Принцесса Сливового Аромата (СИ)

У девушки не осталось ни малейшей надежды на спасение в этом месте, в котором находились только люди генерала Тао. А её друзья не могли прийти к ней на помощь, так как совершенно не знали, где она находится. Её даже лишили возможности самой прервать свою жизнь, чтобы избежать мучительной смерти и Мей Фэн предстояло сполна испытать на себе изощрённую месть самого жестокого полководца императора Чжуна. Спасти её могла только гибель генерала Тао на поле боя.
» Глава 12
Большая битва завершилась, оставив после себя огромное поле, усеянное трупами солдат враждующих сторон. Их было столь много, что казалось, будто прошёл сплошной град, побивший киданей и воинов Поднебесной смертоносным потоком. И вороны, почуявшие запах крови, слетались к павшим воителям целыми тучами.
Под пасмурным небом Тао Нань шёл в сопровождении своих телохранителей по израненной пожарищами равнине, внимательно рассматривая лежащих. Он искал среди них своих выживших военачальников и надеялся захватить в плен монгольских ханов, многих из которых он знал в лицо.
Его тёмный плащ торжествующе реял на порывистом осеннем ветру как огромный флаг победы над привычной картиной разгрома врага. Однако сам молодой китайский военачальник выглядел спокойным и невозмутимым, даром что ему удалось совершить невозможное. Имея не полностью укомплектованную армию, в три раза уступающую числом воинству киданей, он не только остановил врага у Великой Китайской Стены, но и отбросил его далеко назад в степи. Он подтвердил свою лестную репутацию Бога Войны, не ведающего поражений, и при этом был далёк от того, чтобы предаваться победной эйфории. Тао Нань понимал, что это только первые столкновения. Кидани знали, насколько войско Владыки Поднебесной уступали численностью им, и они, судя по донесениям китайских разведчиков, снова стягивали свои силы, явно желая взять реванш.
«Ну, ничего, – насмешливо подумал Тао Нань. – Вы желаете предать огню Поднебесную и разорить её дотла, но вместо этого ваши хладные трупы найдут последнее пристанище в её земле».
Найдя на земле раненых цидувэев, он приказал своим приближённым оказать им помощь и пошёл к себе. В своей походной палатке молодой генерал не торопясь снял со своих рук железные рукавицы, обагрённые вражеской кровью, и начал внимательно рассматривать окровавленных военнопленных, которых к нему подводили гвардейцы, решая при этом, кого предать казни, а кого оставить в качестве заложника.
Тао Нань ещё не закончил осмотр пленных, когда к нему подошёл посланец от Ким Чу и вручил от него письмо. Тао Нань нетерпеливо развернул свиток, быстро прочитал его, и сумрачная улыбка тронула его губы.
– Этот день поистине выдался удачным для меня, – прошептал он и приказал начальнику конницы: – У Ван, ты будешь замещать меня. Мне нужно ненадолго отлучиться.
– Ваше превосходительство, вы покинете военный лагерь до окончания войны? – изумился тот.
Тао Нань остановил на собеседнике свой тяжёлый взгляд.
– Мне нужно отлучиться по личным делам, слишком долго я ждал этого дня! – негромко проговорил он. – Недалёк тот час, когда я полностью выполню свою клятву, данную духам моих предков, и вырежу весь род Лю!
Не смея спорить с начальником в таком важном деле, как свершение родовой мести, У Ван почтительно сложил руки перед ним, принимая командование. Тао Нань вручил ему большую военную печать и в сопровождении многочисленной свиты отправился в горы провинции Хэбэй для завершения давнего замысла. По дороге кузен Гунь с наслаждением размышлял о том, как расправится с ненавистной пленницей. Его палачи знали, как заставить жертву мучиться перед смертью, и он намеревался лично помогать им, когда дело коснётся Лю Мей Фэн. Казнь тысячью порезами, при которой каждая новая рана является более глубокой и болезненной, чем предыдущая, ожидала девицу, осмелившуюся выступить против его родственницы – Драгоценной Наложницы императора Чжуна. При этом Тао Нань не опасался кары за убийство родственницы императора. Поднебесная нуждалась в его воинском таланте, и император Чжун не осмелится тронуть генерала, от которого зависело спасение целой страны.
  
Мей Фэн, сидя в каменном мешке, тоже не сомневалась в том, что её ждёт ужасный конец. С каждой минутой ожидания приезда генерала Тао Наня её отчаяние возрастало, и она металась по месту своего заключения, как обезумевшая от страха лисица, попавшаяся в ловушку. Но в какой-то момент девушка сумела остановиться и взять себя в руки. Страх и слёзы ничего не дадут ей, они только ослабляют её и мешают её спасению. Мей Фэн решительно вытерла рукавом накидки своё мокрое от слёз лицо и принялась тщательно обследовать стены своей тюрьмы, надеясь на спасительное чудо. Стены были сложены из крепкого камня, не подвластного времени, но Мей Фэн заметила во многих местах между камнями небольшие выемки. Она поняла: если бы они были чуть больше, то ей можно было вложить пальцы в них и, используя их в качестве опоры, выбраться через окно наружу. И скоро девушку осенило – можно применить яшмовые шпильки, украшающие её причёску, чтобы вставить их в щели стены и подняться наверх по стене. Императрица Тинг ранее настояла на том, чтобы сделать все шпильки Мей Фэн из прочного металла, делающим их колющим оружием, способном при случае защитить её воспитанницу.
Вспомнив об этом, Мей Фэн возликовала и быстро вытащила шпильки из своей причёски, мысленно поблагодарив Великую Государыню за то, что её предусмотрительность снова спасает ей жизнь. Копна её густых чёрных волос, мягких и тонких, как самый лучший шёлк Поднебесной, неприбранной волной упала ей на плечи. Но Мей Фэн, не обращая на неё внимания, принялась разглядывать шпильки с зелёной ленточной яшмой, прикидывая их длину. Они оказались достаточно длинными, и девушка с облегчением вздохнула – судьба действительно послала ей шанс на спасение.
Мей Фэн закрыла глаза и сосредоточилась, применяя на практике технику концентрации всех своих внутренних сил, которой её обучили монахини буддийского монастыря Юнтай. Окончательно избавившись от волнения и вернув себе внутреннее спокойствие, необходимое для выполнения трудной задачи бегства из неприступной крепости врага, девушка раскрыла глаза и скинула с себя тёплую накидку, стесняющую её движения. Затем она подошла к стене, на которой сверху маячило крохотное окошко с темнеющим вечерним небом, и решительно начала взбираться вверх, используя свои яшмовые шпильки.
Стена оказалась шероховатой от неровных краёв сложенных из неё камней, и тесное соприкосновение с нею несколько раз ранило нежную кожу воспитанницы императрицы Тинг. Но преисполненная желанием выбраться из гибельной ловушки, девушка упорно взбиралась наверх, не обращая внимания на боль.
Окно оказалось намного меньше, чем она думала, глядя на него со своего ложа, сложенного из грубой соломы, сквозь него мог выбраться разве что ребёнок. Но, к счастью для себя, Мей Фэн обладала тонким телосложением и потому, хоть не без труда, она смогла пролезть через него и свесить ноги на другой стороне крепостной стены.
Когда Мей Фэн посмотрела вниз, её глаза расширились от ужаса. Под нею темнела глубокая горная пропасть, и малейший неверный шаг грозил ей верной гибелью. Крепость генерала Тао в самом деле была неприступной. Вдобавок поднялся сильный шквальный ветер, усложняющий задачу бегства. Он разламывал толстые ветви крепких деревьев, словно злейших врагов, и с остервенением рвал крепостные флаги с военными иероглифами в клочья.
– Ой, мамочка, Великая Государыня Тинг, что мне делать?! Как же мне спуститься на землю, чтобы не разбиться?! – растерянно прошептала девушка, под его неумолкающий вой. – Может, лучше вернуться обратно?!
Но Мей Фэн вспомнила, что возвращение в каземат сулит ей неизбежную встречу с беспощадным врагом, и, подстёгиваемая возросшим страхом перед ним, она осторожно начала спускаться, стараясь не смотреть вниз и по-прежнему используя металлические шпильки для волос.