Лед Апокалипсиса 3 (СИ)

— Железнодорожная станция в селе Прокуроровка.
— Чего? Что за село?
— Ну как же, это штаб-квартира самой знаменитой на сотни и сотни километров радиостанции «Надежда FM» и её слегка расстроенный тем, что умирает от голода, ведущий DJ Ярут.
— То есть, ты хочешь до него доехать и спасти?
— Ну что ты, Кипп, просто посмотреть, как он там, автограф взять… Ну конечно блин спасти. Опять-таки нам надо убраться подальше от родных мест на случай, если энтузиазм ордынцев по выполнению операции «а давайте отрежем Страннику ногу» ещё не иссяк. А так объединим приятное с опасным.
  
Кипп сбросил скорость, чтобы объехать небольшой торос, нагромождение льдин, которые по каким-то причинам двигались, в том числе наползали друг на друга и образовывали скопления. По идее торосы не должны формироваться на суше, но нашим торосам, вероятно, было на это наплевать. К счастью, наши торосы бывали не больше пары метров в высоту и вырастали как правило, в низинах. Говорят, что торосы на реках и в морях могут быть и десять метров в высоту.
Наст хрустел под днищем, но в целом мои опасения оказались напрасными. Сравнительно небольшой вес внедорожника, распределённый на восемь покрышек, делал машину достаточно проходимой. К тому же сам по себе факт того, что внедорожник добрался до этих мест, показателен.
— Хорошо, заберём мы его и дальше что? Какие планы? — ворвался в мои мысли Кипп.
— Давай считать. Прошло уже двое суток от заражения. Инкубационный период до десяти суток. Но уже через три дня начнут выплёвывать свои лёгкие первые заражённые.
— Они не придадут этому значения, — Кипп всё лучше осваивал управление. Ну, комфортная машина с гидроусилителем демонстрировала себя достаточно хорошей. — Решат, что это просто грипп, не более того.
Я кивнул, отмечая про себя, что Кипп показывает себя неплохим водителем. Как только я так подумал, машина наклонилась и резко просела.
— Мммать, — прорычал Кипп.
— Стой, тпру, ничего не делай, — я приоткрыл двери и высунулся из машины, — Ничего страшного не произошло, просто трещина.
— Откуда она тут?
— Как и они все. Август говорит, что слой льда на поле в пятьсот гектар высотой в четыре-шесть метров будет весить несколько сот тысяч тонн. И эта махина иногда двигается, за счёт наклона почвы или ещё по каким причинам. Короче, тут кругом ледники, они чуть раздвинулись, вот тебе и трещина. Да ты не бзди, она всего полметра, просто колесо в неё встало. Хорошо, что острыми краями льдины его не пробило.
Я вышел, посмотрел, что не всё так плохо, отцепил трос с лебёдки на силовом переднем обвесе-кенгурятнике, нажал на кнопку, вытянул на десять метров, вбил длинный почти метровый штырь, вернулся, нажал на кнопку затягивания троса. Моторчик гудел, неторопливо вытягивая машину вперёд, через трещину. Всё это заняло не более пятнадцати минут.
— Погнали понемногу, — скомандовал я, когда вернулся в салон.
Этот небольшой инцидент заставил Киппа ехать аккуратнее. Скорость такого перемещения была не больше тридцати пяти километров в час. С учётом притормаживания и прочих танцев на льдах, продвигались мы не больше чем на двадцать километров за час. Однако это было отменным прогрессом, потому что благодаря хорошей навигации мы двигали к цели прямиком, а не примерно в направлении.
Я придремал на пару часов, когда удостоверился, что у Киппа неплохо получается, но, когда проснулся, потребовал остановку. Мы вышли, размялись, попили водички и за руль сел я. Счастье, что Кипп признавал моё лидерство, а то бы мы не сработались.
Вести внедорожник Паджеро было на порядок приятнее и легче, чем немецкий грейдер. Конечно, я не чувствовал в нём той силы, прочности и способности разнести преграду, что у грейдера или трактора. По сравнению с ними я словно рулил малолитражкой. Зато Паджеро заметно легче слушался руля.
Ещё через несколько часов мы взобрались на пригорок, и я остановился.
— Ты там обогатился оптикой с трупов? — спросил я Киппа.
— Да, есть пару вариантов.
— Видишь, как со мной весело, Кипп. Можно умереть или стать богаче. С собой её взял?
— При мне.
— Пошли осматриваться.
Под нами было громадное белое полотнище, ровное как зеркало и в настоящий момент белое от припорошившего его снега. Типичная река, если не брать в расчёт того, что согласно навигатору никакой реки тут не было.
Я достал потрёпанный жизнью окуляр, как пояснил мне наш оружейник, это правильно было бы называть «Зрительная труба», то есть практически пиратская «подзорная труба». На боку было написано «Никон» и помогал мне сей агрегат регулярно.
Я развернул его и стал смотреть для начала на минимальном увеличении, отвлекало меня только кряхтение Киппа.
— А что мы вообще ищем? — спросил он наконец, вероятно, ничего интересного не обнаружив.
— Для начала, мы забрались в местность, где я никогда не был. Может, я любуюсь? А смотрим мы в первую очередь лагеря выживших и дым, который их выдаёт. Во вторую, что можно исследовать, то есть ищем добычу. В третью очередь, но не по значению, смотрим врагов.
— Ну, там справа по ту сторону реки что-то есть.
— Тебе тоже кажется, что это река?
— Ну да, а какие варианты?
Я отвлёкся от окуляра и достал из нагрудника планшет.
— Климентий, можешь увеличить карту?
— Делаю.
Он дал нам карту местности, даже продемонстрировал слои, фото до Катаклизма, схемы дорог (их тут не было) и так далее.
— Реки нет, Кипп. На карте реки нет. Ни ручья, ни озера, ничего.
— А это тогда что?
— Мда. Факты — штука упрямая. Ты пойми мою оторопь, если не сказать охерение. Я первый раз сталкиваюсь с тем, чтобы карта ошибалась. Да, здания бывали разрушены землетрясением, сожжены, разграблены, видал, чтобы взорваны. Но чтобы был объект, которого на карте нет, тем более река… Такое встречаю впервые.
— Климентий, а ты мог ошибиться в геопозиционировании? — повысил голос Кипп.
— Провожу калибровку… По моим расчётам, погрешность составляет не более двух с половиной метров.
Я отодвинул карту на меньшее разрешение и показал, что по карте реки всё ещё нет. В километре, в двух, в трёх.
— Есть один способ проверить работу карты, — негромко резюмировал я. — У нас есть возможность ехать без остановки или найти и проверить отмеченный на карте объект. Например, вот тут водонапорная башня, а около неё какой-то комплекс, помеченный как «ИП Сташинский В. Г. — наложен арест», что бы это ни значило. Возле села Кузьминка.
Объект, который я имел в виду, был всего в четырёх километрах и такой вариант не вызвал возражений.
Правда, для этого нам пришлось для начала найти спуск к реке. Берег был крутым, и мы почти сорок минут петляли по холмам, пока спустились на то, что по идее является его притоком, только замерзшим в камень, а уже потом попали на ледяную плоскость. Тут мы тоже сделали остановку, только ненадолго.
Сомнений не было, припорошенная снегом, это была река, причём довольно мутная.
— Ладно, поехали по этой реке как по зимнику.
Через час мы достигли точки на карте. Для начала оказалось, что водонапорной башни нет и я помрачнел, потому что это означало, что навигатор, отъехав от наших привычных мест, стал безбожно врать, а из этого также вытекает, что нам не найти места, где одинокий диджей вот уже год самоотверженно заполняет своим голосом эфир.
Но мы были последовательны, стали над местом, где согласно карте Климентия, должно было быть здание и…
И мы докопались до какой-то крыши уже через пятнадцать минут.
— Вот как это понять? Тот это объект на карте или нет? — проворчал я.
  
— Можем проверить водонапорную башню. Что, если она не исчезла, а, допустим, упала во время землетрясения? — предложил Кипп.
— Мысль здравая, но если она упала прямо в первый же день, да ещё и с водой, то сейчас занесена мощным слоем снега. Может, поищем в здании что-то про Сташинского? Если есть упоминание, то это оно. Предлагаю, потому что крыша вот она, не надо больше ничего придумывать.