«СМЕРШ»: операции и исполнители
Участники операции внимательно наблюдали за приземлением парашютистов, но мер к их задержанию пока не принимали, выжидая, когда самолет уйдет из района выброски. Такая тактика была вызвана тем, что противник для сигнализации о благополучном приземлении или наличии засады мог дать кому-нибудь из сброшенных агентов ракетницу.
Наконец самолет, «отсалютовав» световыми сигналами, взял курс на запад, через минуту не было слышно даже шума мотора. Наступила абсолютная тишина, продолжавшаяся буквально несколько секунд… Паузу прервала автоматная очередь: старший группы парашютистов Павлов все же заметил окопы и затаившихся спецназовцев. Завязался настоящий бой. Павлов пытался организовать круговую оборону и развернуть рацию, однако это было явно не реальным: против десятка парашютистов действовало более двухсот красноармейцев, вооруженных автоматами, пулеметами и минометами. Буквально минут через двадцать командир десантников и два его заместителя были уничтожены, остальным ничего не оставалось, как сложить оружие.
Допрошенные на месте боя парашютисты показали, что на следующий день после их выброски прибудет самолет с основным грузом и двумя сопровождающими. В следующую ночь противник действительно сбросил семьдесят два тюка и двух агентов, задержание которых обошлось без стрельбы.
В сброшенных тюках (общий весь около шести тонн) находились десять ручных пулеметов, девятнадцать автоматов, семьдесят три винтовки и пистолета, миномет с боеприпасами, двести шестьдесят ручных гранат, свыше двадцати семи тысяч патронов, более семисот килограммов взрывчатки, бикфордов шнур, саперные ножницы, телеграфные когти, три телефонных аппарата, одиннадцать катушек телефонного провода, различный строительный инструмент, запасная радиостанция, бланки фиктивных документов, обмундирование на двести человек, большое количество продовольственных концентратов.
Перед отрядом Хлудова германская разведка поставила конкретные задачи, изложенные в письменной директиве:
— взорвать два железнодорожных моста через реку Десну в районе Выгоничей (для ориентировки были присланы карты местности и аэрофотоснимки);
— нападать на автомобильный и другой транспорт, идущий по грунтовым и шоссейным дорогам;
— посылать разведку в лесной массив южнее Могилева, чтобы установить возможность безопасного размещения там лагеря диверсантов;
— использовать присланные взрывчатые вещества для подрыва железных дорог и воинских эшелонов в радиусе пятидесяти — ста километров от места расположения лагеря, диверсии проводить только на важных железнодорожных магистралях.
Спустя три дня после десантирования группы Павлова противнику сообщили, что последняя отправилась на выполнение боевого задания. В последующих радиограммах о Павлове почти ничего не сообщалось и лишь изредка указывалось на то, что его люди провели ряд успешных операций по подрыву железных дорог и нападению на воинские обозы, а еще через некоторое время радировали, что павловская группа после удачного проведения трех диверсий на железной дороге Брянск — Рославль — Кричев пропал без вести. Это было сделано во избежание возможного проверочного вопроса, как в случае с Борисовым.
Для подкрепления этой легенды по радиостанции «Дезертиры», находившейся в районе Гомеля, была передана радиограмма о том, что в октябре 1944 года какая-то группа «партизан» в составе пятнадцати человек после совершения крупной диверсии на железной дороге Рославль — Брянск напала на воинский эшелон и в результате завязавшейся перестрелки с охраной поезда была полностью уничтожена… Видимо, легенде поверили, так как после этой радиограммы запросов о Павлове больше не поступало.
Чтобы еще больше закрепить авторитет Борисова и создать условия для вызова новых агентов, радиоигру вели в направлении легендирования активизации деятельности отряда и организации на территории Брянских лесов надежных опорных баз. 23 сентября 1944 года противнику передали радиограмму о мероприятиях, намеченных «отрядом Хлудова» на ближайшее время:
«Старшему брату. Посоветовавшись, мы решили так: Козлов и шесть бойцов уходят в разведку южнее Могилева. Им будет придан Васильев с радиостанцией. Прошин и еще двенадцать человек, взяв материал для подрыва, пойдут на железную дорогу Брянск — Рославль — Кричев — Орша. Узлова с пятью бойцами отправим на разведку железнодорожного моста через реку Десну около Выгоничей. Ратова и четырех человек пошлем на железную дорогу Брянск — Льгов. С остальными людьми останусь на месте — для оборудования лагеря и окрестной разведки. Привет. Михаил».
В ответной радиограмме действия агентов одобрялись, за исключением одного пункта:
«Михаилу. На линии Брянск — Льгов пока нападений не предпринимайте. Старший брат».
В разное время противнику посылались сообщения о том, что отряд совершил восемь больших диверсий на железнодорожных магистралях Рославль — Кричев, Могилев — Жлобин и на объектах, имеющих военное значение. Кроме того, легендировалось создание трех надежных опорных баз. Легендам верили, неоднократно специальными радиограммами выносили благодарность отряду за успешную работу и многих диверсантов наградили медалями «За храбрость». О задании подорвать железнодорожный мост через Десну противнику было сообщено, что имеющимися силами отряд выполнить это не может, поскольку объект усиленно охраняется. Легендировать взрыв моста было нельзя, так как германское командование могло проверить выполнение задания с помощью воздушной разведки. А это грозило радиоигре провалом. Однако наши контрразведчики считали, что если противник настоятельно потребует взрыва моста, то можно будет попросить прислать еще людей для выполнения задания. Но пришло указание воздержаться от подобных планов и основное внимание уделить организации диверсий на железных дорогах.
И все же смершевцами прорабатывались варианты вызова нового пополнения. В частности, от имени командира отряда сообщили, что в результате боевых операций потеряно девятнадцать человек, в том числе, старший одной из групп. Было высказано предложение о необходимости развернуть антисоветскую пропаганду среди местных жителей для подготовки надежных опорных баз для последующей активизации работы отряда. А потому в радиограммах подчеркивалась необходимость иметь в отряде несколько надежных пропагандистов и соответствующую литературу.
Разведцентр противника радировал:
«Михаилу. Будьте 30 октября между 23 и 02 часами наготове. Прилетим с большим грузом. Очевидно, высадим также людей для ведения пропаганды. Сигналы будут те же, что и в начале сентября. Подтвердите немедленно вашу готовность. Старший брат».
В назначенное время противник десантировал двенадцать парашютистов во главе с неким Никулиным. Учитывая печальный опыт обезвреживания группы Павлова, на этот раз операцию по захвату диверсантов подготовили более тщательно и провели более осторожно. Группу встретили увешенные оружием люди, представившиеся бойцами отряда Михаила Хлудова. Совершив пятикилометровый марш-бросок, гости и хозяева оказались в расположении дислокации отряда, где их приветствовал сам командир.
Вновь прибывших сопроводили на кухню, там хорошо накормили и напоили, затем уложили отдыхать. Никто из прибывших не мог и предположить, что в чай была введена большая доза снотворного… Через пять часов парашютисты проснулись уже пленниками…
Группа имела при себе фиктивные документы военного образца, два миллиона рублей, ручной пулемет, двенадцать автоматов, взрывчатку, походную типографию, небольшой ротатор и большое количество антисоветской литературы.
Поскольку группу Никулина посылали на связь с «Десантом» без предупреждения Хлудова о том, что она будет действовать по поручению агитационных структур Главного управления имперской безопасности, советская контрразведка разработала легенду о якобы имевшем место вооруженном столкновении группы агитаторов с группой «Десант». А потому надо было дать знать противнику, что в ходе столкновения было выведено из строя несколько агентов-пропагандистов и тем подтолкнуть его к необходимости обеспечить новое пополнение.