Гроза пустошей (СИ)
Он наклонился вниз и погладил грязного кота, который отирался у ног местных пьянчуг. Мужик делал это умиротворенно и неспешно, как будто перед ним расстилались десятки свободных жизней, только для таких дел и предназначенных. Глаза Хайки изменили выражение, и она совершенно позабыла обо мне.
Пиро практически перемахнула через столешницу, отряхнулась и направилась прямо к незнакомому путнику. Тот спокойно доедал рагу из деревянной миски, когда она опустилась на скамью напротив и уставилась на него. Надо сказать, за то время, что я ее не видел, Хайки совершенно растеряла манеры. Ей даже не хватило ума что-то сказать — она просто сидела и наблюдала, как незнакомец гладит кота, затем неторопливо смотрит на нее и принимается за еду.
- Ты... ты такой спокойный! - восхищенно заявила она, и это я вряд ли назвал бы удачным контактом.
- Да тут, вроде, никто никуда не торопится, - пожал плечами мужчина. - Это кабак.
Голос незнакомца звучал невнятно и тускло — так, что больше спрашивать ничего не хотелось. Даже слова, которые он выбрал, казались совершенно неинтересными.
- Нет, нет, нет, - живо замотала головой Хайки. - Это маскировка, обман. Каждый готов вскочить, все напрягаются. У всех нож в голенище ботинка. А вокруг тебя даже воздух находится в другом времени. Он плывет... Как будто течет...
Хайки растопырила пальцы с обкусанными ногтями, усердно изображая волны.
- Ты меня клеишь?
Мужик с любопытством уставился на несуразный спектакль пиро. Он смерил ее быстрым взглядом, мимолетно остановившись на оружии, торчащем из кобуры, и теперь ждал ответа. Вопрос не очень вежливый, но пиро таким не проймешь.
- Я чувствую, как все тебя боятся. Они усердно делают вид, что тебя тут нет, и это усердие можно потрогать. А как по мне, ты обычный. В чем загадка? Кто ты такой?
Хайки вылупилась на незнакомца, будто хотела выковырять из него ответы.
Странно, я ничего подобного не замечал. Жизнь в “Харчах на славу” текла своим чередом. Однако, когда Хайки упомянула, я заметил, что определенная напряженность и впрямь чувствовалась. Остальные посетители периодически бросали на пришельца короткие, максимально отстраненные взгляды исподтишка. Чем-то он местным не нравился.
- А кто ты? - пожал плечами мужик и опять взялся за ложку. - Люди называют меня по-всякому. Почему на тебе ошейник?
- Я - гроза пустошей.
Незнакомец равнодушно кивнул:
- Сколько тебе лет? Пятнадцать? Опасно отираться рядом с людьми в таких местах.
Это он зря. Тема возраста, как у всех молодых, была у пиро в красной зоне. Хайки прищурилась, протянула руку - и ту объяло пламя. Зачем тратить время на разъяснения, если можно показать? Пиро решила поддать огонька.
Котик испугался и зашипел, встопорщив шерсть. Увидев ее спектакль, люди обычно разбегались, но мужик оказался крепким орешком.
- Ты горишь, chica [2], - заметил он, доедая рагу. - Не понимаю, правда, чем тут гордиться.
Точно псих. Я тут же решил его завербовать. Нормальные люди со здравым отношением к жизни для налета на механиндзя не подходят, тут нужны редкостные безумцы, и этот выглядел идеально.
- А ты чертовски невозмутим для человека, которого сейчас спалят к чертовой матери, - проворчала Хайки.
Она не казалась сердитой, но растерялась, начала беспорядочно чертыхаться - и от неожиданности зажгла скамью, на которой сидела. Вскоре огонь окружил их обоих, и Гург заметно помрачнел, достав огнетушитель.
По счастливой случайности незнакомец не загорелся. Он перестал есть и наблюдал за Хайки, а я - за ними, потому что это, дьявол меня возьми, было самое странное зрелище за последнее время. Мужик даже не шелохнулся в кольце огня, хотя полыхало уже будь здоров. Кто-то за соседним столом выругался и отбежал в сторону, остались только бывалые завсегдатаи.
- Сними ошейник, - дружелюбно предложил незнакомец.
- Черта лысого. Тогда тут все сгорит.
- Здесь и так уже все горит, chica. А раз так, то нет разницы. Люди не должны носить ошейники. Они для зверей, да и то это редко необходимо.
- Ты не понимаешь, - понизила голос Хайки. - Тогда здесь действительно все сгорит. Совсем.
Гург расчехлил огнетушитель - и со смаком опустошил его в сторону пиро, бесчувственный к драматизму сцены. Пена обильно покрыла Хайки, разлетаясь по сторонам и затушив языки пламени. Огнетушитель торжествующе захрипел и изрыгнул остатки под ноги Гургу. Не знаю, где он взял такой раритет.
Два помощника с ведрами воды стояли поодаль, чтобы подключиться, но их вмешательство не потребовалось. Пена обтекала стол, пиро, непонятного мужика и начавший заниматься грязноватый пол. И незнакомец, и Хайки выглядели не слишком довольными таким раскладом. Я прыснул и отхлебнул пива, наслаждаясь зрелищем. Всегда приятно посмотреть, как пиро садится в лужу, да еще и в буквальном смысле.
- Катитесь отсюда оба! - добавил Гург и достал дробовик. - На воздухе болтайте. Иначе пристрелю. Недавно же ремонт сделал, так нет, опять надо все крушить!
- Валим, пацаны!
Народ начал выбегать из бара, не желая встревать в стычку с мутантом, но было поздно. Пиро закипела и стащила ошейник.
- Какого дьявола... - я тоже отставил пиво, взял шляпу и попятился к выходу.
Это уже другое дело. Хайки не плохая девчонка, но с простейшим контролем гнева дела у нее обстоят не очень. Мысленно я уже попрощался с Гургом и его замечательной похлебкой.
- Дыши, - сказал мутный незнакомец, с волос которого капали клочья пены. - Думай о равнинах. О птицах, которые летят над излучинами рек. О плавных дугах, которые они рисуют, очерчивая ландшафты. О том, как их крылья поднимаются и опускаются над бесконечными пустошами, полными песка.
Что-то было в том, как он произносил слова. Я не из впечатлительных, но мужик вел себя так, словно целиком контролировал ситуацию. Из спокойного дурачка он внезапно превратился в кого-то другого, будто картинку полностью подменили. Такая уверенность - признак либо совершенного безумия, либо силы. Мой внутренний детектор подставы бешено замигал.
Хайки разинула рот и растеряла боевой запал. Даже старина Гург перестал размахивать дробовиком, поддавшись необычному умиротворению, и отступил обратно к стойке, посчитав, что дело сделано. За свою жизнь бородач повидал немало ненормальных, так что знал, что перестреляв всю клиентуру, он не заработает. Но от Хайки, говоря честно, убытков было гораздо больше, чем пользы. Ей разрешалось заходить в кабак только потому, что как-то она сожгла группу мародеров, прессовавших владельца.
Ярость совершенно покинула пиро. Теперь она восторженно верещала:
- Я сняла ошейник - и ничего не сожгла... Я так и знала! Ты чертов мастер дзен! Один из десяти, что ходят по земле. Мой дед рассказывал эту легенду!..
- Нет никаких десяти мастеров дзен. Это выдумки чокнутого старика. Тебе просто не нужен ошейник — вот и все. Людям не нужны ошейники.
- Я бы так не сказал, - пробормотал себе под нос Гург. - Я бы ей целых два надел.
Мужик вытер лицо и попытался ложкой выбросить пену из миски. Даже после всего произошедшего он казался настолько обыкновенным, что это само по себе выглядело подозрительно. В пустошах все с прибабахом, обыкновенных тут нет.
- Ну, пусть чокнутого. Даже чокнутый может разок сказать правду, - не сдавалась Хайки. - Я чувствую, что это ты. Это же видно!
Она начала отряхиваться, покрывая Гурга негромкими ругательствами. Одежда выглядела жалко, но взгляд у девчонки горел торжеством.
- Как хочешь, chica.
- Ты один из мастеров дзен. Ты ...
Догадка осветила лицо Хайки, и она замерла на середине движения, но договорить не успела.
- Ястреб Джек! - зарычал кто-то снаружи.
Дверь в кабак застонала под ударом мощной ноги, и в «Харчи на славу» ввалилась толпа охотников за головами.
- Хватайте его! За него дают десять кусков!
Десять кусков! Матерь Божья... Да на эти деньги можно до конца жизни залечь на дно где-нибудь в тиши или устроить в Хаире кинотеатр, как в былые времена, когда люди еще ценили искусство.