Аконит (СИ)

— Иди-иди отсюда. Тебе же будет лучше!
— Шарли! Ещё слово и я…
Окончание поглотил звонок и под его трель выбежала из здания, глотая слёзы. Чёрт, последствия оказались гораздо хуже, чем думала!
Завернув за угол, стрельнула у одного из прогульщиков сигарету, а затем углубилась в парк. Мне было о чём подумать.
Значит пока спала, Артём влез в мой телефон. Так он узнал, кто я, где учусь и самое главное — мой шрам настоящий. Зачем он это сделал? Зная репутацию парня, определённо могу сказать одно — он не из тех, кто бегает за девушками. Особенно за такими, как я. У меня проблемы. Шарли обожает издеваться над всеми, кто попадает в поле её зрения. Особенно если замешан Артём. Хоть и говорят, что она становится спокойнее, девушке, посмевшей надеть точно такое же платье, Шарли собственноручно отрезала волосы. Что же сделает со мной, учитывая, что Артёма она считает чуть ли ни своей собственностью?
Ненавижу терять контроль и становится другой, но в иные моменты буквально жажду вновь обрести такую уверенность и силу, чтобы делать всё, что захочу. Это похоже на наркотик, мой персональный кайф. И вот к чему он привёл на этот раз.
Сигарета дотлела до конца и я, погружённая в беспокойные мысли, даже не заметила этого, пока не выронила её из-за ожога. Чертыхнувшись, с тоской посмотрела в сторону института. Что мне теперь делать? Менять институт? Но я столько сделала, чтобы выбраться из деревни на Севере и поступить на бюджет в Москву! Из-за одного опрометчивого поступка всё бросить?
— Я нашёл тебя! — повторился голос.
Артём пересёк газон, щедро усыпанный павшей листвой. Он шёл быстро, не замечая грязные листья под ногами, пачкающие его чистые брюки и туфли. Растрёпанный, с лёгкой щетиной и в лучах солнца, парень выглядел как модель, сошедшая со страниц мужского журнала о моде. Такой контраст сбивал с мысли, и я растерянно замерла на месте.
— Что тебе нужно? — наконец вымолвила, когда он подошёл совсем близко, явно нарушая границы личного пространства.
— Я хочу быть твоим другом, — обворожительно улыбнувшись, заявил он.
— Это невозможно! — обескураженно отвечаю, делая несколько шагов назад.
— Почему нет, Лена? — как в танце он делает шаг вперёд, беря за руки. — У тебя ведь нет друзей?
— Вообще-то есть!
— Она сбежала, как только Шарли обратила на тебя внимание, — парировал он. — А если мы подружимся, то и Шарли перестанет говорить гадости. И она также станет твоим другом. И Кот. И все те, кого ты видела в клубе.
Я нервно сглотнула, пытаясь аккуратно высвободить руки. Доброжелательное выражение его лица пугало почище гневных комментариев Шарли.
— Я… кажется, мы не подходим друг другу, — подбирая слова, пытаюсь высвободиться. — Мы слишком разные для дружбы…
— А вчера ты была совершенно другой, — неожиданно нахмурился Артём, отпуская руки и позволяя отступить назад. — Что случилось?
— Вчера я была не в себе.
Опустила взгляд вниз, а когда нежданный ветер взметнул волосы, стянула с руки резинку и с её помощью закрыла волосами часть лица.
— Но тебе же понравилось? — он приподнял мой подбородок, чтобы перехватить взгляд. — Ты чувствовала себя свободной, разве нет?
Я ничего не ответила, только смотрела на него. Я не понимала, что ему нужно. Зачем он цепляется ко мне?
— Хочешь всегда быть такой? Хочешь стать свободной? Вчера тебе было плевать на свой шрам и на то, что думают другие. Я могу сделать так, что это чувство будет постоянным. Хочешь? Вся твоя жизнь изменится. Появятся новые увлечения, новые друзья. Всё станет ярким. Настоящим. Хочешь этого?
Я опять высвобождаюсь, хмурюсь и ещё раз отступаю.
— Что тебе от меня нужно? — спрашиваю настороженно, видя все его обманчиво-мягкие уловки.
Он вздыхает, а затем качает головой и пожимает плечами.
— В тебе есть что-то такое… Вчера ты была особенной. Ты не давала, а брала и даже сейчас вижу это в твоих глазах. Ты кое-кого мне напоминаешь. Кое-кого важного для нас всех. Другие этого не видят, но всё изменится, когда ты присоединишься к нам…
 
— Мне это не нужно, — резко оборвала странную речь. — Вчерашняя ночь глупая ошибка. Мне не следовало приходить в клуб и уже тем более не следовало связываться с тобой. Я ухожу.
Только развернулась, чтобы уйти, как он вновь схватил за плечо и развернул к себе. Он обхватил лицо руками и поцеловал. Жадно, грубо, властно. Сердце пропустило несколько ударов прежде чем вырвалась, вытирая губы.
— Нет! — воскликнула твёрдо. — Мне от тебя ничего не нужно!
— Ты говоришь нет, но твоё тело говорит да, — он медленно раздел меня взглядом и ухмыльнулся. — Ты ведь даже не понимаешь о чём идёт речь и от чего ты отказываешься, не так ли?
— Возможно. Но одно знаю точно — когда человек начинает говорить загадками, не жди, что речь идёт о мороженом и сахарной вате. Мы закончили. Я ухожу.
Слова, брошенные вслед, мурашками прокатились по спине:
— Елена, есть и другой путь! Он тебе не понравится. Но потом…
Артём не закончил фразу, а в голове уже замелькали плохие мысли. Я ничего не понимала. Не понимала, что ему нужно и что он задумал. Зачем всё это? Только одно было ясно — мне следует держаться как можно дальше от компании Артёма. Иначе быть беде.
* * *
Переобуваюсь в раздевалке, убирая волосы в хвост и закалывая его тугой резинкой. Девушки в противоположном конце шушукаются, переглядываясь и посматривая в мою сторону. Делаю вид, что не слышу и что мне всё равно. В школе сильно волновало, что обо мне думают, поэтому надевала наушники и притворялась, что слушаю музыку, в то время как подслушивала обидные сплетни. А потом действительно стало всё равно. С годами шкурка становится толще. Всё, что не убивает, делает нас сильнее.
— Она переспала с ним и Шарли пришла в бешенство! Говорят, она набросилась на него на глазах его подруги, типа они как пара. Хотя он просто трахнул её в Хэллоуин, вроде маскарадного костюма, — донёсся женский голос из душевой, как только смолк шум воды.
Затянув резинки на кроссовках, невозмутимо встала и вышла из комнаты под пристальные взгляды девушек.
В зале ещё хуже. Они все смотрят, осуждающе, с любопытством, с неприязнью, с жалостью. Каждый взглядом пытается залезть под кожу. Им хочется увидеть мою реакцию, они хотят стать частью событий, но на самом деле — всем плевать. Рано или поздно, но произойдёт что-нибудь поинтереснее и обо мне забудут. Только шрам будет напоминать о том, кто я такая.
Ненавижу физкультуру. Чтобы волосы не мешались, приходится убирать их в хвост, выставляя на всеобщее обозрение своё лицо. От взглядов не убежишь. Но при этом сам бег мне нравится. Даже больше, я обожаю бегать! Каждое утро встаю в пять часов, чтобы совершить пробежку по парку. Замечательное время — на улице почти никого нет, только свежий воздух, дворники, пара собачников, с которыми уже начинаю здороваться. Время, когда рассвет только касается поверхности, заменяя тёмно-фиолетовые почти чёрные оттенки тускло-серой палитрой. Время ранних пташек.
Там, откуда родом, вставать с первыми петухами, нормально. Столько всего нужно сделать по дому и в хлеву. Мои родители простые люди. Отец работает фельдшером, мать учительницей, сестра в этом году заканчивает школу. Простая семья с простыми заботами. Знаю, что они меня действительно любят и мне этого достаточно.
— Озёрова! Что стоишь? Тебе специальное приглашение нужно? — зычный голос физрука вытащил из задумчивости и толкнул вперёд.
Сначала пробежка, круги вокруг зала, затем разминка, совсем лёгкая, не понимаю, почему остальные так напрягаются, а потом начинается интересное — полоса препятствий на улице. Ров, лабиринт, лестница, мост и всякая мелочь. Поднажму и получу зачёт.
 
— На старт, внимание, марш!
Я быстрая и ловкая. Каждое движение — почти как награда, разминка для мышц, преодоление себя. Я быстрая, я уже у цели.
— Озёрова, зачёт!
Чувствую чужой взгляд, оборачиваюсь и напарываюсь на Шарли с телефоном в руках, она задумчиво осмотрела меня, а затем развернулась и ушла.