Семь раз отрежь (СИ)

Лина мрачно закусила губу. Приняв решение, ей больше нельзя было останавливаться, придется работать на опережение, чтобы избежать совершения ошибок будущего. Не будет никаких предсказаний. Никаких "три раза бросили вызов", никаких "отметил равным себе". У нее есть Северус. Эйвери, который почему-то пожелал следовать за ними. Регулус Блэк. Намного больше, чем в первый раз. Или во второй.
  
В своей первой жизни она была наивной девчонкой, верящей в сказки. Во второй — бессмысленной и послушной добровольной жертвой. В третьей — целителем, который оберегал, защищал, лечил. А ещё вырезал прогнившее, не позволяя ему распространиться на здоровые живые ткани. Похоже, в этой жизни Лине придется снова браться за скальпель. Чем там постоянно руководствовался директор, объясняя свои поступки? Пожертвовать малым, чтобы большинство жило в мире? Ну так, похоже, Альбусу придется стать одним из этого "меньшинства". Он сам всегда охотно соглашался идти на жертвы ради "общего блага", пропагандировал это среди своих сторонников, и теперь наверняка не отказался бы стать такой "жертвой" для достижения великой цели.
Лине необходима была сила. А после — дневник, кольцо, медальон, чаша и диадема. У Тома ещё не было змеи, не было маленького Гарри-крестража, а с предметами они смогут справиться, как и достать неуловимого "Темного лорда". Но для этого им нужно было поставить на кон всё. Рискнуть. Убить директора. Осталось только убедить Снейпа в необходимости этого шага.
За час до отбоя они молча поднялись, собрали сумки и плечом к плечу спустились в пустой класс, в котором приводили в сознание Мэри. Запечатав дверь, Лина уселась на парту, пока Северус, прикусив губу, ждал её объяснений. Вздохнув, она собралась с мыслями и принялась излагать все свои аргументы, которые раз за разом прокручивала в своей голове. Полчаса она говорила, сжимая кулаки, которые ещё оставались чисты, но уже казались ей руками убийцы, в пятнах крови, которую невозможно отмыть. Лина ломала себя, осознавая, что у неё нет другого выхода. Ради себя, Северуса, всех тех детей, которым в будущем суждено стать убийцами самим.
— Как там говорят? "Семь раз отмерь — один отрежь"? Надеюсь, мне хватит и трех раз "отмеряния", будем резать по-живому, столько раз, сколько нужно, — зеленые глаза Лины пронизывали холодом, и у Северуса по спине пробежали мурашки, а плечи опустились, принимая неизбежное. Похоже, в этот раз, как и в рассказах Лили о прошлом, ему снова придется следовать за злодеем, но он очень хорошо знал, кому принадлежит его преданность, точно так же, как и понимал, что обратного пути нет. Его верность, его жизнь, его сердце — всё держала в руках Лили, и он готов был следовать за ней, кем бы она ни была, даже если путь свой проложила прямиком в ад.
— Но разве мы не можем… не убивать?
— Как думаешь, что нам ответит Дамблдор на предложение добровольно отдать свою палочку? Скорее, он выслушает нас, скажет: "О, это правда сработает против Тома? Как хорошо, отдавайте-ка, ребятки, свои воспоминания, а ты, красавица, иди в жены к Поттеру, нам нужен Избранный".
Северус нахмурился. Да, Альбус был политиком, и наверняка выберет наиболее удобный для себя вариант. Да и отдать Старшую палочку — мало кто согласится отказаться от подобного могущества.
— Хорошо. — Наконец выговорил он, и его короткое согласие стало рубежом, разделившим их судьбы на "до" и "после". Лина соскользнула с парты и крепко обняла своего "рыцаря", пряча лицо у него на груди. Её сердце разрывалось, но она знала, что не отступит, а он всегда останется за её плечом.
* * *
Эйдан не рассказал никому об откровениях Эванс, но стал поглядывать на парочку ещё более задумчиво. Северус нервничал, а Лина сохраняла олимпийское спокойствие. Кому Эйвери об этом расскажет? Отцу? Тот посмеётся. Однокашникам? Нет, Эйдан не был настолько глуп, чтобы сразу же предавать доверие, которое надеялся заслужить. Пойдёт предупреждать директора? Для Дамблдора это прозвучит ещё большей нелепицей, чем для Эйвери-старшего. Могущественный волшебник пропагандировал веру в людей, а тут ему скажут, что на него планируют покушение два его несовершеннолетних студента, причем одна из них — примерная девочка, отличница-гриффиндорка.
Давить на слизеринца Лина не собиралась — если он решит впутаться в их авантюру, — пусть это будет его личным выбором. Эйдан затеял игру, посчитал фигуры Эванс и Снейпа достаточно весомыми и надёжными, но недооценил размаха их собственного плана. Лина признавала, что действует дерзко, неосмотрительно, почти нагло, но знала также, что время не терпит, и совсем скоро Темный лорд Волдеморт перейдёт к открытому террору, во весь голос заявляя о себе.
Конечно, рисковать своими близкими не хотелось, но девушка уже решила воспользоваться "последним козырем", если их разоблачат. Придется снова откатиться в прошлое, но в этом случае Северус не пострадает, а сама Лина… переживёт.
С такими мыслями она снова с головой бросалась в учёбу, наполняя знаниями полки в своей голове, продолжая накапливать бесценный капитал, который сможет взять с собой везде.
Сам Снейп после их разговора стал ещё более хмурым и задумчивым. Опасаясь быть подслушанным, он редко упоминал волнующие их темы, не называл имён и мог спросить разве что о книгах. Так и в этот раз, ещё раз убедившись, что их не слышат, он поинтересовался:
— Лилс, я помню, ты рассказывала летом, и, похоже, Регулус тоже в курсе… Но мне было интересно узнать больше о тех предметах… что нам предстоит найти. И в библиотеке Хогвартса ничего об этом нет. Ты могла бы порекомендовать что-то, если, конечно, сама читала…
Лина покосилась на друга, так же, как он сам, огляделась по сторонам, в принюхалась, опасаясь учуять посторонний запах, но всё было спокойно, и она решилась признаться:
— Тебе нужно "Волхование всех презлейшее", и да, конечно, я читала эту книгу…
— Но это же такая редкость! — приподнял брови Снейп.
— Сев, экземпляр этой книжки раньше стоял в Запретной секции школьной библиотеки. Значит, не такая уж она и редкая, и её вполне можно найти. Тем более, в Штатах. Плохо то, что описывается там отъявленная мерзость.
— Крестражи…
— Не только. Тратить целую книгу на описание одних крестражей — чересчур расточительно. Там описаны разные манипуляции с душой. Раскол. Связывание. Пленение. Просто, за ненадобностью, Том не уделил им внимания. Хотя связывание душ вполне могло пойти вместо метки. Видимо, не захотел морочиться со сложным ритуалом.
— Извини, вряд ли я смогу получить "Волхование" в ближайшее время, можешь пояснить…
— Про создание крестражей в общих чертах тебе уже всё известно, — убийство раскалывает душу, после проводится ритуал, кусочек привязывается к предмету. Или к Гарри Поттеру. Связывание душ более интимный процесс, здесь нужно доверие. Заклинатель привязывает к себе душу ведомого мага, у обоих подрастает резерв магической силы, но если погибает первый, гибнет и второй. Это могло подойти Тому для создания нерушимой связи с соратниками, но вряд ли его сторонники способны на такое самопожертвование.
Снейп помолчал, нахмурившись, переваривая информацию. Описание звучало мерзко и мрачно — добровольно отдать себя в зависимость от кого-то. Получить немного силы, но не быть уверенным в собственном будущем. Погибнуть, если этому "кому-то" не повезет умереть раньше срока. Даже Лестрейнджи и Долохов при всей своей преданности не будут готовы под такое подписаться. Том также это понимал, поэтому связью и поводком для последователей сделал пожирательские метки.
  
— А "пленение"? — Он надеялся, что последний способ окажется не таким пугающим, но Лина нахмурились сильнее.
— Как ты и догадываешься по названию, в этом ритуале заклинатель забирает душу жертвы и буквально пленяет ее в своей. Человек не может уйти на перерождение, ему некуда деваться, пока жив "тюремщик". Это страшное заклятие придумал маг, который мечтал отомстить своему врагу. Чтобы тот погиб телесно, но продолжал мучиться… и после смерти. А палач имел возможность постоянно наслаждаться этими мучениями. Правда, судя по книге, успех не принес мстителю счастья — он сошел с ума и покончил с собой меньше, чем за год. Его возмездие оказалось не таким уж сладким…