Гроза пустошей (СИ)

Когда-то отсюда пытался запустить воздушный флот известный вольнодумец из Балха, Хаси Нахам. Он был уверен, что искажения действуют только у земли, а значит он сможет проследовать на дирижаблях, рванув с края Свельты, и изучить, что творится в заполненном неведомым каньоне. Стоит ли говорить, что его экспедиция завершилась неудачей?
Свидетели рассказывали, что самопальные дирижабли Нахама взлетели с края Свельты и некоторое время покачивались в небе - пока не начали налету превращаться из кораблей в причудливых живых существ. Все сплавилось в нечто новое. Команда, дерево, газовые мешки сплющились и начали принимать новые формы, пока не стали шокирующего вида драконами, исчезнувшими в тумане. Я, честно говоря, подозреваю, что про драконов рассказчики от души приплели, но то, что дирижабли, как и многое в искажениях, приобрели новую жизнь, походило на правду. Когда я только прибыл в пустоши, то находил эту историю весьма поэтичной.
Хаси Нахам стал частью эпоса пустошей, а дирижабли перестали строить после великой стычки между бензоманьяками и уже практически позабытой Ордой Дикого Запада. Эти ребята посчитали искажение отличным поводом вернуться во времена, когда главным аргументом в споре был кольт, особенно они обожали дуэли. Я бы их назвал реконструкторами, но когда они решили завладеть нефтяными вышками, удача от них отвернулась. Орда Дикого Запада настроила штук десять дирижаблей, собираясь сбросить с них кучу динамитных шашек и повергнуть базу бензоманьяков в огненный ад за счет избытков топлива. Как по мне, так это лютое разбазаривание ресурсов, но в те времена жесты были важнее самосохранения. Это сейчас банды пустошей, хоть и отвязно собачатся между собой, задним числом осознают, что все мы взаимосвязаны, а раньше здесь кипели схватки ради схваток.
В общем, огненный ад действительно был, но только на дирижаблях - бензоманьяки наняли несколько пиро, чтобы поджечь газовые мешки с вышки, и глобальное падение Орды Дикого Запада, обрамленное врезающимися в землю остатками пылающих дирижаблей, ознаменовало собой новую эру. Тогда мутанты встречались еще реже, чем сейчас, так что атака оказалась полной неожиданностью.
Ястреб Джек впитывал потрясающее зрелище Свельты всем телом, стоя на краю обрыва. В отличие от нас с Хайки мутант был здесь впервые, и оранжево-голубые, совершенно волшебные скалы его покорили. Мне показалось, что еще немного - и он упадет вниз под действием магии каньона. Мои щупальца начали усердно извиваться и менять цвет от бледно-зеленых до фиолетовых, будто старались повторить феерию Свельты. Надо бы их все-таки отрезать.
- Теперь осталось недолго до Птичьего моста, а там и до Хаира ехать не больше дня, - я тоже смотрел на разноцветные скалы, дивясь, какой же невообразимой может быть природа.
Некоторые ювелиры делали ожерелья из маленьких камешков, напоминающие по сочетанию Свельту. Может, подарить такие бусы Хайки, когда все закончится? Пусть хоть на человека станет похожа, а то вечно в масках, коже и татуировках - вот ведь человек без детства.
Я удивился таким мыслям, но изгибы Свельты, гипнотические и освещенные закатным солнцем, выглядели теплыми, навевали воспоминания о доме.
- Почему мост так назвали?
Ястреб Джек на миг отвлекся от созерцания скал.
- Да там только птицы спокойно и могут сидеть, всех остальных укачивает от страха! - хмыкнула Хайки. - Я даже слышала, пара караванщиков упала в обморок, пока переправлялась. Мост узкий жутко, да еще трясется, как припадочный… В общем, то еще удовольствие. Но другого способа пересечь Свельту нет, разве что возвращаться на юг вдоль обрыва до самого конца.
- Сделаем привал? Погони нет, - предложил Ястреб Джек.
Мне не очень нравилась идея заночевать прямо на краю бездонного провала. Для стремительного побега место не лучшее, но с другой стороны, я порядком утомился. Спина побаливала, ноги ныли, а тело чесалось от одной и той же позы за рулем машины, так что я лишь поворчал для вида.
Хайки с Джеком до темноты наблюдали, как садится солнце и скалы меняют цвет. Пиро свесила ноги с обрыва, откинулась назад на здоровую руку и щурилась, а Ястреб Джек уселся поодаль, скрестив лодыжки, - наверняка летал вместе с какой-нибудь птахой над необозримой глубиной Свельты. Я красотами пресытился и хотел перекусить чем-то повещественней, так что начал ковыряться в машине в поисках подходящей ситуации еды. Ездовая ящерица свернулась, уложив голову на лапы, и начала дремать.
 
Пока мы неспешно укладывались, стеклянный куб Рё снова загудел. Хайки встрепенулась:
- Чего это он? Искажения же внизу и сильно севернее. Я думала, он кричит, когда искажения близко.
- Ну, технически искажение недалеко. Джек?
Я не увидел мутанта у Свельты и обернулся в сторону пустошей, которые стремительно поглощал мрак. То, что развернулось передо мной, стоило бы сохранить и показывать в развлекательных павильонах Балха, но я не художник, так что попробую описать обычными словами. Шагах в пятнадцати, спиной ко мне, стоял Ястреб Джек. Ветер изо всех трепал его просторные рукава, создавая образ одинокого странника пустынь, а перед ним, там, где еще недавно мы пересекали серир, вырос ослепительный город. Ездовая ящерица тоже увидела его - и рванула туда, взметая вверх песок.
Ум отказывался воспринимать такие внезапные перемены, но город существовал. Он был ошеломительным чудом, о котором безнадежно мечтаешь всю жизнь. Над зданиями взметались огненные хвосты разноцветных фейерверков - там праздновали, звучали радостные крики. Город был наполнен звуками и запахами, соблазнительными обещаниями приключений, ворвавшимися в пустыню. Ожерелье алых с золотом фонарей опоясывало его край, будто нарядная тесьма, а за ними прогуливались обитатели, которым не было до нас дела.
В фонтане стайка жуков размером с ладонь кидала друг другу мячик. По улице на окраине то и дело проезжали фантасмагорические повозки, на ходу превращающиеся в бегущих коней, а затем - в невероятно высоких цапель. Изменчивость каждого элемента была законом города. Архитектура исполнялась, словно музыка, проходя развитие от крещендо до пиано и наоборот.
Казалось, город находился тут всегда, но стоило начать рассматривать здания пристальнее, как они покачивались, щегольски менялись, будто находясь в медленном танце. То фонари становились чуть выше и больше, то направление опоясывающей город улицы становилось иным, то на ней оказывались люди, то они пропадали, оставляя место теням и невиданным существам, не принадлежавшим нашей планете. Какие-то объекты сохраняли свой вид дольше, а какие-то неугомонно пробовали все подряд. Огромная лестница обвивала крупное, устремляющееся в звездное небо здание, увенчанное хрустальным куполом.
Моргнув, я увидел его синим, словно кобальт, а затем место небесной лестницы занял замок, укрытый извилистой каменной стеной. Очертания города плыли и выстраивали новые и новые силуэты. Ничто не было для него невозможным, никто не оставался неизменным.
- Это живой город… - выдохнула Хайки. - Они и впрямь странствуют, где хотят...
Уже очень давно я не видел таких огромных зданий, испещренных сияющими вывесками и брызгами света, таких странных очертаний, сочетающих в себе архитектуру народов, которых я изучал в Сативе, и нечто неподдельно необычное, никогда и никем из людей прежде не виденное. Мы казались маленькими букашками на равнине перед внезапно возникшим гостем.
Куб опять заныл, и я вытащил его из багажника.
- Может, он хочет вернуться обратно? - предположила Хайки, а Джек в это время направился к городу, прибавляя шаг.
- Джек! Это опасно! - крикнул я, но он не обернулся.
- Мы должны его остановить?
Пиро взволнованно ухватила меня за рукав.
- Конечно! Он еще захочет погулять по улицам этого призрака - и превратится в суповую миску, стульчак или барана, - я побежал за Джеком, держа в руках мешок со стеклянным кубом. - Я бы предпочел, чтобы он превратился в барана. Джек! Да куда же ты прешь-то…