Анна. Биография самой влиятельной женщины Vogue
Интервенция оказалась очень успешной, учитывая силу ее авторитета. Том Форд, гигант модной индустрии и один из ближайших друзей Анны, давно обладает статусом «бренд Vogue». У фаворитов существуют привилегированные отношения с Анной и ее командой редакторов, которые дают советы не только относительно создаваемой одежды, но и касательно бизнеса. В свою очередь бренды Vogue получают освещение в журнале и, что более важно, личную поддержку и советы Анны. Она не ждет появления следующего поколения дизайнеров, она финансово поддерживает их через фонд моды Vogue в Совете модных дизайнеров Америки (Council of Fashion Designers of America (CFDA) /Vogue Fashion Fund). И эта поддержка может обеспечить разницу между громким успехом и банкротством. «Если бы я был в числе ее фаворитов, я бы тревожился, – признался Андре Леон Телли, в прошлом один из ближайших друзей и сотрудников Анны, говоря об опасности перспективы лишиться ее расположения. – Она любит талантливых людей, но если она вас невзлюбит, то вы в беде»xxx.
Эта интервенционистская стратегия не ограничивается исключительно миром моды. Анна использовала имена своих обладающих властью друзей, чтобы собирать деньги на благотворительность. Наиболее известный проект – это Институт костюма Метрополитен-музея, который сохраняет и показывает предметы моды как произведения искусства. Для него она собрала более 250 миллионов долларовxxxi. Винтур организовала мир моды так, чтобы собрать деньги для кандидатов от Демократической партии, тем самым явно политизировав бизнес. Ее влияние распространяется на Бродвей, индустрию развлечений и спорт, и это лишь малая часть. (Брэдли Купер, не раз просивший у нее совета xxxii, прислал ей сценарий «Звезда родилась», чтобы узнать ее мнение по поводу выбора актрисы на главную роль, которую в результате получила Леди Гага)xxxiii.
Редакторы Vogue и до нее обладали властью, но она существенно расширила это влияние, превратив журнал и себя саму в бренд, и обладающие властью люди хотят, чтобы их с ним ассоциировали.
«Удивительно то, что обычные люди знают, кто такая Анна, – сказал Форд. – Вы показываете им фото, и они говорят: „Это Анна Винтур из Vogue”»xxxiv. Особую благодарность за это нужно выразить роману и фильму «Дьявол носит Prada»: то, как Анна говорит, как нанимает и увольняет сотрудников, ест и совершает покупки, является одновременно объектом одержимости и пристального внимания. Ее считают «холодной» и «ледяной», обладающей редкой способностью включать и выключать привязанность как к предметам, так и к людям. Когда она идет по коридорам Condé Nast, сотрудники в ужасе вжимаются в стены, чтобы не попасться ей на пути xxxv, и проверяют, что выведено на экраны их компьютеровxxxvi. Но при этом они преданы ей. В самом деле, многие бывшие сотрудники считают себя обязанными защищать Анну, поскольку работать на нее было одновременно как суровым испытанием, так и невероятным опытом. Она определенно не облегчала им жизнь. Обязанности сотрудников выходили далеко за пределы Vogue, как отмечал Марк Холгейт, ставший старшим автором отдела моды в конце 2003 года: «Это и еще „составьте список дизайнеров для того, кто хочет нанять нового креативного директора”. Это и еще „не взглянете ли вы на этот сценарий, поскольку такой-то обратился к Анне с идеей”… И еще тонна всяких вещей, которые поступали в Vogue каждый день». А когда Анна о чем-то просит, то она хочет, чтобы это было сделано немедленно. И хотя иногда сотрудники получали от нее электронные письма раньше 6 часов утра, добавил Холгейт, «это своего рода адреналин»xxxvii. Другие превозносят ее прямоту. С ней всегда понятно, на каком вы месте. И это лучше, чем работать на того, кто интересуется, как прошел день рождения вашего ребенка, но не может придумать заголовок.
Те, кто работал с Анной, часто задаются вопросом, почему ей нужно участвовать во всем и как ей удается с этим справляться. Анна контролирует все, что может, вплоть до ингредиентов блюд для Met Gala. Но, несмотря на ее перфекционизм, она совершила немало ошибок. Для человека, принявшего прогрессивные принципы, подобные тем, которые она упомянула на встрече с сотрудниками после выборов, в ее досье хватает темных пятен. Ее неоднократно осуждали за публикацию фотографий и статей, оскорбительных с точки зрения культуры или расы, а также за то, что ей не удавалось охватить различные темы.
В девяностых на обложках Vogue годами появлялись только белые женщины. Она рекламировала мех. Она не признавала бодипозитив. Ее сотрудники были в большинстве своем белыми, она явно выбирала их за личный стиль, внешний вид и родословную, а не только за их умения и заслуги.
У многих Анна вызывала восхищение и зависть. (Одна из ее старых подруг Аннабел Ходин заметила: «На самом деле всегда хотелось только одного – быть ею»xxxviii). И все же при упоминании ее имени прежде всего вспоминается ее вселяющая ужас репутация. Слишком мало женщин достигли уровня Анны, поэтому не существует модели поведения, которой следует придерживаться фигуре подобного масштаба. Но есть ощущение, что к демонстрации власти стоило бы добавить больше тепла, чем обычно проявляет Анна. Хотя если бы ее работу выполнял мужчина и вел себя аналогично, его дисциплина и преданность делу, скорее всего, вызывали бы восхищение.
Говорят, что за пределами офиса Анна совсем другая. Она любит собак. По словам друзей, она предана детям и внукам (да, она меняла им подгузникиxxxix). Они добавляют, что по выходным в своем доме на Лонг-Айленде она расслабляется. Ей нравится принимать у себя всю большую семью и кормить до 50 человек. «Она очень семейный человек, – сказала Эмма Сомс, ее давняя подруга. – Она стала матриархом»xl. А Стефани Уинстон Волкофф, которая давно помогает Анне планировать Met Gala, говорит о Винтур так: «Она очень человечная»xli.
В офисе многие думают о ней так же. Джилл Демлинг, в течение 20 лет договаривающаяся со знаменитостями, которые потом появятся на обложке, сказала: «Анна сыграла важную роль в моей жизни, не только как наставник, но и как фигура матери»xlii. И все же она остается полной противоречий. Анна не занимается пустой болтовней, но при этом ей нравятся люди, которые не боятся заглянуть к ней в кабинет и задать вопрос. Она очень серьезно относится к работе, но ей нравится шутить с сотрудниками.
Больше всего Анне хочется, чтобы к ней относились как к человеку, и на это она откликается лучше всего. Как и знаменитые очки от солнца, ее культовый статус стал для нее одновременно и красивой маской, и препятствием.
Идут споры о том, насколько Анна креативна как редактор. Некоторые из тех, кто работал с ней рядом, считают, что ее сила заключается в двух умениях: во‑первых, она управляет творческими людьми и творческим процессом, а во‑вторых, она создает политически грамотные союзы, чтобы усилить свою власть. Ее ближайшие друзья говорят, что она бесконечно любит модуxliii, хотя это не всегда было очевидно тем, кто работал с ней бок о бок. Они задавались вопросом, не стала ли мода для нее – как для женщины, строившей свою карьеру в те времена, когда это начала делать Анна, – всего лишь способом достичь положения с реальной властьюxliv.
Все годы ее правления в Vogue регулярно появлялись слухи о ее уходе или отставке. Но несмотря на острую общественную критику, власть Анны со временем лишь увеличивается, потому что она лучше других понимает экосистему, в которой действует. Можно сказать, что Анна сама ее и придумала.
Глава 1
Происхождение
Урожденная Элеанор Бейкер, будущая Нони Винтур, родилась в 1917 году в Гаррисберге, столице штата Пенсильвания, в богатой квакерской семье. Она была светской девушкойi. Ее отец, Ральф Бейкер, был адвокатом. Он оставил частную практику, чтобы стать преподавателем Гарвардской юридической школыii. Он специализировался на трастахiii и перед смертью владел внушительным фондом, которым его потомки, включая внучку Анну, пользовались на протяжении нескольких десятилетийiv.