Долг феникса (СИ)

Жаль только, что в отношении себя это редко срабатывает. Чаще вообще не срабатывает.
— А еще желание подарить ей хоть немного радости. И в некотором роде уберечь от реальности, — я пожала плечами, наблюдая за своим отражением. — Феликс, ты же понимаешь, что отец не идиот?
— Не идиот, — согласился иллами. — И вы с ним, между прочим, в этом похожи. Он также умолчал важную информацию в отношении тебя…
— Я думаю, со временем, мама и сама бы сообразила, что дело не в данном слове этой Селении. Просто сейчас ей тяжело, наверно, даже тяжелее, чем мне. Для меня все в новинку, а она здесь уже была, и ощущает, что все стало иначе, а разобраться с тем, что не так, не может.
— А самое главное, ты хочешь, чтобы Марс в ее глазах всегда был лучшим?
— И самым сильным, — я вздохнула. — Таким, каким он для нее всегда и был.
— Только реалии изменились и давно, — напомнил феникс. — Думаешь, это условие Совета?
— Если честно, то думаю я еще хуже. Но тут, полагаю, тебе виднее. Потому что ты в этих традициях и законах лучше меня разбираешься.
— И в чем же ты сомневаешься?
— Скорее не сомнения, ты правильно сказал, здравые опасения. В частности, а точно ли мама все еще является женой? По закону? Признал ли это Совет? Сам посуди, они давно ее похоронили, девиц своих навязали, одну так и вовсе дважды папе подложили. С трудом мне верится, что тот, кто настолько сильно любит, что идет против всех правил, станет делить ложе с другой ради физического удовольствия. Марс не показался мне таким…
— А еще ты боишься подумать, что слишком его романтизируешь? — усмехнулся Феликс. — Однолюбы и на Земле существуют.
— Вот видишь, значит, он должен был ее сослать. Особенно тогда, когда привел мать. Он умный мужчина, следовательно прекрасно сознавал какая реакция будет у его любимой женщины. А раз он этого не сделал, значит не мог. Как и не мог рассказать истинные причины такого положения. В конце концов, поместье большое, тут домов к главному дому много примыкает. Отселить всегда ж можно было… И дети с ней видеться бы могли.
Я опять вздохнула. Рациональность отселения, учитывая какой этому всему придается смысл, я признавала, но все же, а если Селения действительно сильно любит своих детей? Почему она должна быть ущемлена в родительских правах? Ее-то в чем вина?
— Ты тоже солгала, Риша. А мужчины редко признаются в своих слабостях.
— Моя ложь не так уж и страшна. И нужна была лишь для того, чтобы встряхнуть немного и направить мамину энергию в другое русло. Ты ведь тоже это видел?
— Саморазрушение? Видел.
— Мама немножечко подумает, и сообразит, что я не могла говорить всерьез, что перестану с ней общаться, если мои сестры со своей мамой видеться не будут. Какое мне дело до чужой женщины? Которая к тому же воспитана в этом мире и в послушании мужчине? Да они в любом случае скоро расстанутся. Близняшек на учебу в Школу отправят, а там, простите, постоянное проживание. Не помчится же Селения за ними?
— Не помчится, — согласился Феликс.
— Понимаешь, для чего-то отцу так нужно. Раз и слуги пока не понимают, как им относится к изменениям. — Я зажмурилась, пытаясь все же выстроить логическую цепочку в своей голове. Все же, пока я во всем этом путалась. — Законы и традиции, Феликс. Отец нарушал ради мамы. Только ради нее. И тут такой явный прокол. Кому-то не нужно чтобы они были вместе?
— Все может быть.
— И пусть я была груба, но лучше если мама постарается к этой Селении присмотреться и придержать в узде свою ненависть. Чем она сразу будет знать, что эта леди здесь не потому, что отцом обещано участие в воспитании детей, а ее насильно навязали.
Серьезно? Вообще, такая отмазка бы у нас на Земле прошла. А тут, когда все подчинено главе рода и хранителям с большой силой… Сомнительно как-то…
Странно, что мне все это сразу в голову не пришло. Я как обычно, с опозданием начинаю складывать мозаику.
— Ты от себя опять многого требуешь. Но ты права, вполне возможно, что Совету не нравится появление Равьелы.
— И меня, — усмехнулась своему отражению. — Мы явно куда-то не туда влезли.
 
— Куда бы мы, как ты выражаешься не влезли, но проиграть я тебе не дам.
— Можно подумать я сама горю желанием оказаться проигравшей. В любом случае, теперь я на сто процентов уверена, что все решения касаемо рода и статуса моей матери зависят от того, как я проведу ритуал.
— А пока ты надеешься, что этот месяц Марс и Равьела проведут не в ненависти?
— Очень на это рассчитываю. И шпионы Совета, если такие в поместье есть, не смогут подкинуть никакого материала, чтобы маме отказали в ее правах. Может их хотели специально стравить? Ладно бы Селению оставили пока тут жены не было, но она ведь вернулась? Может сам отец и оставил, мало ли какая жизнь у этой леди в родном доме была? А раз она и сейчас здесь, значит явно вмешался кто — то посторонний.
— И влиятельный.
— И влиятельный, — эхом повторила я.
Меня эти вопросы без ответов с ума сведут. И вообще вся эта ситуация с женщинами, у которых прав с гулькин нос.
Была своя прелесть в том, чтобы лично встречать гостей. Я начинала немножко понимать, зачем маме нужен был этот праздник. Нет, понятное дело, что двадцатилетие собственной дочери бывает лишь однажды, и мы когда-то мечтали эту дату отметить с размахом, однако были еще веские причины для подобного формата.
На самом деле, мне бы хватило праздничного ужина в тесном семейном кругу. Вот только познакомиться с теми, для кого мне предстояло провести ритуал прежде даты икс, я бы не смогла. А так, я хотя бы увидела всех тех, кто через месяц рискнет своей жизнью наравне со мной.
Большинство из кандидатов в хранители иллами являлись мужчинами, намного старше меня, пусть многие из них и выглядели лет на тридцать-тридцать пять Земных. Но мама, стоявшая рядом со мной, не только называла имя, но еще и возраст, а также выдавала мне краткую характеристику на каждого человека. Вообще, я тихо удивлялась тому, что мама столько обо всех знает.
Впрочем, она ведь и должна знать? Как жена главы рода, как человек, который прожил тут немало лет…
И пусть я не могла запомнить за раз столько информации, у меня был замечательный помощник — Феликс, который в отличие от меня, информацию впитывал как губка. От меня лишь требовалось стоять подле мамы и отца, да улыбаться на поздравления и представления.
Леди Рудану и лорда Арвана я заметила сразу несмотря на то, что толпа в бальном зале уже собралась приличная и многие заслоняли вход. Но, я будто их почувствовала и безошибочно повернула голову, в тот момент, когда они ступили на паркет.
Я еще не видела леди Рудану настолько красивой. В академии она всегда была одета в униформу или специальный лекарский халат. Сейчас же ее фигуру нежно обнимало платье персикового цвета, что удивительно, фасон явно был взят из моего мира.
Рукава три четверти из тонкого кружева, ювелирный вырез горловины, и длинная прямая юбка в пол с бантовыми складками.
Возможно, она желала сделать мне приятное, выбрав такой наряд. Интересно правда, кто ей подсказал? В любом случае, выглядела леди тан Даррак потрясающе. Как и ректор с бутоньеркой из роз под наряд своей жены.
Когда они подошли к нам, я улыбалась широко и радостно. Эту женщину я рада видеть всегда. Да и ректора, в-принципе, тоже.
После взаимных расшаркиваний, как я называла обязательное официальное приветствие и дарение подарков, которые принято было смотреть в одиночестве и после завершения праздника, я отошла с леди Руданой в стороночку, благо из тех, кто мне не представился, никого уже не осталось.
 
По сути, чета тан Даррак была последней, кто пришел. Я подспудно ждала братьев и Ламею, но их не было. А спрашивать у мамы я не стала, предположив, что их появление может быть сюрпризом. А вдруг? Конечно, поначалу я искала в чужих лицах Лейнарда, слабая надежда, что он тоже придет, была, но потом я трезво рассудила, что ему тут без своей невесты делать нечего. А учитывая мои с ней взаимоотношения, сильно бы я ей не обрадовалась, значит мама бы не стала ее приглашать.