КОМ 3 (СИ)

— Ясно-понятно.
— Вы уж смотрите по обстановке. Коли бой неразумно будет принять, лучше уж вернитесь. А если сюда проскочите, — он пометил на карте отрезок дороги, — то бегите уж дальше, до Зимы. Там также по тракту кордоны выставлены, связь есть и телефонная, и новая радийная, на случай обрыва. Сообщите разведанные сведения.
Я в последний раз кинул взгляд на карту:
— Сделаем!
Капитан пожал мне руку:
— Ну, с Богом!
РЫСЬЮ
Вернулся я к «Саранче» — а Хаген уже тропку вокруг неё натоптал. И сразу давай мне в немецкой своей дотошной манере пенять:
— Вот, говорил же я вам, фрайгерр Коршунов: нужно было подождать и небом лететь. А теперь неизвестно сколько сидеть тут!
— Кто тебе сказал — сидеть? Залезай, поехали.
Он аж опешил:
— Как — «поехали»?
— По боевому распорядку! Раскакался он. Я в карман, ты за пилота. И короба патронные давай-ка проверим, от греха подальше.
Впрочем, проверка долгого времени не заняла, всё ж привычное дело. Перекрестил шагоход и полез в карман. Пробормотал привычно:
— Ну, Господи, в руке твоей судьба моя… Поехали! — я долбанул в крышу пяткой.
Выбежали на тракт. Если они, окаянные, прям на тракте нападают, значит, и мы с него уходить не будем. Сначала хотел напевы монгольские попеть, а потом подумалось — а зачем? Ежели чего, голос дать всяко успею, а так попусту горло драть?
Зная, что дорога впереди от мирного люда пустая, неслись смело. Вскоре миновали пару крохотных деревенек, имевших неприятно-опустелый вид. Кое-где по обочинам виднелись следы грабежа — то телеги изломанные, то тряпки окровавленные… И пустота-а-а, ровно вымерло всё, аж не по себе.
Чуть не час бежали — никого нет. Я уж надеяться начал, что так и пролетим, без задержек… И ровно в тот миг, как успел я сию мыслишку подумать — на тебе!
Из-за очередной пустой деревушки в три двора ракета красная в небо взлетела. Никак, предупреждают кого о нас? А?
Мне подумалось — это ж сколько потом у Тайной службы работы будет? Всех этих лиходеев выискивать, да выковыривать спрятавшихся. По-любому ведь, у них же и соучастники есть, и осведомители? Вот паскуды!
Но ничё-ё, да даже если мы не справимся, щас армия подойдёт, мало не покажется!
Я пнул в крышу:
— Хаген, внимательнее. Нас заметили.
— Понял! — о как, даже не привычное «яволь»?
Сам я, конечно, тоже настороженней оглядывался. Спасибо, как говорится, за предупреждение! Ежели б не та красная ракета, я бы эту холеру и не заметил.
Кого, спросите?
Что, точнее. Цепь толстенную, натянутую поперёк дороги. Да как раз с одной стороны несколько листвяков двуохватных отступ вбок перекрывает, а с другой — скала как бы не в «Саранчу» ростом. Не иначе, нарочно место подобрано!
А мы летим!
— Шпринг! — заорал я в люк Хагену.
И дойч не подвёл! Шагоход прям на ходу лягнул опорами тракт и, пролетев метров пятьдесят, с громким лязгом приземлился. Я чуть язык не прикусил! От, ядрёна колупайка! Это что за прыгучесть у нас феноменальная открылась⁈
Мысли горохом скакали в голове.
Зуб даю, раньше «Саранча» так далеко не прыгала!..
Опять студенты чего умудрили?
Или это с разгону так получилось?
Неважно!
А важно то, что дорога здесь виляла по ложбинке!
И после по-настоящему саранчиного прыжка вылетели мы на обочину — и дальше! — да вломились в молоденький сосняк. Наверное, лет десять назад тут пожар был, и поэтому сосенки стояли ровненькие, густые, прям как на подбор.
И вот из этого самого сосняка во все стороны ломанулись мужички. Кажись, мы с самое кубло разбойничье залетели! И потоптали кого… Хаген довернулся и дал ещё один прыжок. Не-е, таки намудрили господа студиозусы! Там в сосняке и не разгонишься шибко, получилось без разбега — а скаканули, я б сказал, чересчур. Пусть и не так длинно, но вылетели вновь на тракт.
А там прям полный аншлаг! Со всех обочин полезли. Только вот столов с разносолами и шампанским для встречи чёт не наблюдается. Бегают, орут, стреляют. Мозгой скорбные. Ну ладно, ты всадника или трактор караванный остановил стрельбой из винтовки. Но боевой шагоход? Вы в своём уме вообще? Как дети малые.
  
Я стесняться не стал, от души ответил им из мелкашки. Как говорится: вы к нам с угощением — так и получайте наше «спасибо»! Хаген крутился во все стороны — так я во все стороны и поливал. А и удобно — кругом враги! И давай мы косить, как Микула Селянинович в былине: «как махнёт — там улочка, отмахнётся — переулочек!» Судя по яростным воплям и отчаянной ответной стрельбе, разбойничкам не понравилось.
— А⁈ Что⁈ Невкусно, ядрёна колупайка⁈ — азартно орал я, раздавая люлей. — Это вам не купцов да караванщиков невозбранно разувать!
— Герр Коршунов! — выкрикнул Хаген в одну из пауз. — Берегите боеприпас! — и как прям в самую кучу двинет!
Да, надобно сказать, кто бы ни собрал вокруг себя сию ватагу, организована она была ещё хуже, чем те нигры, которые в Трансваале поезд штурмовали.
Зато как удобно для человека, который вовсе не страдает излишними сантиментами! Сам фон Ярроу — чистокровный дойч, у него ненависть к бунтовщикам прям с молоком матери, полагать надо, впиталась. Вот он в эту толпу и кинулся.
Я впрямь стрелять перестал, клинок на всякий случай выдвинул — сам только глазеть успеваю.
Нет, ты смотри, что творит!
«Саранча» словно огромный боевой петух топталась по носящимся у неё под опорами противником. Вот же дойч, язви его в корень! Боеприпас он на столь ничтожного противника тратить не желает! Чистоплюй баварский! Угваздался в кровище по самые коленки! Ну, я его потом заставлю в одного шагоходу лапы отмывать!
Поглазев на сию тактику, я решил в стороне не оставаться. Присоединился скромно, малыми огнями помогая бунтовщикам согреться.
А потом случалось странное. «Саранча» словно в капкан встряла — дёрнулась, крутанувшись вокруг одной из опор. Я чуть из-за этого пируэта из кармана не вылетел!
Чего бы это?
Я поставил щит и перегнулся через борт.
О как! Оказывается, стальные медведи — таки не вымысел. В правую опору вцепилось нечто, покрытое редкими кусками коричневой шкуры, сквозь которую проглядывала ржавая сталь. Сверху особо не было видно: похоже это создание на медведя или нет? Но на первый взгляд — он. Стальной мишка собственной персоной. Массивный, отчего и подвижность нашему МЛШ сумел поубавить.
Хаген наклонил правый манипулятор и дал очередь в стальную спину надоеды. А ничё так — 14.5, прям навылет. Потом шагоход неловко приподнял манипулятор и стряхнул стальную тушу. Я аж обалдел! А что, «Саранча» так может? Оказалось — может! А ещё может поддеть дырявого медведя лапой манипулятора, подкинуть, а вторым треснуть его, словно мяч.
Надо срочно брать у дойча уроки высшего пилотажа!
Стальная туша улетела в соснячок и во что-то с лязгом врезалась. Лес затрещал и выплюнул из себя сразу три стальные конструкции.
На этот раз я их прекрасно успел разглядеть. И никакие это не медведи вовсе. Больше на крыс смахивают. Идут быстро, но грузно. Метра три в холке. Четверолапые, нарочито звероподобные. И неравномерно по тушке обляпанные кусками коричневого меха. На полные шкуры, небось, медведей не нашлось?
От этого мелькнувшего соображения по отношению к создателям сих конструктивов у меня какая-то аж брезгливость появилась. Малахольные, как есть!
Смотрите. Ну ладно, сделал ты сверхмалый шагоход. Так пусть тогда этот механизм несёт какое-нибудь штатное вооружение, а не только здоровенные стальные зубы и когти! Здраво же?
Опять же, интересно, как они управляются?
И все эти мысли проскакивали у меня между делом, пока я отмахивался малыми огнями от разбойничков, не оставляющих надежды взять шагоход наскоком и пробраться в кабину по опорам.
Кстати, может они нас за тех японских дипломатов приняли, оттого с такой настырностью и ломятся?
В общем, пока я занимался любимым делом (думал всякую чепуху во время боя), руки (не сами, конечно, а короткими очередями из крупняка) автоматически превратили двух стальных крыс в решето, а третью Хаген опять пнул.