Революция кукольной принцессы (СИ)
Как иронично это прозвучало. Невзирая на происшествие, ранение леди и неряшливый внешний вид князя… Традиции должны быть соблюдены. Как будто они способны успокоить аристократов.
По обыкновению, титул Рыцаря доставался лучшему охотнику, и сам император должен был согласиться с кандидатурой избранного.
— С вашего позволения, - неожиданно, вмешался Эрнст, - я бы хотел передать всю пойманную добычу князю Эзреду в знак благодарности за спасение моей сестры.
Невероятно трогательный жест, насквозь пропитанный расчётом. Удивительно, но другие благородные закивали и также начали передавать результаты своей охоты Рейнару, словно признавая его неоспоримым героем. Киана едва не закатила глаза.
Их лицемерное благородство – всего лишь попытка заслужить одобрение князя, ведь, на самом деле, именно Эзред чаще всего показывал невероятные результаты в поимке зверей. Даже не будучи победителем, он становился бесспорным фаворитом.
Эти люди предпочли променять скудную добычу на шанс выставить себя великодушными.
— Хм? – Рейнар выгнул бровь и усмехнулся. – Ну, хорошо.
Его чёрные глаза на секунду вспыхнули, а потом он заявил:
— Но разве это честно? Не я пострадал в сегодняшнем происшествии.
— Ч… Что? – ловчий, который уже собирался объявить результаты, замер, непонимающе уставившись на мужчину.
— Я говорю: именно принцесса перенесла больше всего потрясений, - нетерпеливо проговорил Эзред, - разве не правильней передать добычу ей?
Окружающие замолкли, переглядываясь. Конечно, случались прецеденты, когда мужчины, получая золотой венок, торжественно вручали его спутницам… Но титул всё равно оставался за ними. Никто до этого не предлагал передать абсолютно все почести женщине.
Киана тоже растерялась. Она недоуменно посмотрела на Рейнара и поймала на себе его проницательный взгляд. Князь широко улыбнулся, подмигнул девушке и опустился перед ней на одно колено, не обращая внимания на грязь:
— Вы примите дары охоты, принцесса?
Если бы она отказалась… Эзред, вернее всего, предпочёл бы выбросить все «подношения». Киана, отчего-то, была в этом уверена.
Бережно поддерживаемая Эрнстом, она изумленно смотрела на мужчину, чьи золотые волосы ярко сияли на солнце.
«Их цвет более насыщенный, чем у Альберта…»
— Да. Благодарю вас… Ваша Светлость, - Киана прикрыла лицо ладонями, будто скрывала смущение.
Какое странное… Чувство. На секунду ей показалось, будто они с Рейнаром одни в целом мире. И этих раздражающих зрителей… Просто не существует.
Реальность, в которой можно не притворяться… Увы, пока недостижима.
Ловчий чуть нахмурился, прежде чем побежать к императору. Мутный взгляд Фердинанда Эзреда нашёл фигуру принцессы в толпе и Его Величество неспешно кивнул, подтверждая кандидатуру.
Совсем рядом императрица Эллерия лучилась от довольства.
— Повеление Его Императорского Величества! – возвестил ловчий. – Её Высочество, Киана Аглесс… Нарекается Почётной Госпожой Дня Расцвета! Она будет осыпана бесконечными почестями праздника.
***
Придворный лекарь осмотрел поврежденную ногу принцессы и теперь старательно втирал в её кожу чудодейственную мазь, велев терпеть боль. Киана послушалась, хоть порой это было практически невыносимо.
После наложения повязки, в покоях леди Аглесс остался только Эрнст. Золотой герцог до сих пор не объявился. По-видимому, у него нашлись дела поважнее ранения дочери. Подсознательно девушка ощутила скованность, будто серьёзно провинилась. Змеиный взгляд брата не сулил ей ничего хорошего.
— Киана, - спокойно, но отстранённо проговорил молодой человек, - сегодняшний инцидент… Может за собой повлечь новые нежелательные слухи. Будь благоразумна. Моё терпение не безгранично.
Угроза. Усиливающаяся угроза. Принцесса горько усмехнулась, понимая, что ситуация обострилась.
— Но всё ведь обошлось и… Я же не виновата! – капризно выпалила Киана, сохраняя несчастный вид.
— Не виновата… - эхом проронил Эрнст. – Но первым тревогу поднял Теодор Гридберн. Ты знала?
Леди Аглесс замолкла. Нет, она не могла предположить подобный исход. Каким образом сын Каменного герцога заметил её пропажу…? Это плохо. Ей опасно с ним связываться после череды скандалов, ударивших по репутации герцогств.
— Готовься к завтрашнему балу, - не дождавшись ответа, пренебрежительно хмыкнул брат. – И, насчёт князя… Я напомню: тебе не стоит в него влюбляться.
— Разве похоже, что он мне нравится? – недовольно спросила Киана, почувствовав вполне искреннее раздражение.
— Да, похоже, - неожиданно, отозвался Эрнст, - когда он опустился на одно колено – ты покраснела.
После этого наследник Аглесс молча удалился. Киана перевела взгляд на зеркало, поймав собственное ошеломленное отражение. Тогда она и впрямь старательно наигрывала смущение, но… Брат ведь находился рядом. Он явно мог разглядеть то, о чём сама принцесса и не подозревала.
— Как странно… - чуть слышно прошептала девушка, нетерпеливо дёрнув себя за янтарный локон.
«Неучтённая брешь в защите… Это плохо. Нужно избавиться от бесполезных чувств в зародыше. Иначе они приведут прямиком к краху»
Киана не хотела вновь обманываться. Надежен лишь деловой подход к окружающим людям. Только так можно сберечь собственное сердце, в коем и без того живого места не осталось.
Личная горничная принцессы появилась в дверях. Хотя Мадлен выглядела запыхавшейся и взволнованной, леди Аглесс отметила недовольство, на мгновение промелькнувшее во взгляде служанки.
Будто та искренне разочарована, что Киана пострадала столь незначительно.
«Интересно… Моя дорогая Мадлен жаждет мести? Считает, что с ней обошлись несправедливо?»
Принцесса безупречно улыбнулась, позволяя служанкам отвести её в ванную комнату. Нужно было полностью помыться, но поврежденную ногу – оставить сухой. Мадлен добросовестно хлопотала рядом, раздавая приказы и прикрикивая на неугодных.
«Раньше она такой не была. Впрочем… Раньше я её толком и не знала. Глубокие амбиции, жажда наживы… Похоже, их с Матильдой роднит один аспект. Обе они считают себя лучше других. И, когда кто-то указывает им место… Это вызывает лишь ненависть»
Киана никогда не верила в исключительную преданность Мадлен, но делала некоторую ставку на её врожденный ум. Проблема в том, что зачастую амбиции затмевали прочие внутренние установки…
И прямо сейчас личная горничная становилась опасным союзником. Даже не связываясь с Эрнстом, она легко могла подставить Киану, отправившись к кому-то другому.
— Ай! – воскликнула принцесса, когда Мадлен, расчесывающая ей волосы, сделала неосторожное движение.
— П… Простите, - выдохнула служанка, поджав губы.
— Ты в облаках витаешь? – закатила глаза Киана. – Бережней относись к моим кудрям. Они драгоценны.
И вновь во взгляде Мадлен промелькнуло нечто давящее, а потом она беззаботно проговорила:
— Госпожа действительно будет завтра сиять на балу рядом с императором и императрицей?
«Уже поймала свежие сплетни?» - принцесса зевнула, лукаво усмехнувшись.
— Да… Но в этом нет ничего особенного.
Аглесс провоцировала Мадлен вполне намеренно. Ей было интересно изучить глубину образовавшейся червоточины. На данный момент горничная не посмеет сделать ничего необдуманного. Только не здесь.
Однако, важно понять… Её готовность ко злу.
— Но как же вы станцуете с такой ногой? – говорит Мадлен и резко прерывается, осознавая, насколько невежливо прозвучали её слова.
Киана слегка рассмеялась, поворачиваясь к служанке:
— О? Я получила лучшее лекарство Кальдерона. И, к тому же… Это мелочь для принцессы.
Её учили претерпевать любую боль, даже если хочется кричать. Капризная леди Аглесс никогда бы не создала проблемы рядом с правящей семьёй империи.
— Вы… Потрясающая, - пробормотала Мадлен, не ведая, насколько фальшиво в этот раз прозвучала привычная лесть.
***