Королевство грешников (ЛП)

С ухмылкой и подмигиванием я направляюсь к клетке. От взгляда, которым она одаривает меня, у меня сжимаются яйца, и я жалею, что не могу вновь воплотить в жизнь свою фантазию. Что-то в этой женщине привлекает меня, и я обязательно это выясню.
— Если я выиграю, то хочу знать твое имя. Я хочу получить свою награду, красавица, — говорю я через плечо.
Я вхожу в клетку под крики и бурные аплодисменты толпы. Все приветствуют меня, и лишь несколько человек выкрикивают имя моего противника. Я замечаю, что моя Афродита наблюдает за мной из бара, наполовину притворяясь, что делает свою работу, в то время как все ее внимание сейчас сосредоточено на драке. Точно так же, как и все присутствующие здесь. Парень по фамилии Попов разминается, прыгая и нанося удары в воздухе. Игорь входит в клетку. Становится совершенно тихо. Он начинает объяснять правила, которые все знают и слышали миллион раз.
— Теперь все ставки закрыты. Только одно правило: выживи до последнего вздоха или сражайся за последний вздох другого. Пусть начнется бой.
Мужчины снова начинают аплодировать, когда Игорь выходит из клетки, запирая дверь. Бой снизу, начинает греметь из динамиков. Попов вытягивает шею, поводит плечом, в то время как его татуировка дракона бугрится мышцами. Он бросает на меня свирепый взгляд, который, возможно, заставил бы его предыдущих противников наложить в штаны, но для меня он всего лишь мудак, который, вероятно, собирался умереть. Но сегодня я не контролирую ситуацию. Все зависит от нее. Он бьет себя в грудь и мгновенно бросается на меня с боевым кличем. Его кулак врезается мне в челюсть, заставляя меня пошатнуться и удариться спиной о решетку. Зрители начинают сходить с ума, ожидая, что я нанесу удар, но я просто остаюсь неподвижным, получая еще один удар в живот, а другой — по другой щеке.
Я замечаю, что она наблюдает за мной с беспокойством во взгляде, когда начинает подходить к клетке, сохраняя дистанцию от дикой публики. С ревом Попов бьет меня снова и снова, пока я не чувствую, как из носа и губ капает кровь. Я чувствую, как горят мои щеки и скручивает внутренности, но я по-прежнему не поднимаю палец. Все это время я сосредоточен только на ней.
Мои глаза начинают опухать. Мое зрение становится нечетким. Люди, окружающие клетку, ошеломлены моим неожиданным поведением. Они больше не подбадривают и не кричат, как будто понимают, что я проиграю.
Я теряю равновесие и падаю на задницу, когда Попов пинает меня в голень. Он рычит в тишине зала, поднимая руку в знак победы, хотя бой еще не закончен.
Я поворачиваю лицо, чтобы посмотреть на нее.
На этот раз она точно напугана, ее широко раскрытые глаза и бледное лицо — достаточное доказательство, чтобы понять, что творится у нее на уме. Громкий топот приближающегося Попова заставляет ее понять, что она должна принять решение сейчас.
В ту же секунду, как она качает головой и делает шаг, как будто собирается спасти меня; я блокирую удар Попова, крепко держа его за запястье. Через несколько секунд столы меняются местами. Толпа присоединяется к ним с радостными криками.
Пиная его в грудь, я заставляю его отойти и мгновенно поднимаюсь на ноги. Он снова бросается на меня, замахиваясь кулаком, но я бью его по голени. Это ставит его на колени, и я пользуюсь шансом оседлать его шею. Я обхватываю его руками за горло и душу изо всех сил, так что очень скоро вижу, как его лицо краснеет. Он падает на пол на живот. Пользуясь случаем, я поднимаю его и бросаю на клетку, заставляя ее загрохотать. Попов держится за грудь и кашляет, пытаясь встать на ноги. Я подхожу к нему и в прыжке бью его ногой так, что он сильно ударяется спиной о клетку. Когда он с громким стуком падает на землю, я наклоняюсь над ним и наношу сильные удары по его лицу, пока его кровь не покрывает мои руки. Его начинает подташнивать, но я не даю ему ни секунды на отдых.
Снова и снова. Удары за ударами. Удары за ударами. Его тело становится безвольным, но это меня не останавливает.
В тот момент, когда его тело расслабляется, я знаю, что пришло время. Все кричат, призывая меня закончить это. Показать им, за что они заплатили. И я делаю это.
Последний сильный удар по его лицу, и я могу сказать, что он мертв.
Звенит звонок, и клетка открывается. Входит Игорь, проверяет его пульс, но, не найдя его, объявляет меня победителем.
Я оглядываюсь в поисках нее — женщины, за которую я боролся и заслужил победу. Я оглядываю толпу и бар, но ее нигде нет.
Куда она делась?
Я выхожу из клетки и направляюсь прямиком в раздевалку, на ходу разматывая бинты на запястье. Взяв салфетку с барной стойки, я вытираю излишки крови с лица. Когда я вхожу в комнату, мои шаги останавливаются, когда я вижу, кто меня ждал.
Это она.
Ухмыляясь, я закрываю за собой дверь и неторопливо направляюсь к ней, как хищник к своей добыче. Она стоит возле скамейки с бутылкой воды в руке, как будто ей нужен какой-то предлог, чтобы быть здесь. Отложив алые бинты, я наклоняюсь к ней так близко, что ее груди касаются моей груди.
Она поднимает на меня взгляд. Без страха. Без ненависти.
Ее глаза полны желания, которое заставляет мою кровь пульсировать быстрее. Мой член так сильно ноет от ее прикосновений.
— Я подумала, тебе может понадобиться немного воды, — шепчет она, поднимая бутылку. Взяв её, я делаю несколько глотков, прежде чем положить рядом с бинтами, и снова смотрю на нее. Мои глаза темнеют, когда я смотрю на ее прекрасный вид. Она больше чем на голову ниже меня и меньше чем на расстоянии вытянутой руки.
Она осматривает мое тело с ног до головы.
— Так много крови… так много отметин и порезов…
Я бросаю взгляд вниз, понимая, что от ударов Попова образуются синяки. Порезы на моей грудной клетке, темные отметины на животе и плече останутся надолго.
— Бывало и похуже.
— Разве тебе не нужен врач?
— Врачи — для слабаков.
Она открывает рот, чтобы возразить, но прежде чем я успеваю опомниться, моя рука обвивается вокруг ее шеи сзади, притягивая ее ближе ко мне, мои пальцы зарываются в ее волосы.
— Хватит болтовни. Я человек слова. Ты женщина, которая держит свое слово? — Шепчу я ей в щеку.
Она закрывает глаза, ее дыхание становится прерывистым.
— Да, это так.
Запечатлевая целомудренный поцелуй на ее коже, я слегка сжимаю ее в объятиях. Ее руки обвиваются вокруг моей талии.
— Скажи мне свое имя, красавица. Такую Афродиту, как ты, следует называть по имени.
— Рея. Меня зовут Рея.
Рея.
Богиня власти. Это ей идет.
— Рея, — я бормочу ее имя, как будто это самое красивое имя, о котором я когда-либо слышал.
Такое совершенство. Ее имя… ее тело… ее личность…. все.
Каждая гребаная вещь в ней прекрасна.
Как можно быть такой грациозной?
Мои губы скользят вверх, ощущая мурашки на ее коже. У нее перехватывает дыхание, когда наши губы касаются друг друга.
— Кто-нибудь придет… — Нотка застенчивости в ее голосе заставляет мою кровь бурлить. Черт.
— С чего ты взяла, что меня это волнует?
— Конечно, тебе было бы все равно. Даже если бы кто-то подошел, ты бы не отстранился. Такой мужчина, как ты, всегда хочет покрасоваться.
Я хихикаю, облизывая ее нижнюю губу, наблюдая, как ее глаза закрываются в экстазе.
— Выпендриваюсь или нет, но я всегда забочусь о том, чтобы люди знали, что принадлежит мне. И с сегодняшнего дня ты моя, Рея.
Прикусив нижнюю губу, она открывает глаза, глядя прямо в мои с той же яростью, которая привлекла мое внимание в самый первый день.
— Тогда чего же ты ждешь? — бросает она вызов.
Я больше не теряю времени и заявляю права на свою богиню глубоким поцелуем. Я крепко сжимаю ее волосы на затылке, прижимаюсь ртом, наши языки сплетаются. Губы пухлые, мягкие и сладкие. Намного лучше, чем я представлял. На вкус она как мята и леденец. Такая сладкая и вызывающая привыкание. Мои губы дорожат первым контактом, когда она целует меня в ответ. Мои окровавленные руки покрывают ее шею и лицо, но она не обращает на это внимания, как будто не возражает испачкаться. Приоткрыв губы, она приглашает меня идти дальше, в то же время ее ногти впиваются в мою кожу.