Росток (СИ)

— Прежде же не было ничего. Лишь бездна бесконечного Хаоса да боги в ней. Холодная и нелюдимая Мать-Земля парила в забытьи в предвечном ничто. Но жар Сварога пробудил ее… — продолжал рассказывать Беромир, пытаясь в аллегорической форме поведать им теорию Большого взрыва.
Дальше больше.
Он повествовал им о периоде инфляции Вселенной. О появлении звезд и том, что сие такое. Об образовании планет. О темной материи и черных дырах. О межзвездном пространстве и неравномерности Вселенной. И так далее — все, что смог вспомнить и вписать в единую стройную и непротиворечивую концепцию.
Иными словами — грузил их.
Крепко.
Вдумчиво.
Вон — аж глазки у собравшихся остекленели. Видимо, пытались вообразить себе то, что им рассказывали. Например, когда он заявил, что Вселенная родилась примерно четырнадцать миллиардов лет назад, они просто поймали клин.
— Это сколько? — робко поинтересовался один из ведунов.
— Десять ведаешь сколько?
— Да. На моей руки ровно десять пальцев.
— Вот десять раз по десять — это сто. Если еще раз взять десять по сто будет тысяча. Тысяча раз по тысяче, стало бы, миллион. А тысяча миллионов зовется миллиардом.
— Это же безумно много! — воскликнул кто-то.
— Так и есть. — кивнул Беромир. — Вселенной почти четырнадцать миллиардов лет. А Солнцу нашему всего четыре с половиной миллиарда, ну и Земле примерно столько же, хотя она и моложе на сотню-другую миллионов лет… — продолжил он вещать, вводя реперные временные маркеры.
Слушатели не вполне реагировали.
Для них это были НАСТОЛЬКО великие значения, что они даже вообразить себе их не могли.
Беромир же, видя это, продолжал, двигаясь дальше, рассказывая про то, что в Солнечной системе два кольца астероидов и карликовых планет да восемь обычных, разделенных на две группы[1]. Хотя в особые детали и не влезал. Так — по верхам.
Он выстраивал общую канву повествования от сотворения Вселенной до его слушателей. Стараясь подать это все как можно ровнее и стройнее. Не с точки зрения логики, нет, а так, чтобы они ему поверили. Оттого обильно все это смазывая мистикой, мифологией и прочими понятными и естественными для местных вещами.
А потом начал выводить из получившегося конструкта модель летоисчисления. Которого, на минуточку, в нормальном его понимании попросту не имелось. Кто-то считал от основания какого-то города, как те же римляне. Кто-то от воцарения очередного правителя. Ну или еще как-то. Но в любом случае — совершенно неудобно для сквозной нумерации. От появления планеты или Вселенной, то есть, сотворения мира его не поведешь — слишком далеко. Да и вариант с «рождением Христа» не выйдет — о нем в те годы даже в Римской империи мало кто знал.
Вот и выходило, что надобно что-то свое придумывать. Поэтому ведун обратился за помощью к астрологии. Да, чушь и вздор с научной точки зрения. Но в данной ситуации очень удобная вещь. В конце концов, местные люди оказались очень падки на всякие подобные «пассы руками».
Хотя… почему только местные? Беромир вполне ясно помнил, как огромная страна, гордившаяся своим образованием, «заряжала воду у телевизора» и активно вкладывалась в «МММ…»
Беромир своим слушателям сообщил о том, что у Земли есть ось, вокруг которой она и вращается. А потом добавил, что у нее имеется наклон. Из-за чего и происходит смена сезонов — тот или иной участок то приближается к Солнцу, то удаляется, отчего прогревается по-разному. Кроме того, эта ось описывает большой круг. Долго. Проходя за это время через дюжину созвездий.
Точных чисел ведун, разумеется, не помнил, когда все это выдумывал. Да и откуда? Он и о космосе-то знал жалкие крохи, полученные им из научно-популярных просветительских роликов. Посему мог всю эту модель выдумывать лишь с опорой на обрывки воспоминаний, ясно понимая: любая астрология это не более чем болтовня. А потому кроил ее смело и так, как ему было удобно. В первую очередь для того, чтобы получить красивые числа.
Ось проходит через двенадцать созвездий?
  
Отлично!
Значит, надо «плясать» от этого числа.
Например, если взять пятнадцать лет двенадцать раз, а потом полученное число еще столько же, получится 2160 лет. То есть, число, вполне пригодное для эры. Дюжина которых и давала полный оборот земной оси.
Удобно?
Терпимо.
Беромир знал о том, что там на самом деле какие-то немного иные числа[2]. Но ему было плевать. Плюс-минус «лапоть» и так сойдет. Во всяком случае в ближайшие века. Неудобно получалось только с числом пятнадцать. Но и тут ответ нашелся, китайцы подсказали с их стихиями. Он просто вел для знаков пять чередующихся стихий, распределив их таким образом, чтобы расстояние между годами одинакового знака и стихии было максимально возможным. Из-за чего люди не могли в рамках своей жизни их сравнивать, а потому и не имели возможности осознать отсутствие хоть какой-то устойчивой зависимости года от знака и стихии. Даже долгожители, ибо память человеческая слаба и полна курьезов.
Значиться обрисовал Беромир людям модель. Ввел на ее основе сквозную нумерацию летоисчисления. Ну и провозгласил завершение 167 года текущей эры, предложив праздновать новый год в день зимнего солнцестояния[3] — самый короткий день в году. Как некую границу — смерть одного года и рождения нового. Ну и в качестве календаря предложил Новоюлианский, основанный на 900-летнем цикле.
Там все довольно просто считалось.
Високосным считался только тот год, который без остатка делился на 4, но не делился на 100. А также в тех случаях, когда при делении на 900 получался остаток 200 или 600. Это он помнил. В свое время много спорили с коллегами на тему актуальности разных календарей. Вот и отложилось.
Названия знаков он также предложил свои, чтобы для местных они оказались понятными. А то ведь ни скорпиона, ни обезьяны они в глаза не видели[4]. Да и остальные вещи формальные явно прописал, такие как устройство недели[5], месяцев[6], сезонов и многое иное. Где мог, Беромир использовал местные названия, где нет — выдумывал или заимствовал, в том числе с доработкой. Да и обвязывая различными аллегорическими и мистическими связками, потому что без них местные просто не принимали и понимали мифологические конструкты.
Так, среди прочего, был введен «страж весов» Перуна в облике человека с собачьей головой, сообщающий ему о том, как живые обошлись с телом покойника. Он был объявлен одним из сыновей Велеса и Мары, отвечающий еще и за погребальные ритуалы. Или, например, концепт Всевидящего ока. Его Беромир ввел через аллегорию крылатой девы, сходной по описанию с Маат — дочерью Перуна, что стояла подле него на небесном суде.
Кроме того, ведун методично работал над тем, чтобы максимально сблизить семь богов с наиболее популярные и значимыми в Средиземноморье. Например, Зарю, супругу Перуна, он постарался сблизить с культом Исиды, а Мару — с Иштар. Но, самом собой, лишь частью, выписывая им иной концепт.
Иными словами, Беромир кодифицировал местное язычество, вводя в него новые смыслы. Так, например, он утверждал, что Вселенная рано или поздно погибнет. Остынет, ибо уйдет из нее жар Сварога. После чего она схлопнется, канув в небытие для нового возрождения. Продолжая везде, где это только можно, вводить циклы — естественные и очевидные концепты для людей, тесно связанных с сельским хозяйством.
Однако, описывая апокалипсис, он не забывал и о спасении. Говоря, что те души, которые за свои бесчисленные циклы развились достаточно, вознесутся на Страшном суде и последуют вместе с богами в новый мир. Остальные же сгинут навечно вместе с погибающей Вселенной.
Он утверждал, что не важно, кем ты родился.
Важно — как ты жил.
И настаивал на том, что если жить достойно, то с каждым новым циклом возрождения душа будет укрепляться и приближаться к вознесению. Если же вести себя погано — наоборот — станет ослабевать. И даже может погибнуть прежде Страшного суда.