Дело о фальшивых монетах из чистого золота (СИ)

— Комиссар? — уточнил Ламбер. — Что это значит?
— Король всего лишь придумал название для моей ранее безымянной должности, — пояснил Марк. — Что ж, господа! Нас ждёт дальняя дорога!
Он обернулся и взглянул на галерею. Мадлен тут же сбежала вниз, чтоб попрощаться с ним.
Когда он вышел на улицу, чиновники казначейства уже усаживались в большую казённую карету, а ревизор Боден, задрав мантию, усаживался на коня. На его ногах были высокие сапоги со шпорами, да и в седле он сидел ловко. Марк усмехнулся, но затем усмешка исчезла с его лица. С Королевской улицы на площадь выехала небольшая повозка, запряжённая лохматым пони, а рядом на высоком рыжем коне гарцевал Джин Хо, наряженный в синий бархат.
— Ты надеялся уехать без меня? — поинтересовался он, спешившись.
— Разве ты дал бы мне такую возможность? — парировал Марк, глядя, как с повозки спрыгнули два юных лиса в человеческом обличии и начали торопливо перетаскивать в дорожную карету какие-то кожаные сундуки. — Ты собираешься взять этих парней с собой?
— Нет, только багаж. В этот раз я намерен путешествовать с комфортом. Поеду с тобой верхом, а когда надоест, переберусь в карету и буду спать. Я взял с собой еду и запасную одежду, одеяла, термосы с горячими напитками и книжки, на случай, если захочется почитать.
— А подушку? — съязвил Марк.
— Конечно! — воскликнул лис. — Как спать без подушки? Шея занемеет.
— Мы готовы, — сообщил подошедший к нему Ламбер, а конюх подвёл пританцовывающего от нетерпения Грома.
— Тогда по коням! — кивнул Марк и вскочил в седло.
Их кортеж неторопливо двигался по Королевской улице в сторону городских ворот. Было раннее утро, и на улицах ещё не появились толпы горожан. Только патрули городской стражи иногда встречались им и, узнав ехавшего впереди на красивом коне молодого рыцаря, почтительно кланялись ему.
Выехав за крепостные стены, кони перешли с шага на лёгкую рысь. Следовавшие с всадниками кареты не позволяли им двигаться быстрее.
— Этак дорога займёт пару дней, — заметил Ламбер, ехавший рядом с Марком.
— Тебе скучно со мной? — поинтересовался тот.
— Просто я привык к тому, что, когда ты рядом, мы несёмся, как ветер.
— Так бы и было, если б мне дали всё сделать по-своему, но граф Раймунд настоял на том, чтоб эта миссия была официальной, да к тому же прицепил мне на хвост стариков из казначейства. Так что придётся пылить не торопясь и останавливаться в придорожных гостиницах и тавернах на отдых. Однако я думаю, что мы сможем продолжить путь и ночью. С таким отрядом нам можно не опасаться разбойников.
— Я справлюсь с ними и без отряда, — фыркнул скакавший с другой стороны Джин Хо.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Марк, сворачивая на дорогу, ведущую вокруг города на запад.
— Лучше расскажи мне, куда мы едем. Я уже понял, что Пуату — это королевская провинция, где добывают золото. Она похожа на Рошамбо?
— Лишь отчасти. Она куда больше Рошамбо, там с десяток городов и ещё больше деревень, и все они принадлежат Сен-Марко. Прево сдаёт земли арендаторам и коммунам, а те часть ренты выплачивают зерном и скотом. В основном там леса, довольно густые и дикие, в которых живут местные племена. Эти лесистые равнины изрезаны небольшими горными хребтами. Именно там чаще всего находят золото. Согласно закону короля Генриха, при котором и были открыты первые месторождения, всё добываемое на территории королевства золото принадлежит Сен-Марко, потому, если на чьей-то земле находят этот благородный металл, корона вправе выкупить её.
— А если владелец не согласится? — уточнил лис.
— Тогда их отнимут силой, вместе с другим имуществом. Однако во избежание подобных конфликтов все земли на западе сразу же были переведены во владение королевства. В других местах золото находят редко и в очень небольших количествах. А здесь для добычи золота обустроены рудники, и, поскольку труд там тяжёлый, работают на них в основном каторжники. Многие из них, освободившись, остаются в тех местах. Кто-то зарабатывает на жизнь честным трудом, другие объединяются в шайки и бесчинствуют на дорогах. Потому там довольно опасно ездить в одиночку или небольшими группами. Затем разбойников вылавливают и снова отправляют в рудники. Так и живут.
— В общем, Дикий запад, — хихикнул лис.
— Можно и так сказать, — согласился Марк.
— Интересно, — Джин Хо задумчиво улыбнулся. — Значит, там добывают золото. А ты знаешь, что лисы чуют золото под землёй?
— Не знал, но не удивлён. Кстати, говорят, что там, как и на юге, в горах водятся горные духи, которые недолюбливают людей.
— Это вполне естественно! Вы забираете их сокровища и всякие там гномы, кобольды и горные тролли вас на дух не переносят.
— Нас? А вас, значит, любят?
— Не сказал бы! — мотнул головой Джин Хо. — Только мы обитаем в других землях и редко сталкиваемся с ними. Хотя припоминаю, что как-то знавал я одного лепрекона. Когда я путешествовал по Ирландии, то в густом лесу встретил маленького башмачника, рыжего, в зелёной одежде. Мы с ним разговорились, и он начал заливать, что спрятал на лугу горшок с золотом, который можно найти, если добежать до конца радуги. Ну, я-то тогда уже был не так наивен, чтоб не понимать, что радуга — это оптический эффект, и её конец найти не получится, а три желания, которые он мне обещал, я и сам могу исполнить. Потому я сказал, что у меня уже есть золото, но оно мне не нужно. Вот если он обменяет мои десять золотых монет на серебро, то я буду рад. У него аж глазёнки загорелись от счастья. Он меня, конечно, надул! В те времена за одну золотую монету давали десять серебряных, а он мне втюхал за все мои монеты тридцать серебряных дукатов.
— То есть он тебя одурачил? — усмехнулся Ламбер.
— Ну да! И был очень этому рад. Вот только его серебро было настоящим, а моё золото — нет!
— Ты всучил ему фальшивые монеты? — уточнил Марк.
— Это вообще были не монеты! Как только мы расстались, они превратились в жёлтые осиновые листочки! Ох, и разозлился же он тогда! Пару лет бегал за мной по всей Европе, требуя вернуть серебро или отдать настоящее золото! Потом мне это надоело. Я согласился для виду, а сам заманил его в открытый сундук, на дне которого стояла бутылка с виски, и захлопнул крышку. Потом отнёс сундук в пещеру над рекой и заложил вход камнем.
— И что с ним после этого стало? — спросил Ламбер.
— Понятия не имею! Он меня не интересовал, потому что был некрасивый и прилипчивый. Вскоре мне надоело шататься по свету, я соскучился по родне и вернулся в Корею.
Ламбер вопросительно взглянул на Марка, но тот только пожал плечами.
— Я это к тому, что уже имел дело с горными духами, — подытожил свой рассказ лис. — И, если что, смогу быть полезным.
— Лучше расскажи мне, кто такой комиссар Мегрэ, на которого я, по мнению короля, должен быть похож?
— Я ему что-то говорил об этом? — насторожился кумихо. — Ну, конечно, это был я, кто же ещё! А у него хорошая память! Комиссар Мегрэ — это герой, как бы это сказать… старинных рыцарских романов. Он комиссар полиции и всегда распутывал все преступления, за расследование которых брался.
— То есть я на него уже похож?
— Нет, ты моложе и намного красивее! К тому же ты умеешь биться на мечах, копьях и кинжалах, скакать верхом и играть на лютне. Но что касается умения искать преступников, ты ему точно не уступаешь!
— Рад слышать, — кивнул Марк.
Путь до границ Пуату с непродолжительными остановками занял у них почти весь светлый день. Когда начало темнеть, они пересекли границу, отмеченную тёмным менгиром, указанным на карте, и к полной темноте добрались до постоялого двора, гдеостановились на ночь. Марк собирался уже следующим утром двинуться в путь, освещая дорогу факелами, но взглянув на измученных долгой поездкой в трясущейся карете стариков из казначейства, решил дать им немного больше отдыха.
— Это неплохой повод устроить, наконец, пирушку, — заметил Ламбер, указав на куски оленины и фазанов, которые запекались на вертелах в большом очаге. — Может, в Пуатье тебе будет уже не до того. А здесь у нас достаточно времени, чтоб повеселиться, а потом и выспаться.