Что скрывает темнота... (СИ)

Я обернулась. Реорхард стоял у входа, и смотрел прямо на меня. Отчего-то только сейчас, находясь в этой сумрачной зале, полной людей, в свете сотен маленьких светляков и их отражений, я наконец разглядела, как он невозможно, непостижимо, безумно красив своей такой мужественной, такой жестокой красотой.
Сегодня он был весь в черном, как если бы хотел слиться с сумраком даже в своей человеческой ипостаси. Моя ладонь выскользнула из руки подруги, я медленно поднялась и пошла навстречу своей беде. Казалось, всё вокруг замерло и притихло. Замедлилась музыка, застыли гости, перестал журчать фонтан, лишь одна крохотная звездочка, как маячок, летела вперед, указывая мне дорогу сквозь коридор людей. Лед скользкого пола черным зеркалом послушно стелился под ноги, и возможно, все это было неправильным и пустым, но на данный момент для меня было жизненно важным сказать ему…
Сердце билось на удивление спокойно, отсчитывая удары, как шаги. Я шла вперед, не отрывая взгляд от его чуть светящихся в полумраке глаз. Шаг, еще шаг. Он хочет убить моего брата. Снова шаг. Он хочет уничтожить все, что мне дорого. Шаг. Он хочет утопить в крови мой остров и разрушить мой дом. Он хочет… Шаг… Он хочет… Еще шаг… Чего же он хочет…Шаг…О чем говорила Кири? Он хочет… Кажется, меня? Я остановилась. И забыла. Что же я хотела ему сказать? Ах да…
— Доброго вечера, лоррх Рео.
— И тебе, моя прекрасная лоррие, доброго вечера. — Он взял мои пальцы своей горячей сухой ладонью и легонько прикоснулся к ним губами. — Надеюсь, ты не откажешься провести его со мной?
— Я вся ваша.
Уголки его губ дрогнули, а жесткие пальцы сжали мои чуть сильнее, устраивая их на сгибе чужого локтя. Те уверенно нашли удобную ямку, и вцепились, как в спасательный круг.
Когда мы вышли наружу, я с удивлением отметила, что день практически на исходе. Солнце устало клонилось к горизонту, и до заката оставалось не более часа. И спать совсем не хотелось. Еще бы, проваляться весь день на фабричном диване без зазрения совести и задних ног! Утренний инцидент как-то незаметно выветрился из памяти, будто его там и не было. А может, это волшебный мятный персик всему виной? Наверняка. Над головой неприятно пропищало. Черная бесформенная кучка метнулась из-под крыши куда-то вдаль, растворившись в ветвях. Похоже, я поняла, кто докладывает правителю о всех моих перемещениях. Хотя, звучало это малоправдоподобно, но сейчас, после двух бокалов, я вполне могла позволить себе подобные фантазии.
Широкая гравиплатформа, ожидавшая нас у входа в кабак, предназначенная для нескольких пассажиров, явно подразумевала очередную экскурсию. Я улыбнулась.
— Какие же еще невероятности мне предстоит увидеть сегодня?
— Вполне себе вероятные, — невозмутимо ответствовал правитель, помогая мне забраться на ступеньку платформы. — И в чем-то даже весьма обыденные. Но я уверен, что тебе понравится, моя прекрасная лоррие.
Какое-то легкое и теплое чувство задрожало в груди, и я невольно отметила про себя, что снова улыбаюсь, хотя хотелось смеяться. И предстояло лететь, хотя хотелось бежать наперегонки. Ай да мятный персик!
Я держалась за поручень, чувствуя близкое чужое присутствие у себя за спиной, и ветер развевал наши волосы, сплетая и расплетая между собой мои золотистые и его серебряные пряди. Мы летели вдоль знакомой улочки, где люди спешно собирались: торговцы заносили свое добро в дома, лавки сворачивались, двери и окна закрывались, а ставни захлопывались, создавая ощущение повального бегства жителей острова с постепенно темнеющей улицы.
— Чего они так испугались? — Поинтересовалась я, абсолютно уверенная, что именно так оно и было. Люди явно боялись.
— Их всегда пугала темнота, — его теплое дыхание согрело мой висок, и я прикрыла глаза, чтобы не спугнуть момент. — А точнее то, что она скрывает.
— Разве темнота когда-либо причиняла им вред? — Прошептала я, боясь обернуться.
— Нет, — также тепло отозвался он в мой висок, — но людям нравится верить в сказки.
Мы достигли нужного места, когда солнце уже почти коснулось горизонта. Никуда не сворачивая, наша платформа пронеслась по опустевшей улице за главный перекресток и до самого противоположного конца острова. Там безраздельно царил прекрасный реликтовый лес. Промчавшись над ним на головокружительной высоте, мы приземлились на небольшой круглой поляне, которая заканчивалась крутым обрывом. Отсюда открывался великолепный вид на предзакатный океан. Но было здесь и кое-что еще удивительное. Растения? Или нет? Вся поляна оказалась утыканной множеством крайне странных не то скульптур, не то пеньков. Среди шелковистой травы то тут, то там торчали под разными углами и на разной высоте эти цилиндры глубокого винного цвета, резко контрастируя по цвету с окружающей зеленью.
 
Я спрыгнула с платформы, и шагнула на траву, коснувшись ближайшего пенька. Он был очень теплым и гладким, и отозвался на мое прикосновение еле ощутимой вибрацией.
— Что это?
— Красный палиатрис. Местный источник энергии.
— Удивительно. — Я обошла вокруг пенька, ведя пальцем по скользкой поверхности, — растет прямо из земли…
— Почти так. В этом месте залежи палиатриса максимально близки к поверхности. А при определенных температурных условиях он кристаллизуется.
— Хм. А почему красный?
— Большинство ярко окрашенных минералов таким образом намекают на свою опасность.
— Он опасен? — Изумилась я, убирая руки за спину.
— Взрывоопасен, — улыбнулся Рео. — Но, при аккуратном обращении крайне полезен, даже необходим. А еще он очень красив в темноте.
Мужчина обошел меня, и, встав за спиной, положил свои ладони мне на плечи, разворачивая лицом к солнцу.
— Смотри.
Солнце начало медленно садиться за горизонт, заливая последними, самыми теплыми тающими лучами нашу поляну. И все красные минералы постепенно, один за другим загорались изнутри тусклым рубиновым светом, будто напитавшись солнечными лучами за день, и теперь щедро делясь ими с надвигающейся темнотой. Они сияли огромными рубиновыми светляками, слегка при этом вибрируя.
Я не могла поверить своим глазам, всем существом впитывая невиданное доселе зрелище. Поляна пылала десятками светящихся минералов, разливая вокруг нездешний, потусторонний, волшебный темно-алый свет.
Повинуясь какому-то странному зову извне, я осторожно выскользнула из тёплых рук, которые, в общем-то, и не спешили удерживать, и восторженно прошлась между палиатрисами. Они пели. Низкий мягкий гул звучал, как своеобразная музыка, идущая, казалось, прямо из-под земли. Я медленно решительно подняла руки и осторожно закружилась между минералами, слегка задевая их краешками подола чувствуя, что так и надо. Здесь нужно было именно так, и никак иначе. Просто стоять, удивляясь, было бы слишком тривиально. Это место не заслуживало тривиальности. А возможно, это всего лишь мятный персик диктовал мне свою токсичную волю, не иначе.
Сквозь полузакрытые веки я видела рой маленьких знакомых звёздочек, струящихся следом за моим светлым платьем, и тихо смеялась. Красная трава, пламенеющее небо, и поющие палиатрисы, все слилось в одном цвете вокруг меня роем алеющих бликов. Я никогда не чувствовала вот так, правильно и полно, мигом забыв о всех заботах.
— Потрясающе! — Восторженно выдохнула я, докружившись до наблюдавшего все это с мягкой улыбкой Реорхарда.
Он стоял в окружении моих сверкающих звездочек, как некий сказочный персонаж, сошедший с полотна какого-то сумасшедшего художника.
— Это еще не все.
Я открыла было рот, но он с мягкой улыбкой обошел меня и двинулся прямо к солнцу. Я не торопилась следовать за ним, не вполне уверенная, что это будет верным решением.
Не дойдя нескольких шагов до обрыва, мужчина развернулся. Теперь я видела его четко очерченный абрис на фоне пламенеющего закатом неба. И неугомонные искорки маленьких странных звездочек никак не оставляли его в покое. Не сводя с меня глаз, он сделал первый шаг обратно, навстречу мне, неспешно поднося правую руку к вороту своей рубашки.