Игра в революцию: Иранские агенты Кремля
Сначала лейтмотивом воззвания стало требование предоставить Азербайджану национальную автономию в рамках Ирана. Значительную часть ядра новой партии составили люди, прибывшие в Иран с советскими войсками. В Демократическую партию Азербайджана в полном составе влилась и областная организация партии Туде.
Багиров торопил события. Уже в ноябре под контролем советских войск в Иранском Азербайджане были проведены сфабрикованные «выборы» во Всенародное собрание. Коммунисты утверждали, что в голосовании приняло участие более миллиона человек. Однако ветеран партии Туде Арташес Аванесян в своих воспоминаниях указывает, что 687 депутатов были избраны не на выборах, а на 180 митингах, в которых участвовало не более 150 тысяч человек.
Когда Всенародное собрание потребовало от шаха и премьер-министра Ирана предоставить Азербайджану автономию, создало Национальный комитет в составе 39 человек и издало Обращение к азербайджанскому народу с провозглашением «священного восстания», иранский режим забил тревогу. В посольство СССР была направлена нота с требованием пропустить в Иранский Азербайджан правительственные войска для усмирения сепаратистов. Советская сторона, которая сама и вдохновляла этих сепаратистов, ответила отказом.
26 ноября состоялись выборы в Национальный меджлис Азербайджана. 12 декабря этот орган на первом же своем заседании поручил Пишевари сформировать правительство. В его кабинете из 12 членов 10 являлись активистами Демократической партии.
«Демократические» реформы
Первым актом нового правительства стал указ о разоружении иранских военных частей, полиции и жандармерии на территории Иранского Азербайджана. Поддержка Красной Армии позволила провести эту операцию практически без происшествий. Лишь в городе Резайе гарнизон оказал сепаратистам сопротивление. 5 февраля 1946 года была сформирована Национальная армия Азербайджана, в которую без особой огласки были влиты несколько подразделений 77-й дивизии Красной Армии.
Начались «демократические» реформы, очень напоминавшие те, что происходили в Гиляне в 1920 году, когда там под контролем советских войск и по указке Микояна и Мдивани орудовали коммунисты. Пишевари, набравшийся опыта именно там (он входил, в частности, в состав правительства Советской республики Гилян в качестве министра внутренних дел), действовал решительно. К тому же он не мог медлить. Один из очевидцев событий рассказывал, что Багиров избил Пишевари в своем кабинете, когда тот попробовал намекнуть на «слишком быстрые» темпы социалистических преобразований: большевики спешили полностью взять под контроль Иранский Азербайджан.
Азербайджанский язык был объявлен на этой территории государственным. Новое правительство взяло под контроль банки, выпустило свои временные деньги, ввело государственную систему торговли. Административный аппарат был полностью заменен активистами Демократической партии. Иранский Азербайджан превратился в фактически независимую от Тегерана республику.
Похожие события происходили и в Иранском Курдистане. Советские представители, действовавшие там совместно с частями Красной Армии, организовали 25–28 октября 1945 года в городе Махабад съезд созданной ими Демократической партии Курдистана. Основную часть партии составили прибывшие из Ирака активисты националистической организации «Комала» («Комитет»). Лидером партии стал Кади Мохаммед Сайид, который и возглавил сформированное после съезда правительство Курдистана. Первым шагом этого кабинета стало провозглашение автономии.
Иранская нефть в обмен на Азербайджан:
шахский гамбит
Советские войска не покидали Иран, несмотря на окончание войны, требования шаха, жалобы иранского правительства в ООН и протесты западных стран. Вспомнив, вероятно, опыт 1921 года, когда советская власть «продала» Советскую республику Гилян за два международных договора, шахские деятели решили прибегнуть к старому испытанному способу, чтобы избавиться от оккупации и сохранить Азербайджан с Курдистаном за собой.
Для начала во главе иранского правительства был поставлен Ахмед Кавам, хорошо знакомый с событиями начала 1920-х годов, когда он под именем Кавам эс-Салтане был премьер-министром. Кавам поспешил завоевать доверие Советского Союза, провозгласив ряд демократических преобразований, арестовав нескольких самых реакционных деятелей и даже пригласив на время в правительство трех членов партии Туде.
Но главной приманкой стала уже упоминавшаяся «северная нефтяная концессия». Словно забыв о запрете меджлиса на переговоры о каких-либо концессиях, Кавам в феврале 1946 года выехал в Москву, провел переговоры и 4 апреля подписал в Тегеране столь долгожданное для Сталина соглашение. В нем, в частности, говорилось о предоставлении Советскому Союзу концессии на разведку нефти на севере Ирана. Платой за это, разумеется, стала эвакуация Красной Армии. Москва поддалась соблазну, и уже в мае 1946 года советские войска покинули Иран [25]. По личному приказу Сталина они вывезли с собой и Национальную армию Иранского Азербайджана, которая могла бы оказать сопротивление карателям центрального правительства.
Кавам выждал время, вступив в переговоры с Пишевари. Его правительство даже признало Иранский Азербайджан провинцией с ограниченной автономией. Азербайджанский меджлис получил название «национальный энджумен», хотя кандидатура генерал-губернатора провинции по-прежнему подлежала утверждению центральным правительством.
Этими маневрами Кавам на время усыпил бдительность Сталина и Пишевари и обеспечил себе возможность собрать силы для контрнаступления. Реакция сплотилась под эгидой созданной Кавамом Демократической партии Ирана. 21 ноября 1946 года иранское правительство объявило об отправке войск в провинции «для обеспечения свободы выборов в Меджлис 15-го созыва». 10 декабря шахские подразделения вступили в мятежный Иранский Азербайджан, а несколько позже — и в Курдистан. По некоторым данным, без суда и следствия каратели уничтожили там до 20 тысяч сторонников независимых национальных республик.
Пишевари бежал в Баку. Самому Багирову, кстати, тоже оставалось недолго править Советским Азербайджаном. Летом 1953 года, после расстрела его патрона Берии, был репрессирован и он.
Обман с «северной концессией» сработал, и хитрец Кавам сам в октябре 1947 года выступил в Меджлисе против своего соглашения с Советским Союзом, которое, разумеется, было признано парламентариями недействительным.
Раскол, репрессии, подполье:
Туде после провала в Иранском Азербайджане
Провал попытки создания в Иранских Азербайджане и Курдистане «демократических», а вернее — прокоммунистических и просоветских республик еще больше подорвал внутреннее единство (или то, что от него оставалось) партии Туде.
Ее идеологи утверждали, что партия «с самых первых дней» работала с азербайджанскими демократами «в самом тесном боевом и революционном сотрудничестве», но это, мягко говоря, преувеличение. Единственное, что руководители Туде делали в этот период в отношении Азербайджана, так это всемерное пропагандистское оправдание действий Советского Союза, в частности, его отказа пропустить шахские войска [26].
Член Туде Альбурзи в кандидатской диссертации пишет, что одной из причин подавления движений в Азербайджане и Курдистане была «неспособность лидеров Туде наладить тесную связь и координацию с ними, создать единый народный фронт в их поддержку». Часть тогдашних руководителей партии, констатирует Альбурзи, попросту боялась движений за автономию, считая их фактором подрыва авторитета и влияния центрального партийного аппарата.
Такая критика раздавалась внутри Туде все слышнее, и партия надолго превратилась в арену внутренних распрей и склок. Сторонники реформирования партии то и дело напоминали ее руководству горький опыт отношения Туде к «северной нефтяной концессии». Пережив 16 месяцев шатаний по пути реформизма коммунистического движения в духе югославского коммунистического лидера Иосипа Броз Тито, Туде вернулась к полному подчинению советской генеральной линии.