Тот, кто умрет последним

— А как Клэр попала к этой конкретной паре Бакли?
— Боб и Барбара Бакли были друзьями родителей Клэр, и те назначили их опекунами в своем завещании. Своих детей у них не было. Когда они взяли Клэр, то, конечно, получили взамен сущее наказание.
Джейн вчитывалась в полицейский отчет, описывающий смерть Бакли, затем она посмотрела на Мауру.
— Кто-то врезался в их машину. Выстрелил обоим в голову.
  
— Разумеется, это выглядит как преднамеренное убийство, — заметила доктор Уэлливер. — Но у Бакли не было явных врагов. Что повышает вероятность того, что целью была Клэр, потому что она тоже была в машине.
— Тогда почему девочка до сих пор жива? — спросила Джейн.
Доктор Уэлливер пожала плечами:
— Божественное вмешательство.
— Простите?
— Спросите у Клэр, она расскажет Вам, что произошло на самом деле. Она оказалась в ловушке внутри автомобиля. Услышала выстрелы. Увидела убийцу, стоящего рядом. И тогда на сцене появился кое-кто еще. Ангел, как описала ее Клэр. Женщина, которая помогла ей выбраться из машины и оставалась с ней.
— Разве полиция не допросила эту женщину? Она видела убийцу?
— К несчастью, женщина исчезла сразу же, как прибыла полиция. Никто кроме Клэр ее не видел.
— Возможно, ее просто не существовало, — предположила Маура. — Может, Клэр просто ее себе вообразила.
Доктор Уэлливер кивнула.
— Полиция тоже сомневается в существовании этой загадочной женщины. Но, конечно, они не сомневались, что это была казнь. Именно поэтому Клэр и привезли в «Ивенсонг».
Джейн закрыла папку и взглянула на психолога.
— Отсюда возникает другой вопрос. Как именно это произошло?
— Ее передали нам.
— Не сомневаюсь, что штат Нью-Йорк заботится о своих детях. Но почему ее отправили в «Ивенсонг»? И каким образом здесь очутился Уилл Яблонски из Нью-Гемпшира?
Доктор Уэлливер не смотрела на Джейн, вместо этого она сосредоточила свое внимание на одной из стеклянных подвесок, качающихся на окне. В солнечный день от этого кусочка кварца по комнате разбегалась радуга, но в нынешнее серое утро он неподвижно висел, не проявляя никакой магии лучей света.
— У «Ивенсонга» есть репутация, — ответила она. — Мы предлагаем многим из этих детей обучение, проживание и питание, без каких-либо затрат со стороны государства. Полиция по всей стране знает о работе, которую мы тут выполняем.
— Потому что общество «Мефисто» повсюду, — произнесла Джейн. — И ваши шпионы везде.
Глаза Уэлливер встретились с взглядом Джейн.
— Мы с Вами на одной стороне, детектив, — тихо сказала она. — Никогда в этом не сомневайтесь.
— Эти теории заговора беспокоят меня.
— По крайней мере, мы можем сойтись во мнении о том, что невинным людям нужна защита? Что жертвам необходимо лечение? В «Ивенсонге» мы делаем и то, и другое. Да, мы отслеживаем преступления по всему миру. Как и любые ученые, мы ищем характерные признаки. Потому что мы тоже жертвы, но выбравшие сопротивление.
Кто-то постучал в дверь, и, обернувшись, они увидели как мальчик-азиат, невысокий и жилистый, заскочил в комнату.
Доктор Уэлливер встретила его материнской улыбкой.
— Привет, Бруно. Тебе что-то нужно?
— Мы обнаружили кое-что в лесу. На дереве, — выпалил мальчик.
— В лесу много деревьев. Что особенного именно в этом?
— Мы не уверены, что это означает, и девочки, они все закричали…, — Бруно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и Джейн внезапно заметила, что мальчик дрожал. — Мистер Роман сказал, что Вы должны прийти прямо сейчас.
Доктор Уэлливер встревожено поднялась на ноги.
— Покажи нам.
  
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
 
Они проследовали за мальчиком вниз по лестнице с третьего этажа, шумно топая ногами. Снаружи ветер тотчас взъерошил волосы Джейн, и та пожалела, что не захватила куртку. Далекие темные облака, которые она видела из башни, уже почти настигли их, и в воздухе пахло предстоящим дождем. Они побрели в лес во главе с мальчиком, который, казалось, следовал за какими-то видимому ему одному следами. Такое количество ног, хрустящих ветками и шуршащих опавшей листвой, заставило птиц умолкнуть. Был слышен лишь звук шагов и свист ветра в ветвях деревьев.
— Мы заблудились? — спросила Джейн.
— Нет, просто пошли короткой дорогой, — ответила доктор Уэлливер. Несмотря на свое широченное платье, ей удавалось уверенно передвигаться по лесу, тяжело шагая за резвым мальчишкой, который мчался впереди них.
Деревья стали плотнее, ветви закрывали собой небо. Хотя была только середина дня, здесь, в лесу день померк в мрачных сумерках.
— Ребенок в самом деле уверен, что шагает в нужном направлении?
— Бруно точно знает, куда идет.
Доктор Уэлливер указала на сломанную ветку прямо над их головами.
— Он сделал метку?
Психолог оглянулась на нее:
— Не стоит недооценивать наших учеников.
Замок скрылся из вида. Теперь все, что видела Джейн, куда бы ни поглядела, были деревья. Сколько они уже прошли, полмили [80] или больше? И это была короткая дорога? Шнурки развязались, и она присела на корточки, чтобы затянуть их. Когда Джейн выпрямилась, то обнаружила, что остальные уже ушли на дюжину шагов вперед и почти скрылись из поля зрения. Оставшись одна, она может бродить тут несколько дней, пытаясь выбраться из леса. Джейн вскочила, чтобы догнать их и, пробежав через подлесок, оказалась на небольшой поляне, где уже ждали остальные.
Под развесистой ивой стояли профессор Паскуантонио и лесничий Роман. Возле них собралась кучка учеников, жавшихся друг к другу на ветру.
— …не трогали это. Оставили все так же, как и обнаружили, — объяснял Роман доктору Уэлливер.
— Будь я проклят, если понимаю, что это означает.
— Извращенная шалость, — фыркнул Паскуантонио. — Вот что это такое. Дети творят возмутительные вещи.
Доктор Уэлливер зашла под иву и уставилась на ветки.
— Мы знаем, кто это сделал?
— Никто не имеет ни малейшего понятия, — проворчал Роман.
— Мы все знаем, что это сделала она, — заявила темноволосая девочка. — Кто же еще мог такое сотворить?
Она ткнула на Клэр:
— Она снова выскользнула наружу вчерашней ночью. Я видела ее через окно. Ночной Змей.
— Я этого не делала, — произнесла Клэр. Она стояла на самом краю поляны, скрестив руки на груди, будто бы парируя все обвинения.
— Ты выходила наружу. Не ври.
— Бриана, — сказала доктор Уэлливер, — мы не обвиняем людей без доказательств.
Джейн обошла детей, чтобы увидеть то, что привело всех их к этому месту. На нижней ветви ивы болтались три куклы, сделанные из прутьев и шпагата, и подвешенные, словно примитивные елочные игрушки. Подойдя ближе, Джейн увидела, что на одной из кукол была берестяная юбка. Женщина. Самодельные куклы медленно вращались на ветру, будто маленькие жертвы палача, все они были забрызганы чем-то, похожим на кровь. Высоко на иве закаркали вороны, и Джейн подняла глаза. Она увидела источник этих брызг, висящий над головой, и унюхала запах разложения. От отвращения она попятилась, удерживая взгляд на трупике, висящем на высокой ветке.
— Кто это обнаружил? — спросила доктор Уэлливер.
— Мы все, — ответил Роман. — Раз в несколько дней я вожу их по этому маршруту, показывая, как меняется лес. Первыми заметили кукол эти девочки.
Он показал на Бриану и двух девчушек, которые всегда вертелись вокруг нее.
— Никогда прежде не слышал такого истеричного кошачьего концерта.
Он вытащил нож, обрезал веревку, удерживающую трупик, и мертвый петух шлепнулся на землю.
  
— Можно подумать, они никогда не ели курицу, — хмыкнул он.
— Это Герман, — пробормотал один из мальчиков. — Кто-то убил Германа.
«Не просто убил, — подумала Джейн. — Выпотрошил. Вытащил внутренности и бросил их воронам». Это была не просто подростковая шалость, зрелище вызвало у нее тошноту.