3d, или Дела семейные (СИ)

Сегодня дошло до того, что боль совсем не позволяла сосредоточиться и работать. Пришлось извиниться перед сотрудниками, уйти к себе, позвать Бруно и всё ему рассказать. Бруно не удержался от некоторых язвительных комментариев, но потом обезболил и оставил лежать. И согласился с Доменикой — немедленно в клинику.
Элоиза еще не говорила с кардиналом о своем предполагаемом длительном отсутствии на работе. Завтра нужно это сделать. Потому что Доменика готова взять ее к себе в стационар уже в понедельник.
Не выкладывать же Марни эту историю, в самом деле!
Но ведь придется ему как-то сказать, что её долго не будет во дворце…
Снова накатила боль, Элоиза зажмурилась.
— Больно? — догадался он. Она смогла только кивнуть в ответ. — Так надо бы обезболить как-нибудь?
— Я ж говорю, Бруно уже все сделал, — выдохнула она. — Теперь ждать, пока подействует.
— Постойте, вы же можете как-то очень ловко снимать боль, я помню, чуть ли не просто пальцами, — он даже слегка нахмурился, вспоминая.
— Да, только сейчас я в нужной степени сосредоточиться в принципе не могу. Когда так плохо, все мои навыки бессильны, — проговорила она.
— Черт, жалко, что я так не умею. Может, еще укол какой поставить?
— Если не отпустит, то еще через четверть часа позову Анну, и поставим. Бруно оставил обезболивающих.
— Ладно, говорите, если что.
— Да я справлюсь…
— Сначала справляйтесь с болью. А там и поговорим, хорошо? — И еще минут десять они молчали, она — прикрыв глаза, а он сидел и гладил её пальцы. — Ну как, звать Анну?
— Пожалуй, не нужно. Кажется, отпускает.
— Это хорошо. Вообще-то, я хотел просить вас о помощи. Небольшой. Но если с вами так всё плохо, то лучше не надо.
— Расскажите. Я скажу, смогу или нет.
— Мне нужно встретиться с одним человеком и получить от него информацию. Мне было бы спокойнее, если бы вы были рядом и, если что, предупредили бы меня о неожиданностях или неприятностях.
— Когда?
— В субботу вечером.
— В теории возможно. Практически — сами видите.
— Один момент. Встреча мне назначена в таком месте, что… в общем, я не хотел идти туда без вас.
— Что за место? — спросила, чтобы спросить.
— Это венская опера, — сказал он.
Элоиза открыла глаза и приподнялась от неожиданности. В оперу с Себастьеном? Хочу-хочу! И черт с ними, с внутренностями!
— Опера? — переспросила она.
— Да-да, именно так, — улыбнулся он.
— И… что будем слушать? — пробормотала она, снова откидываясь на подушки.
— О, я знал, что вы не откажетесь. Будем слушать «Тоску».
— Я согласна, — она снова прикрыла глаза.
Что ж, пусть будет такой последний выход в люди перед… перед неизвестностью.
— Далее, я предлагаю следующий план: в пятницу вечером мы туда улетаем, в субботу спим вволю, и еще, может быть, что-нибудь делаем, придумаем, вечером идем в оперу и там все, что нужно, происходит, в воскресенье опять спим вволю и возвращаемся.
— Прекрасный план.
— Тогда я заказываю отель и билеты на самолет?
— Пожалуй, что так. Только есть один неловкий момент… — в принципе, ей все равно, но лучше не рисковать, конечно.
— Что такое?
— Отдельные комнаты, пожалуйста. Я не уверена в своем состоянии, и мне будет спокойнее, если я не буду никому мешать.
— Элоиза, вы не будете мне мешать. Никоим образом.
— Как вы говорите — не обсуждается. Это условие моего участия.
— Элоиза, я не понимаю.
— Если это непреодолимо, так я никуда не поеду, — она закрыла глаза и выдохнула.
Будь что будет, ей все равно. Слишком всё плохо.
— Хорошо, пусть будет по-вашему. Может быть, вам станет полегче, и вы расскажете мне немного больше?
— Посмотрим, — выдохнула она. — А что за информация? Так, на всякий случай.
— Наш Шарль ищет следы одной картины, уже давно, но неактивно и пока ничего не нашел. Я сам, правду говоря, не очень в теме, больше конкретики знают брат Варфоломей и Лодовико. И вроде как нам обещали что-то об этом рассказать.
— Хорошо, поедем и встретимся с этим вашим человеком.
Она замолчала и закрыла глаза, но руки не отняла. Через некоторое время Себастьен заметил, что она дремлет. Аккуратно положил руку поверх одеяла и бесшумно вышел.
   
02. Перед неизвестностью
 
* 3 *
В субботу очень не ранним утром Элоиза проснулась в венском отеле. Накануне вечером они прилетели, где-то поужинали и потом прибыли туда, где и остались ночевать. Отель был невелик, но удивительно комфортен, им достался номер из двух спален и гостиной. Вечером по прибытию в отель Марни предлагал пойти куда-нибудь посидеть или погулять, но ей снова стало плохо. Поэтому никто никуда не пошел.
Она переговорила с кардиналом, обрисовала необходимость операции и с легкостью была отпущена на требуемый срок. Все дела передала Донато Ренци (тут возник конфуз, потому что заместителем очень желал быть Филиппо Верчеза, но ему пришлось дать от ворот поворот), почистила компьютер от личных файлов (мало ли, что случится), и отправилась в Вену в отличной, надо сказать, компании. Погулять, так сказать, напоследок. Однако гадкий организм быстро показал, кто в доме хозяин, и вечером после ужина пришлось извиниться, отправиться в спальню, поставить обезболивающее и лечь.
Элоиза встала, посмотрела на время (близился полдень), умылась, расплелась, расчесала волосы и убрала их в узел. Как была в шелковой пижаме, так и выбралась в залитую солнцем гостиную. Тишина, пустота, на столике возле белого дивана записка: «С добрым утром! Кофе наливают в ресторане внизу, сладости подают там же». Она улыбнулась, забрала записку с собой в комнату и отправилась одеваться.
Через четверть часа Элоиза уже сидела за столиком внизу, в ресторане. Ей принесли кофе-меланж, свежайшую булочку с маслом и кусок торта. Солнце светило сквозь стекло на стол, за окном был незнакомый красивый город — в Вену она попала впервые в жизни. Всё было хорошо, страхи и призраки ее в тот момент не тревожили. Она пила кофе, ела торт и предвкушала вечер.
Такой ее и застал появившийся с улицы Марни.
— С добрым утром, Элоиза, — он сел за стол и кивком головы подозвал официанта.
— С добрым утром, Себастьен. Впрочем, у вас, кажется, уже давно день.
— Не очень давно, на самом деле. Пользуюсь тем, что оказался в Вене, встречался с парой давних знакомцев. Просто так, без дела, — улыбнулся он. — Принесите, пожалуйста, кофе и такой же торт, — попросил он подошедшего официанта.
— И мне, пожалуйста, еще одну чашку кофе, — кивнула ему Элоиза.
— Пойдемте потом гулять? День прекрасен, я проверил, и у нас еще много времени до вечера!
— Хорошо, пойдемте, — легко согласилась она. — Подождете меня здесь?
— Конечно, возвращайтесь.
Элоиза поднялась из-за стола и отправилась наверх, в номер. Оделась, не задумываясь, как получилось, взяла сумку и спустилась вниз.
И дальше прекрасно начавшийся день столь же замечательно продолжился. Они бродили по центру Вены, Марни показал ей Хофбург, Парламент и Ратушу. В парке еще не цвели розы, и он настойчиво предлагал вернуться сюда через пару месяцев и посмотреть, как они будут цвести. Но поскольку Элоиза решительно не хотела загадывать дальше ближайшего понедельника, то легко улыбалась, на все отвечала — может быть, старалась быть легкой и очаровательной и прятать панику. А паника потихоньку нарастала — чем меньше часов оставалось до утра понедельника, тем стремительнее нарастала.
В четыре часа Элоиза сказала, что лично ей нужно возвращаться в отель и собираться. Марни не возражал и они кратчайшим путем туда вернулись. Обед был скорым, она быстро что-то съела и унеслась наверх одеваться. А ему торопиться было решительно некуда, поэтому времени хватило и на звонок в палаццо д’Эпиналь, и на интернет в телефоне.
* 4 *
За час до начала спектакля Элоиза вышла в гостиную. Она предполагала, что привычные процедуры по сборам себя, а потом и общая обстановка праздника (а театр ведь всегда праздник) несколько успокоят ее, в общем, так и получилось. Она даже уже могла улыбаться. Так, слегка. Сегодня платье было из мягкого черного панбархата, длинное и немного со шлейфом, так, чуть ниже пола, на улице придется его подхватить. Туфли тоже обтянуты бархатом, и бархатная же сумочка на цепочке. Бриллианты во всех стратегически важных местах, исключая волосы — сегодня прическа была проще и строже, чем когда-то. Плащ перекинут через руку, перчатки в руке. Окинула взглядом ожидающего ее Марни, впечатлилась. Хорош, безусловно хорош. Ах, как близко нынче локти, и как же затруднительно их кусать!