Темное сияние (СИ)
Еще один ее кошмарный сон превращался в реальность. Обрывающийся вниз берег, завеса Темного сияния во все небо, скованный огненными путами Теодор и Дар, подвешенный над ревущей бездной. Вот только здесь, наяву, ее враг был перед ней — и ухмылялся ей в лицо безумной демонической ухмылкой.
— Если ты причинишь им вред, я убью тебя самым медленным и мучительным способом, какой только смогу придумать, — твердо произнесла Кассандра, не отрывая взгляда от черных провалов на лице демоницы.
— Попробуй, — с показным равнодушием пожала та плечами.
Теодор пытался оказать ей отпор, но страшная боль мешала ему в полной мере использовать свою силу. С десяток крупных камней в радиусе нескольких метров вдруг взмыли в воздух и полетели в Риннон; парочке даже удалось ее ранить — но остальные осыпались на землю, отброшенные взметнувшееся стеной огня. Разъяренная демоница шевельнула пальцами, и в то же мгновение одна из огненных плетей, точно лазер, отсекла Теодору руку до самого плеча. Демон закричал; закричала и Кассандра, бросившаяся вперед в вихре объявшего ее голубого пламени.
Дальнейшее происходило словно в замедленной видеосъемке. Вот Риннон разворачивается навстречу огненной лавине, обрушенной на нее Кассандрой; вот безвольное тело Дара летит в пустоту; вот Теодор с фонтанирующим кровью обрубком вместо левой руки зависает у самой границы Темного сияния, отбрасывающего фиолетовые тени на его белое как мел, покрытое ссадинами и ожогами, но все еще прекрасное лицо. Все, что успела сделать Кассандра, прежде чем Дар скрылся за краем обрыва — заключить его в силовой кокон, надеясь, что он сумеет защитить его при падении. Затем она налетела на огненный щит, воздвигнутый Риннон, и забилась о него, точно огромная диковинная бабочка с темными рваными крыльями. «Тео, Тео, Тео!» — только и стучало в ее мыслях, венах, сердце.
— Какая любовь! — издевательски выплюнула Риннон, явно противостоящая ей из последних сил. — Хочешь спасти своего Теодора? Так ступай за ним в Темное сияние!
И с этими словами она швырнула демона прямиком во вздымающуюся позади него тьму. «Я люблю тебя», — ясно прочитала Кассандра по его губам, прежде чем Темное сияние поглотило мужчину, за которого она, как оказалось, готова была отдать жизнь.
— Нет! — Кассандра кинулась за ним, но Теодор уже исчез, оставив после себя лишь легкую рябь на поверхности Разлома.
— Ступай за ним! Освободи Темное сияние — и, возможно, вернешь его обратно! — проговорила Риннон за ее спиной. — Исполни свое предназначение!
Предназначение. Кассандра смотрела на чернильную тьму, густую, как студень, что колыхалась прямо перед ее глазами, и в голове ее проносились слова Теодора и Артура, так часто говоривших ей о ее судьбе. И вот, наконец, она здесь, в конечной точке сна, который видела с детства, о котором писала в своих книгах… Крылатый демон-освободитель из священного пророчества. Девочка, потерявшая семью. Женщина, лишившаяся возлюбленного.
Темное сияние висело перед ней, безмолвное, но не безжизненное, переливаясь текучими сине-фиолетовыми всполохами, точно прикрывающий вход в иной мир призрачный полог. Казалось, ему не было конца и края, и чем дольше она смотрела на него, тем больше ее к нему влекло. Исчезли все звуки, притупились все чувства и мысли; осталась лишь потусторонняя, завораживающая красота иномирной энергии и ее властный, осязаемый на каком-то клеточном уровне зов. Кассандру неотвратимо тянуло туда, в сердце этой космической тьмы, которая жила и внутри нее — и, расправив за спиной свои рваные мерцающие крылья, она послушно шагнула ей навстречу. Реальность погасла, и Темное сияние заполнило все вокруг, обволокло ее, проникло в каждую частицу ее существа, наполняя ее знанием и силой, равной которой не было на этой планете. Кассандра больше не была ни человеком, ни демоном; она стала кем-то — или чем-то — иным, настоящим, чистым, первозданным, как сама Вселенная. И теперь она точно знала, что ей делать.
…Дар очнулся лежащим среди острых холодных камней, на которые с громким рокотом накатывали пенящиеся волны, и тут же перенесся обратно на утес, туда, где еще недавно кипело сражение между демонами. Теперь здесь остались одни тела — неподвижный Призрак у гаснущего костра, обугленные, источающие мерзкую вонь останки Нуаре. Проводника нигде не было видно — должно быть, удрал, воспользовавшись всеобщей суматохой. Хаммера и Кассандры здесь тоже не было, зато перед самым Темным сиянием спиной к Дару застыла Риннон Келли, обожженная, окровавленная и едва стоящая на ногах. Похоже, она чего-то ждала, и Дара кольнуло дурное предчувствие. Неужели эти твари таки заставили Кассандру войти в Разлом??
Когда он, пошатываясь, сделал шаг к демонице, омут Темного сияния перед ней вдруг заволновался и через секунду исторг из себя Кассандру. Дар замер, глядя на лицо девушки, которую любил, и не узнавая его. Существо, вынырнувшее из Разлома, источало легкий голубоватый свет всей поверхностью своего тела; глаза его были черны, а мглистые крылья за спиной выросли и, казалось, закрывали полнеба. Но больше всего поражала исходящая от него аура — льдисто покалывающий холод и сила, от которой все волоски на коже Дара разом встали дыбом.
Кассандра — или та, что была ею когда-то — посмотрела на Риннон, и от безмятежного выражения ее лица Дара отчего-то продрал мороз. И, видно, не его одного, потому что демоница отшатнулась и вскинула руки, вызывая огонь — вот только воспользоваться им не успела. Кассандра слегка склонила голову набок, и тело Риннон вдруг начало рассыпаться в пыль, медленно и, судя по ее незамолкающим крикам, очень мучительно. Сначала ноги, затем туловище, плечи, руки и, наконец, голова. Ужасающие, полные боли вопли, наконец, стихли, а осыпавшуюся на землю горстку пепла подхватил и развеял над побережьем налетевший ветер.
Когда Риннон не стало, Кассандра скользнула мимолетным взглядом по неподвижно стоящему Дару и, ни слова не говоря, повернулась к Темному сиянию. Воздела перед собой руки, и из ладоней ее хлынул такой яркий белый свет, что Дару пришлось зажмуриться. А когда, пару минут спустя, он вновь осмелился открыть глаза, то пораженно ахнул. Там, где последние тридцать лет висела завеса Темного сияния, мириадами звезд сияло ясное ночное небо, под которым, омываемые океанскими волнами, покоились руины Бравена.
А на краю утеса лежала Кассандра — обычная хрупкая девушка, без крыльев, без бьющего из ладоней света, в грязной рваной одежде и с почти полностью сожженными волосами. И, услышав, как она тихо зовет его, Дар со всех ног бросился к ней, чтобы схватить, прижать к груди и никогда больше не отпускать.
5 «Валкар Келпи» — автомобиль бюджетного класса с кузовом «седан», производимый в Валкасии.
Эпилог
Три месяца спустя
Кассандра стояла на берегу, обхватив себя за плечи руками, и любовалась игрой солнечного света в темно-синих волнах океана. Первые дни сентября выдались на редкость погожими, и она часто приезжала сюда, чтобы просто побродить вдоль пустынного пляжа, наслаждаясь тишиной, одиночеством и окружающими видами. К тому же, это место неодолимо притягивало ее к себе — слишком много важных и дорогих воспоминаний было с ним связано.
Она оглянулась на дом Теодора, молчаливо застывший на вершине холма. Теперь уже ее дом… Адвокат, связавшийся с Кассандрой спустя месяц после событий у Разлома, сообщил, что своей последней волей Теодор передал дом ей.
«Ты всегда мечтала жить у океана, — говорилось в коротком письме, которое также велел вручить ей демон, словно предчувствовавший близкую смерть. — «Теперь ты сможешь каждый вечер любоваться самыми прекрасными в мире закатами и вспоминать обо мне. Ведь, если ты читаешь эти строки, меня, скорее всего, уже нет в живых. Зато твой мир уцелел. Знаю, я был редкостным засранцем — прости меня за это — но все же надеюсь, что в твоем сердце осталось ко мне немного теплых чувств. Что бы там ни было, что бы я ни говорил или делал, в одном ты можешь быть совершенно точно уверена: я любил тебя, Кэсси. И всегда буду любить».