Вне Системы (СИ)

Серега внимательно выслушал, сверяясь с какой-то внутренней картой. Было видно, что он знает этот район, но, возможно, никогда не заходил в это конкретное здание.
— Так вы сейчас в нее пойдете? — спросил я, наблюдая, как Саня перекладывает гранаты в более доступные карманы разгрузки.
Серега снова вскинул бровь:
— Почему «вы»?
— Мы пойдем, — уточнил Саня, не оборачиваясь, продолжая следить за улицей не опуская автомата.
  
— Ну я и спрашиваю, вы? — повторил я, не понимая, к чему они клонят.
— Да нет, мы втроем, — Серега положил руку мне на плечо, и его тон не оставлял места для возражений.
— Ребята, вы уверены, что мне туда надо? — я почувствовал, как внутри поднимается волна беспокойства.
Серега посмотрел мне прямо в глаза, и в его взгляде читалась странная смесь упрямства.
— Знаешь, Глеб, когда-нибудь тебе это пригодится. А попав внутрь, ты хоть будешь представлять, что это такое. Уж поверь, лучше в ней один раз оказаться с теми, кто уже там бывал, и не раз, чем самому, случайно провалившись.
Я обдумал его слова. Они звучали разумно. В конце концов, эти парни знали об этом мире больше, чем я. Возможно, следовало прислушаться.
Я кивнул головой.
— Да, есть в твоих словах правда, — признал я. — Пошли.
Саня дал знак рукой, и мы тремя тенями скользнули на уже пустынную улицу, где ветер гонял обрывки бумаг между ржавыми останками автомобилей. Впереди нас ждала червоточина — еще одна загадка этого искореженного мира, в котором мне предстояло выжить.
Серега шел рядом со мной, держа пистолет наготове. Он двигался пружинисто, как хищник, готовый в любой момент среагировать на опасность. Саня шел чуть впереди, время от времени поднимая сжатый кулак — сигнал остановиться. Мы замирали, прислушиваясь к звукам города, а затем продолжали движение.
— Глеб, — тихо позвал меня Серега, наблюдая за Саней, который проверял очередной поворот. — Ты помнишь что-нибудь до комы? Вообще хоть что-то?
Я покачал головой, пытаясь поймать ускользающие образы прошлого.
— Только обрывки. Иногда мне кажется, что вот-вот все вспомню, но потом воспоминания снова ускользают.
Серега понимающе кивнул, не отрывая взгляда от улицы.
— Может, это и к лучшему. Некоторые вещи лучше не помнить.
В его словах мне послышался какой-то скрытый смысл, но прежде чем я успел спросить, что он имеет в виду, Саня дал сигнал двигаться дальше. Мы скользнули в боковой проулок, приближаясь к зданию, где, по моим словам, находилась червоточина.
Подойдя к полуразрушенным панорамным окнам больницы, я невольно задержал дыхание. Стеклянные двери, некогда гордо украшавшие вход, теперь висели на одной петле, жалобно поскрипывая от малейшего дуновения ветра. Сквозь них было хорошо видно множество зелёных и серых аур зомби, снующих по вестибюлю, как беспокойные тени. Они двигались бесцельно, сталкиваясь друг с другом и вновь расходясь — жуткий танец мертвецов в полумраке умирающих аварийных ламп.
Серёга махнул рукой, останавливая нас, и выразительно приложил палец к губам. Его глаза странно блеснули в полутьме — сосредоточенно и хищно. Достав свой топор, он бесшумно пошёл внутрь, ступая так легко, будто не касался пола.
Я снова, как завороженный, с удивлением и нескрываемым восторгом смотрел за его работой. Смертельный танцор Системы, он двигался с нечеловеческой грацией. Вот он набросился на ближайшего зомби, вгоняя ему в черепушку топор. Тварь даже не успела издать хрипа, как её жизненная энергия уже угасла. Затем Серёга буквально растворился в воздухе — навык, который я безуспешно пытался выведать у него — и тут же появился за спиной очередного зомби, снова круша его голову мощным ударом.
Капли густой тёмной жижи — я по-прежнему не мог заставить себя называть это кровью — разлетались во все стороны, но к моему удивлению, Серёга умудрялся оставаться чистым. Порой, он выполнял просто немыслимые кульбиты — вот он подпрыгнул, оттолкнулся от стены и, развернувшись в воздухе, разрубил топором зомбака, умудрившись попасть тому точно между глаз.
Буквально несколько минут этого жуткого и одновременно завораживающего танца — и штук пятнадцать зомбаков лежали на полу полупрозрачными трупами, постепенно растворяющимися в воздухе. Система поглощала их таким образом, что ли?
Серёга отряхнул топор от остатков мозгового вещества, словно это была обычная работа по дому, и кивнул. Затем махнул из вестибюля нам рукой, мол, заходите, чисто.
Мы с Саней осторожно зашли внутрь. Запах был ужасный — гниющая плоть и что-то ещё, химическое, неприятно щекочущее ноздри.
— Шикарно, — прошептал я, глядя на чистое от зомби пространство.
Серёга шикнул, прижав палец к губам:
— Давайте быстро, лут собирайте. Нам тут задерживаться не надо.
Я кивнул и мы с Саней принялись осматривать полупрозрачные трупы.
Лут как сказали ребята, был стандартный. Харчи первой необходимости — энергетические батончики, консервы, бутылки с водой. Система всегда снабжала необходимым для минимального функционирования, словно хотела, чтобы мы, выжившие, не умерли с голоду. Странная забота от сущности, превратившей мир в игровую площадку.
Помимо еды нам попались порядка десятка энергоядер — маленьких светящихся шариков, размером с виноградину, которые можно было использовать для восстановления энергетического резерва. А ещё — один маленький кристалл, мерцающий зеленым светом. Я не сразу понял его ценность, но по тому, как округлились глаза Сани, когда я показал находку, сразу понял — это нечто особенное.
Саня сказал, протягивая руку:
— Оставь себе. Будет тебе стартовый капитал. Кристаллы — тоже местная валюта. Но лучше использовать на себя.
Я в замешательстве нахмурился:
— Почему мне отдаёте? Сергей же завалил их всех, не я.
— Да это сто процентов из-за тебя он попался, — хмыкнул Саня, поправляя свою потрёпанную куртку. — Фартовый ты какой-то. Вот и бери себе, чтоб не сглазить, — засмеялся тот.
Не став спорить, я убрал все причитающееся мне в инвентарь
— И чё, сколько ты говорил до поворота? — спросил Серёгу, когда мы закончили в вестибюле.
— Метров сорок-пятьдесят, — ответил я, указывая направление рукой, в которой сжимал свой Глок. — Зайдём за угол, и мы у входа в червоточину.
Мы пошли по коридору, в котором аварийный свет уже практически не давал этого самого света. Красные лампы лишь изредка мигали, как догорающие угли, бросая на стены жуткие тени. За сутки батареи, видать, совсем сдохли.
«Не зря меня аппарат вывел из искусственной комы», — подумалось мне. Задержись я ещё на день в коме и, скорее всего, уже б и не проснулся никогда.
Дойдя до Т-образного перекрёстка, мы неожиданно столкнулись с четырьмя зомбаками. Трое из них были серыми. Четвёртый светился зелёным ореолом.
Пока Серёга молниеносно вырубал зелёного, уклоняясь от его когтистых рук, Саня, достав из инвентаря кусок арматуры с заострённым концом, быстро уложил троих серых. Каждый его удар был точным и экономным — никаких лишних движений, никакого позёрства.
Я же был сторонним наблюдателем, прижимаясь к стене и стараясь не мешать. Все-таки, лихо они справляются, подумал я. Я бы так не смог, не с моими-то характеристиками. Как быстро этот мир превращает обычных людей в хладнокровных убийц, пусть даже их жертвы — уже не совсем люди.
Наконец, мы дошли до того самого уплотнения воздуха, которое переливалось зелёным цветом, словно северное сияние, загнанное в рамки дверного проёма. От него исходило какое-то ощущение напряжения, на грани осознавания этого.
Серёга повернулся ко мне и с абсолютной серьёзностью сказал:
  
— Запомни три вещи. Первое: старайся от нас далеко не отходить.
Он постучал пальцем по своему виску, намекая на интерфейс, который мы все видели благодаря Системе.
— Второе: как только мы туда войдём, у тебя появится в интерфейсе мини-карта. Мы не знаем, почему так происходит, но это всегда так. Видать, Система даёт нам подсказку, чтобы мы случайно не ушли в изнанку. Так вот, пользуйся картой. К границам её не подходи, а то можно вывалиться в изнанку, и считай, что тебя не было.