Бесстрашная (ЛП)

КНИГА: БЕССТРАШНАЯ
АВТОР: ЛОРЕН РОБЕРТС
СЕРИЯ: БЕССИЛЬНАЯ #3
НАД КНИГОЙ РАБОТАЛИ:
группа ʙᴏʀɴ ᴛᴏ ʀᴇᴀᴅ
переводчик-редактор Рената
переводчик-редактор Анастасия
переводчик-редактор Виктория
переводчик Мари
переводчик Кристина
  
редактор Лера
дизайнер русифицированной обложки Полина
Тем, кто достаточно бесстрашен,
чтобы следовать зову своего сердца.
Пролог
Существует не так уж много причин для встречи двух людей в плащах под покровом ночи. И, как несложно догадаться, список этот столь же краток, сколь и непристоен.
Для одних — это любовь.
Для большинства — похоть.
Желание денег.
Желание достичь успеха.
Жажда мести.
Хотя, в некоторых случаях, именно любовь становится первым толчком к этим страстям. Или, скорее, ее утрата.
Хотя подобные странные противоречия встречаются редко, они неизбежно оборачиваются трагедией.
Мужчина прислоняется к стене. Его лицо, скрытое под глубоко надвинутым капюшоном, застыло в бесстрастной маске. Прошло всего лишь несколько минут, но волна нетерпения уже незаметно накрывала его с головой. Каждый настороженный взгляд давил на его скрытые плащом плечи.
Потому что под этим капюшоном находится разум, призывающий довести дело до конца, настойчиво заглушал гораздо более мягкий голос, убеждающий его уйти. Голос, который причиняет ему боль.
И все же он еще сильнее наваливается на стену, будто хочет утвердиться в этом моменте и решении, прежде чем неизбежно утонуть в его последствиях.
Свет луны проникает сквозь щели между покосившимися камнями, окружавшими переулок. По какой-то необъяснимой причине ему становится не по себе, словно в него пытаются вцепиться призрачные пальцы. Да, он больше предпочитает солнце, чем его зловещую противоположность.
Закутанная в плащ фигура внезапно выпрямляется, заметив приближающуюся тень. Та замирает перед ним, постепенно превращаясь во что-то гораздо более осязаемое, смертное.
Они стоят, по всей видимости, смотря друг другу глаза в глаза, хотя капюшоны надежно скрывают любые черты.
— Ты знаешь, что необходимо сделать? — голос второго похож на золото: низкий и мягкий. Он обладает отработанным навыком превращать слова в нечто куда более красивое, чем их истинный смысл.
— В какой-то степени, — отвечает первый мужчина. Его изношенные ботинки шуршат по кривым булыжникам мостовой, а разум все так же отчаянно кричит, пытаясь заглушить тот тихий голос, что велит бежать прочь от этого рокового решения.
— Превосходно. — Вторая тень засовывает руку в карман. — Надеюсь, ты не разочаруешь меня.
— Ничего не могу обещать.
Вынув руку из-под плаща, он протягивает увесистый мешочек с монетами в прохладный воздух.
— Этого должно быть достаточно, чтобы гарантировать, что ты сделаешь все так, как нужно для всех.
Первый мужчина тянется к мешочку, сглатывая от тяжести серебра внутри.
— Да, этого должно хватить.
— Теперь, — фигура понижает голос, — все должно выглядеть правдоподобно, понимаешь? Заставь меня поверить.
— Попробую, — глухо отвечает тот.
Внутренняя борьба в его голове вспыхивает с новой силой. Но он научился игнорировать постоянный шум хаоса, как делает и сейчас.
Потому что ничто не может спасти его от этой участи. Даже тот ласковый голос.
Слегка кивнув, он наблюдает, как незнакомец бесшумно исчезает в гуще теней.
— Зачем тебе это? — Любопытство заставляет терзающегося противоречиям мужчину выпалить вопрос. Ожидая ответа, он прижимает мешочек к груди, дорожа чувством ощутимой безопасности.
Тени, как всегда скользкие и жаждущие подслушать, будто наклоняются вперед. Все, что может предложить этот человек, — мягкая цепочка слов, брошенная через плечо:
— Всякая жестокость рождается из любви.
И, пожалуй, именно это понимание способно объединить самых неожиданных союзников. Даже если они скрыты под капюшонами и утопают в тенях, им обоим еще не доводилось чувствовать такое…
Глава первая
Пэйдин
Капля крови разбрызгивается по полу, пачкая безупречный мрамор под моими дрожащими ногами.
Я смотрю на это алое пятно, и в ушах звенит, а зрение мутнеет.
Мед. Это просто мед.
По ноге текут багровые реки, и их поток столь стремителен, что я покачиваюсь на пятках. Или это медленное осознание моей судьбы заставляет тронный зал вращаться, словно стальная лента, сжимающая мой большой палец.
Я моргаю, глядя на блестящий пол, вглядываясь в отражающуюся в нем девушку.
Ее лицо испачкано грязью, в глазах запечатлено будущее, которого она еще не видела и никогда не думала, что увидит. Серебристые волосы рассыпаются по ее плечам, такие же бесцветные, как и потное лицо, к которому они прилипли. Она покачивается, будто стоит на ботинках возлюбленного. Руки закованы за спиной, кровь сочится из порванной кожи.
Она сокрушена. Ее преследуют призраки прошлого.
Она станет невестой.
Но это не может быть правдой. Я отняла у него все. И за это он собирается меня убить. Он обязан меня убить.
Внезапно грудь сдавливает, а дыхание перехватывает от потока слов, которые я с трудом сглатываю. Потому что смерть — это та судьба, к которой я готовилась всю свою жизнь, судьба, которую я заслуживаю. Я чувствую ее на испачканных кончиках пальцев, навсегда пропитанных чужой кровью, и в букве «О», вырезанной над моим бьющимся сердцем, — как клеймо моей слабости.
Смерть — единственное постоянство в моей жизни; старая подруга, что оттачивает каждый из моих темных секретов, превращая их в оружие. Она зовет меня слабой, а я слышу — «обычная». Она называет меня обреченной, а я слышу — искреннее обещание. Это к ее руке тянутся мои окровавленные пальцы, ведь в ее неотвратимости есть утешение.
Теперь нет ничего, кроме звона в ушах и этой оглушающей тишины неизвестности.
— Пэйдин.
Я застываю в тот же миг, когда вокруг меня возникают грозные фигуры. С таким же успехом он мог назвать меня предательницей. Убийцей. Обычной, ослабляющей наше Элитное королевство. Потому что только под этими именами меня знает весь двор. Только эти имена выплевывали жители Илии, когда я предстала перед их королем. Простые слова, отражающие всю ничтожность моего непродолжительного существования.
Мой взгляд медленно отрывается от узора, нарисованного моей кровью на полу.
Мед. Это всего лишь мед.
Отполированные туфли переполняют мое зрение, их черный блеск проступает на столь же темных брюках. Мой взгляд скользит по облегающей ткани и каждому шву, скрывающему под собой сильное тело. Я устремляю свой взгляд вверх, и мои глаза сталкиваются с пряжкой его ремня, а затем перебегают к коробке, невинно покоящейся в его протянутой ладони. Я знаю, что лежит в этом бархатном футляре, вижу это краем глаза. И все же я не бросаю на него ни малейшего взгляда, словно это может помешать сверкающей оковке неизбежно соскользнуть на мой палец.
  
Еще выше — помятый ворот рубашки. Я прослеживаю каждую пуговицу, пока мой взгляд не останавливается на основании его горла и воротничке, опоясывающем его. Я не смотрела ему в лицо с тех пор, как моя фраза сорвалась с его языка.