сидели молча, не разговаривая, просто наблюдая за пролетающим мимо миром.
Их родителям понадобилось ещё минут десять, чтобы попрощаться с Алленом, и чтобы их мать вышла из комнаты. Аарон мысленно представлял, как она пытается помочь Аллену обставить всё правильно, но Аллен был взрослым. Пришла его очередь решать, где будет лежать его нижнее бельё. Родители зашли за Аароном и Антони в зону отдыха, и после короткого забега к аппарату с закусками, чтобы купить газировку и чипсы, они забрались обратно в Дуранго. Никто не говорил о пустом пространстве между Аароном и Антони на заднем сидении. Оно казалось пропастью, которую ни один из них не сможет преодолеть.
Через час после того, как они выехали из Лафайетт, когда поездка начала становиться спокойнее, Аарон открыл свой Спрайт. Он проверил телефон и увидел, что Спенсер больше не присылал сообщений, но ему пришло электронное письмо.
«ПропавшийБлизнец хочет быть вашим другом».
Аарону понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, почему это имя кажется знакомым. Он оставил комментарий под постом ПропавшегоБлизнеца о терапии после ПТСР. Что ж, для этого доктор Томас и хотел направить его в эти группы, чтобы он завёл друзей, верно? Он щёлкнул на ссылку в письме, которая перевела его на сайт терапевтической группы. Там он залогинился, что казалось ужасным объёмом работы для того, чтобы просто принять запрос в друзья, но через несколько минут он щёлкнул кнопку «принять». Похоже, у Аарона появился новый друг.
И слава богу, потому что он нуждался в этом.
От так чертовски отчаянно нуждался в друге.
Глава 8
Спенсер снова начал ходить из стороны в сторону по комнате отдыха. Аарон гордился тем, что приходил вовремя — на каждый приём у терапевта, на каждое свидание, даже если они просто тусовались вместе и смотрели фильм, он либо приходил вовремя, либо звонил. Сообщения, которые Спенсер отправил за последние сорок пять минут, все подсвечивались зелёным, отправляясь через смс, а не через iMessage. Что-то было совсем не так; он это чувствовал. Будто наждачная бумага на зубах или фольга, ощущение действовало на его рассудок. Он приехал домой впервые за несколько недель. Они общались через IM каждый день, и с Аароном всё было в порядке, но, может быть, он хотел наказать Спенсера за отъезд тем, что не будет с ним видеться.
  
— Ты что-нибудь от него слышал? — спросил его отец в третий раз, проверяя время на дорогих часах на своём запястье. — Пропускать приём на него не похоже. Может, мне лучше позвонить его матери, — за практически три года сеансов психотерапии с его отцом, Аарон не пропускал ни одного. Аарон посвятил себя терапии, потому что хотел жить без воспоминаний, кошмаров или постоянной боли. Только за последний год они проделали значительный путь, до такой степени, что иногда Спенсеру казалось, что он видел отблески того парня, которым Аарон мог быть.
Дай ему ещё пятнадцать… — Спенсер перестал жестикулировать посреди предложения, когда ему на телефон пришло сообщение.
«Звонок».
Не сказав отцу больше ни слова, Спенсер перескочил через низкий столик и побежал к двери. Это должен был быть Аарон, просто должен был. Коврик перед входной дверью выскользнул из-под его босых ног, и Спенсеру пришлось ухватиться за косяк, чтобы не упасть на задницу. Поймав равновесие, он распахнул дверь и обнаружил ошеломлённого Аарона рядом с его равно обескураженной матерью.
— Здравствуй, Спенсер, — через мгновение произнесла Мишель, и Спенсер чуть не упустил это, потому что не мог оторвать глаз от Аарона. Грубый шрам резко контрастировал с его серой бледностью.
— Здравствуйте. Миссис. Даунинг, — ответил Спенсер, пытаясь сформировать какой-то другой вопрос, кроме «Какого чёрта?» Почему на сеанс терапии пришла его мать? Она никогда не ходила с Аароном на терапию. Спустя мгновение, он нашёл слова и потянулся к Аарону, который отстранился.
Что случилось? Ты в порядке? Пожалуйста, поговори со мной, — жестикулировал Спенсер, заставляя себя замедлиться. Аарон владел языком жестов не так давно, так что нужно было быть осторожным. Спенсер думал отвести Аарона в ванную в главном зале, потому что кожа парня, которая казалась практически пятнисто-серой, начала приобретать ещё и зелёный оттенок.
— Нам нужно поговорить с твоим отцом. Он в комнате отдыха? — абсолютное отсутствие эмоций на лице Аарона и холодная тьма в его глазах напугали Спенсера. Не говоря ни слова, он отвёл их в комнату, где ждал отец.
— Аарон, ты в порядке? — спросил тот, но Аарон просто повернулся к Спенсеру.
Я приду за тобой, когда мы закончим, — прожестикулировал он, и Спенсер почувствовал, как треснуло сердце. Первые шесть месяцев Аарон настаивал, чтобы Спенсер присутствовал на его сеансах терапии. Это помогало ему успокоиться. Но затем были только он и отец Спенсера, потому что Аарон не мог обсуждать подробности насилия перед Спенсером. Парень не мог понять, почему Аарон хотел, чтобы рядом была мать, но не он. Может, Аарон расскажет всё позже. Может, не расскажет вообще.
Когда Аарон намеренно отвернулся, чтобы Спенсер не видел его лица, и начал разговаривать с его отцом, который закивал, Спенсер обнаружил, что не может этого выносить. Не сказав больше ни слова, Спенсер отступил и вышел из комнаты. Это был один из нескольких случаев в его жизни, когда ему хотелось обладать способностью подслушать. Вместо этого он прошёл на кухню, не обращая внимания ни на что, кроме боли в сердце. Добравшись до комнаты, обитой светлым деревом, он десять минут стоял перед открытой дверцей холодильника, прежде чем решил, что ничего не хочет — ни остатков пиццы с предыдущего вечера, ни даже газировки. Он хотел только Аарона.