Милан (СИ)

— С ней как-то всё по-другому стало после января, кажется… Не помню точно… Это был то ли 1986, то ли 1987 год… — продолжила мама. — Она потом очень резко прибавила в фигурном катании. До этого момента у Люськи ничего не получалось. А потом она очень резко пошла в гору. Да ты и сама это знаешь… Это все знают. По ней весь наш городишко стал фанатеть. С ума сходили. И я тоже прониклась. Мы со школой группу болельщиков организовали, вроде клуба. В общем, очень сильно она фигурное катание подняла в городе, да и весь спорт целиком, особенно ледовые виды. Потом о ней и вся страна узнала. И я… Тоже как-то увлеклась. Сильно-сильно. Подумала, если когда-нибудь будет дочка, обязательно отдам её в секцию. Так что… Как видишь, то, что ты стала фигуристкой, есть и её вклад. А ты почему не ешь? Тебя так интересуют дела минувших дней?
  
Мама в упор посмотрела на Люду, а потом показала на яблоко и йогурт.
— Ешь и спать. Живо!
…После ужина Люда допыталась у Алисы, кто такие Людмила Хмельницкая-Николаева и Светлана Соколовская. Результаты их жизни и работы впечатляли. Люда поняла одно: как только они со Стольниковой поменялись телами, Стольникова, попав в её тело, начиная с 1986 года, резко пошла вверх и добилась многого. Скорей всего, как локомотив, потащила за собой судьбы многих. Естественно, за счёт своих навыков в спорте и жизни. Но чего добилась она, Людмила Хмельницкая, попав в тело Стольниковой? Пока ещё ничего. Пока ещё сплошная деградация. И это надо как-то менять…
Наметилась и другая проблема. Причём такая, от которой захотелось плакать. Что с её настоящими родителями? Что с бабушкой? Что с тренером? Что… Да со всеми… Люда вдруг ощутила, что все люди, которых она ранее знала, которые ранее составляли весь её мир, вдруг сгинули, рассыпались в прах. Прошло слишком много времени. Кто-то уже, наверное, и умер… Особенно те, кому уже порядочно лет было в 1986 году. Вряд ли они сейчас в живых. Бабушка… Директор школы… Директор ДЮСШОР… Им уже тогда было по 50–60 лет. Прошло 36 лет, что с ними? Даже если и живы, то, наверное, сейчас в глубокой старческой немощи. И лучше уж их запомнить молодыми и в силе…
Левковцеву в 1986 году было 30 лет. Прошло 36 лет. Сейчас должно быть 66. И не много, но и не мало… Где он сейчас? Ему должно быть 66 лет. Может, спросить у Алисы?
Ответ Алисы не обрадовал… Левковцева в стране не было. На данный момент он жил и много тренировал в США…
…Вчерашний вечер получился сумбурным и богатым на эмоции, в основном, негативные. До ночи Люда лежала в полутьме от ночника и рассуждала о жизни, смерти, о вселенной, и о своём месте в этой вселенной. Проблема была ещё в том, что весь её мир социалистического реализма разрушился ко всем чертям. Всю жизнь Люду учили, что нет никаких богов, а религия служит исключительно для оболванивания народных масс. Но с ней случилась вот такая невероятная история, и чему тут верить? В бога? В инопланетян? В пространственно-временной разрыв в теле вселенной?
Однако сон сделал своё, и утром Люда ощутила, что вчерашние волнения испарились, как дурной сон. Просто вчера слишком много информации сразу свалилось на голову, поэтому создалось впечатление, что свалилась в какую-то яму, которую невозможно преодолеть без посторонней помощи. Но для того чтобы её преодолеть, требовалось совершить кое-какие важные и срочные дела.
— Ты знаешь, мама… — Люда поддела ложкой овсяную кашу, от которой вниз потянулась вязкая сопля, и внимательно посмотрела на неё. — Я решила немного сделать другой образ.
— Милая, не балуйся с едой, — строго сказала мама. — Что значит «другой образ»?
— Мне надоело так ходить! — заявила Людмила, принимаясь за кашу. — Мне не нужны такие длинные ногти. Мне с ними стало неудобно. И я не хочу такие длинные волосы. Я остригу их вот так.
Люда коснулась плеч, но потом подумала и тут же коснулась лопаток. Мама перестала есть и с большим недоумением посмотрела на неё.
— Не могу поверить, что слышу это, — наконец ответила она с явным недовольством. — Это, конечно, твоё дело, но хорошо ли ты подумала об этом решении? Ты человек публичный, и выглядеть как обычная девушка с улицы, не можешь. У тебя рекламные контракты, в которых прописано всё до мелочей. У тебя обязательства перед клубом. Потому что от внешнего вида будет зависеть постановка программ. Со спонсорами тоже могут быть проблемы. Им нужна «Красная машина», ракета, звезда, которая является лицом бренда. Аря… Это твои деньги и твоя судьба… Зачем ты ищешь сложности там, где их нет?
— Я… Хочу быть похожа на Хмельницкую! — неожиданно сказала Лада. — Я хочу взять её образ! Для меня это важно!
— Чтооо? Какая ещё Хмельницкая? Ты в своём уме??? Зачем тебе копировать Люську? — разозлилась мама. — Аря… Прошу тебя. Подумай трижды. За волосами не так трудно ухаживать. И это возможность делать различные укладки по твоему желанию. А ногти можешь снять, если они тебе неудобны. Хотя для меня это кажется странным, учитывая, с какой длиной ты раньше ходила.
— А Смелова ходит без ногтей! Вот! — выпалила Люда. — И очень хорошо смотрится! Я хочу быть как нормальная девчонка, а не чучело!
— Делай что хочешь! — махнула ложкой мама и продолжила еду. — Потом сама будешь скулить. Тогда уже ко мне не подлазь.
… Тренировка опять началась с взвешивания, что для Люды было очень странным. «Чё там мерить-то каждый день?» — с неудовольствием подумала Люда, вставая в очередь за светловолосым высоким парнем в чёрном термокостюме ии коньках на плече. Парень обернулся, увидел её и улыбнулся. Красавчик! Люда смущённо потупилась, как девочка-припевочка.
— Hello, Arina! What’s the start of the day? — улыбаясь, спросил парень.
— Э-э-э… — растерянно промычала Люда. — Што?
Этот парень был иностранцем! Что он сказал-то??? Английским Люда владела так себе, в пределах школьной программы. Но одно дело — школьная программа, где всё обучение строится на получении оценок, и совсем другое дело — общаться с иностранцем вживую. К сожалению, Люда только примерно поняла, что именно сказал парень. «Хелло, Арина» явно значило «Привет, Арина». Второе предложение… Там были слова «Старт» и «День». Может быть, начало дня? Это парень спрашивает у неё, какое у неё было начало дня?
— Сенкью, найс дэй, — с большим смущением сказала Люда, с бешеным акцентом сказав «Спасибо, милый день», и потупилась в пол. Что еще-то сказать? Фига знает!
— I wish you success in training and in competitions! Let there be only clean rentals! — улыбнулся парень.
— Сенкью… — промямлила Люда. — Эмм… Всё хорошо!
Парень снова улыбнулся и отвернулся, уткнувшись в телефон. Был он очень симпатичный: светловолосый, высокий, с тонкими чертами лица, с тонким спортивным телосложением. И кого-то точно напоминал. А напоминал он ей Артура Горинского, который катался у Левковцева в соседней группе. В группе мастеров. Интересно, где он сейчас? В 1986 году ему было 20 лет. Эх… Влюблены были в Артура половина юниорок, не только фигуристок, но и остальных юных спортсменок, учившихся в ДЮСШОР номер один города Екатинска. А где…
— Ты чё, инглишь забыла? — сзади ощутился чувствительный тычок пальцем в спину.
Смелова! Кто же ещё решился бы ткнуть олимпийскую чемпионку! Недовольная Людмила обернулась и хотела ткнуть Смелую в ответ, но девчонка отпрыгнула, чуть не попав в парня лет 20, стоявшего рядом с девушкой того же возраста. Наверное, парники или танцоры.
— Поприличней себя веди! — веско сказал парень, и Смелова сразу притихла, сделав озадаченное выражение лица и тихонечко бочком подойдя к Люде.
Взвешивание аховое: точно такой же результат, что и вчера. Незапланированный поход в пельменную номер одиннадцать дал о себе знать. За сутки, невзирая на вчерашние упорные тренировки, Люда не сбросила ни грамма.
— Ты что-то калорийное ела вчера? — с недовольством спросил Бронгауз. — Говори правду! Если не ела, значит, усилим тренировки в тренажерке. Если ела, получишь взыскание, а тренировочный кейс останется таким же.