Невинная для хулигана

Хм… Странные шпионские игры какие-то. Почему моему защитнику не стоит знать, что Андрей Степанович на моей стороне?
Но почерк папин, такой сложно переделать. Да и препод вызывает доверие…
Киваю ему, засовывая листок в карман. Потом порву и выброшу… Я же пока не успела номер себе переписать.
– Спасибо, Андрей Степанович, – говорю намеренно отстранённо, чтобы Марк ничего не заподозрил.
Хотя я по-прежнему не представляю, почему папа хочет скрыть от нанятого им же парня, что этот препод здесь ради меня. Да и вообще… Каковы шансы сделать это, когда даже этот наш диалог какой-то двусмысленный? Марк справедливо может решить, что далеко не каждой студентке Андрей Степанович делает подобное предложение.
Эта мысль толкает изобразить удивление, которое наверняка на моём месте испытывала бы другая:
– Но почему именно мне вы это предлагаете? – да-да, это спектакль для одного зрителя. Для Марка.
Андрей Степанович улыбается одним уголком губ, похоже, улавливая. К счастью, при этом не бросает взгляд на последнюю парту.
– Не знаю, у меня такое ощущение, что ты не на своём месте. Ты отличаешься от большинства здесь, – с изобретательностью у него не очень, но в целом за объяснение сойдёт. Мне кажется, и ребята что-то такое чувствует: звучит правдоподобно. – Извини, что сразу на «ты». Так будет проще. В общем, возможно, я ошибаюсь, но… Я тут тоже не вполне вписываюсь, и решил, что таким, как мы, лучше держаться вместе.
Вздрагиваю, услышав смех с последней парты. Марк… Андрей Степанович бросает на него взгляд, хмурится, но ничего не говорит. А мне совсем уж не по себе становится. Даже не знаю, как продолжать нашу с препрдом сценку и что тут сказать.
– Конечно, я понимаю, что я – преподаватель, а ты – студентка, – продолжает Андрей Степанович, видимо, решив прояснить для нашего единственного зрителя и этот момент. – Но я несильно тебя старше. А правила в этой академии, насколько я понимаю, не особо и работают. Если так для студентов, почему не может быть и для преподавателей?
Застываю. Это ведь… Ну слишком недвусмысленно звучит. Можно даже за подкат воспринять – по крайней мере, очень явный намёк, что Андрей Степанович не считает обязательным соблюдать субординацию.
Это он так странный вызов бросает Марку? Или ему просто кажется, что самая правдоподобная тактика – изобразить интерес ко мне, как к девушке?..
Куча ответов и никаких ответов. А Марк как-то резко с места поднимается.
– Да, тут у каждого своя история,– тогда спешу заговорить первое, что приходит в голову. Скорее невпопад. Отвечаю лишь на его слова, что я не вписываюсь.
– Ага, и наша теперь тесно соприкасается, – неожиданно заявляет уже поравнявшийся со мной Марк. Ещё и кладёт руку мне на плечи, разворачивая и направляя к двери. – Мы пошли.
Кожу, где он прикасается, даже через одежду буквально печёт, а в горле разом пересыхает. Ничего не говорю. И даже на Андрея Стеапновича, глядящего нам вслед, не оборачиваюсь. Хотя он как-то многозначительно покашливает.
Что это вообще было? И со стороны препода, и со стороны Марка… Такое ощущение, что оба друг перед другом обозначили какое-то странное право на меня.
– Не нравится мне этот  Андрюшка, – неожиданно заговаривает Марк, когда мы направляемся к лестнице. Я тут же резко веду плечом, пытаясь сбросить его руку. Ухмыляется, но убирает сам. – Мутный он какой-то, – обыденно заявляет.
– Нормальный. Доброжелательный, – возражаю, отойдя чуть подальше от Марка. А то он хоть и не касается меня, всё равно такое ощущение, будто ешё да. Кожу всё ещё покалывает горячими мурашками.
– За такую доброжелательность обычно увольняют в нормальных универах.
– Тебе откуда знать? – вырывается само.
И тут же неловко становится. Я словно отделяю Марка этим высказыванием от той, нормальной, привычной мне жизни. И хотя по факту не сказать, что несправедливо; всё равно хочется как-то сгладить углы.
Хотя Марк и усмехается, глядя на меня безотрывно. Притом, что мы уже по лестнице идём.
– Интернет тут как бы тоже есть.
  
Тоже усмехаюсь, чтобы как-то перебить неловкость, почему-то всё сильнее накатывающую.
– Ты ведь завтра пойдёшь к себе на пары? – тихо спрашиваю. – Андрей Степанович дал понять, что не пустит тебя в следующий раз. А с ним лучше не ссориться.
– Со мной лучше не ссориться, – жёстко отбивает Марк. – И этот хрен ведёт у тебя всего две пары в неделю. Переживёт, если решу появляться.
Только и вздыхаю. Мрак, угроза всей академи… А мне почему-то этот его грозный выпад сейчас ребячеством кажется. Желанием что-то кому-то доказать. И спорить не хочется вовсе не из-за страха перед ним.
 
Глава 6. Марк
 
Как ни странно, Милана со мной не спорит ни когда даю понять, что буду периодически и на её пары ходить, ни когда веду её обедать. Сидим за одним столиком, миролюбиво обсуждаем сегодняшний учебный день. Она так непринуждённо себя ведёт, что будто и не замечает, насколько большой ажиотаж мы тут вызываем у всех, кто в этой же кафешке. На нас постоянно смотрят, нас обсуждают, и готов поклясться, кто-то даже фоткает, чтобы потом с другими посплетничать.
Да, всё потому, что с девчонками я редко зависаю. В основном только ради секса, когда мне нужна разрядка. И разговор там короткий. Благо, желающих хватает, раскурчивать не надо.
А таких как Милана, интересно, как склонять? Романтического пафоса нагнать? Ванили навешать? А брать потом нежно-нежно, даже не задумываясь об альтернативных вариантах?
Хмм… Как ни странно, и такой вариант гонит кровь к члену. Благо, я сижу за столом. А ещё вдруг задумываюсь, что какой бы скромняхой ни была, а с пылом. Это чувствуется. И развратить такую невинную милаху будет даже приятнее. Хочу, чтобы смущалась от моих предложений, но шла на них ради меня. А в процесе втягивалась… Кайфовала…
Блять. Кажется, мне сейчас задали какой-то вопрос, а я прослушал. Милана озадаченно хмурится, ещё и настаивает:
– Ну так что ты думаешь?
Хах, ей лучше это пока не знать. А кстати… Можно так и ответить по той ситуации, о которой спрашивает – какой бы та ни была.
– Оставлю при себе.
Она усмехается, качая головой. С таким видом, что, мол, и так знает, что я там думаю.
Эх, если бы…
Вообще, интерено, по поводу чего Милана вдруг спрашивала моё мнение. Но важнее, пожалуй, другое. Сбросить напряжение можно разными способами. Спорт тоже очень даже способствует. Тем более, в компании с ней…
Я ведь обещал тренировать девчонку.
– После еды идём в спортзал. Пока дойдём, как раз переваришь. Потом чуть отдохнёшь, начнём тренировку. Ты должна знать хотя бы основы самообороны.
Она поджимает губы, но не спорит. На телефон отвлекается… Насколько я знаю, у неё там вообще другая симка, и в соцсети заходить запрещено. В свои, в смысле. Шифроваться должна. Так что не с кем ей сейчас переписываться… Разве что номер этого Андрея себе забивать.
Не нравится он мне всё-таки.
*******
Мы всё-таки заскочили и в общагу. Милана решила переодеться на тренировку, и это точно было кстати. Не только, потому что заниматься в полную силу и вправду лучше в спортивном, но и потому, что оно у неё оказалось таким соблазнительным. Вроде бы просто серые лосины и розовая футболка, но как же эффектно смотрелось это всё на точёной фигуре девчонки, подчёркивая формы.
И как же кайфово было ощущать, что она всерьёз настроена, доверяет мне, прислушивается, выполняет всё… Причём старательно. И очень даже неплохо.
А ещё круче было улавливать, как Милана сорвано дышала и волновалась, когда мы так или иначе контактно взаимодействовали в некоторых вроде бы простых приёмах, которые давались ей значительно сложнее, чем предыдущие базовые движения. В которых я её не прижимал к себе…
Не думаю, что выдаю желаемое за действительное. Я в принципе не из мечтателей. Напряжение, которое накаляется между нами при тесных взаимодействиях, очень даже реальное и многообещающее. Милана реагирует на меня.