Собрание сочиннений Яна Ларри. Том первый

— До свиданья, — сказал Григсон, бледнея.
Тяжело вздохнув, он нахлобучил шляпу и решительно шагнул к дверям.
— Постойте!
Григсон оглянулся.
— Хорошо, — сказал генерал, вытаскивая из кармана бумажник, — вот вам пять долларов. Через два часа мы ждем вас в лаборатории верфи.
— Меня пропустят?
— Вы скажете свою фамилию. Вас проводят.
— Прекрасно, сэр… — весело сказал Григсон, — я не заставлю ожидать себя. О, вы не раскаетесь.
Юноша вышел.
Лишь только за ним захлопнулась дверь, как в кабинет бесшумно вошел коренастый человек в форме морского офицера.
— Вот что, — быстро сказал генерал, — я хочу знать, куда пойдет это молодчик, который только что вышел от меня, что он будет делать и… Вы поняли меня? Через два часа я буду в лаборатории верфи. Надеюсь, к этому времени вы справитесь с моим поручением?
Морской офицер молча поклонился.
— Все! — сказал генерал.
2
Огромные окна военной испытательной лаборатории открыты настежь. Из окон видны приземистые серые здания, около которых неподвижно стоят часовые. Весь двор залит солнечным светом. Веселые зайчики прыгают на стеклах окон, слепят глаза. Часовые переступают с ноги на ногу, и тогда ножи, примкнутые к винтовкам, вспыхивают, как молния.
Асфальтированная, безукоризненно чистая площадка спускается широкими уступами к темной воде канала. Серые гранитные стены отбрасывают холодные тени на воду. Она покрыта жирными пятнами мазута, густо усеяна окурками папирос, оранжевыми апельсиновыми корками, желтыми гнилыми бананами. Пустые консервные жестянки с рваными краями трутся с тихим скрежетом о борта военных катеров, выкрашенных в бледно-сиреневый цвет. За каналом, точно голый фантастический лес, поднимаются, загораживая небо, высокие стапеля и подъемные краны.
Глухой, немолчный шум города входит в открытые окна лаборатории, как ровный гул морского прибоя.
Стрелки часов лаборатории сходятся на цифре двенадцать.
Хлопает дверь. Один за другим появляются офицеры, они с шумом рассаживаются у столов, около окон, на подоконниках.
Синий дым сигар поднимается, как туман. С приходом долговязого капитана Пакстона все оживают. О, этот Пакстон не даст скучать!
— Что слышно, капитан? Знаете ли вы, почему генерал приказал нам собраться?
— Что-о? Генерал?
Пакстон трет лоб и густым, оглушающим басом рычит:
— Я кое-что слышал, правда, но это очень длинная история.
— О-о!
— Внимание! Внимание!
— Дайте же говорить Пакстону!
Никто, разумеется, и не думает принимать всерьез «истории» Пакстона, но капитан так забавно и так занятно врет, что послушать его, конечно, стоит. Пакстон усаживается в кресло. Он сгибает, точно гигантские треугольники, длинные ноги, нюхает для чего-то своим утиным носом колени и, сняв с брюк пушинку, гудит оглушающе:
— Это, надо вам сказать, произошло на Борнео. Я плавал тогда юнгой. Наш генерал был в то время капитаном корабля, моим хозяином. Ночью приходят туземцы. Болю тают что-то. Переводчик объясняет: найдена пещера, в которой стоят какие-то невиданные машины. Судя по всему, пещера оставлена людьми несколько тысяч лет назад. Генерал дает мне приказание: перенести машины на корабль. Иду. Лес. Тропические джунгли. Туземцы нервничают. Я вливаю им по стакану виски. Храбрость. Идут дальше. Вдруг один, плешивый, как глобус, говорит мне: «Здесь, сэр». Я смотрю. Вход в подземелье. Что за черт? Иду. Пинком ноги открываю дверь. Скрип. Выпиваю стакан виски. За мной, ребята! Темь. Темно, как в погребе. Входим. Пыль. Тлен. Будь я проклят, если что-нибудь понимаю. Туземцы дрожат. Еще виски. Вторая дверь. Открываю вторую. Вижу — подземная пещера. Зажигаю факел. И что бы вы думали? Вижу — стоят всюду какие-то странные машины. Черт возьми, за всю свою жизнь я немало видел машин, но таких — скажу откровенно — не встречал еще ни разу, да я не встречу теперь. В этом я уверен. Представьте себе… Впрочем, это трудно представить… Подхожу. Трогаю. И вдруг машины рассыпаются, как пыль. Металл, превращенный временем в металлическую пыль, как вам это нравится?! Сколько же, думаю, тысячелетий стоят тут машины? Еще — виски. Вперед, Пакстон, и покажи, что ты не дурак! Эти машины — величайший памятник из когда-либо открытых. Осторожней, старина, не дыши и не трогай древностей, но постарайся снять чертежи и разобраться как следует, что за машины, для чего они. Замечаю надпись на одной машине. Читаю: «Non omnia possumus omnes» [62]. Латынь? Чувствую нервную лихорадку, и вдруг…
  
— Генерал! — крикнул, вбегая в лабораторию, лейтенант Броуди.
Офицеры вскочили, как школьники. Одергивая мундиры, они торопливо тушили сигары, поправляя прически. Усатый Пакстон закрутил под носом два пушистых кольца. Директор лаборатории Ламсдэн провел щеткой, оправленной в слоновую кость и серебро, по седой бороде, похожей на опрокинутую пирамиду.
Послышались шаги.
Бам-бам! Бам-бам! — долетало до слуха. Генерал шагал грузно, но четко.
Дверь широко распахнулась. В темном квадрате появился сияющий генерал.
На мгновенье он остановился, оглядел всех, затем, кивнув головой, зашагал по лаборатории, держа высоко голову, выпячивая молодцевато грудь.
— Ну? — весело крикнул генерал, стягивая перчатки.
— Все в порядке, сэр! — почтительно ответил за всех лейтенант Броуди.
— Чудесно!
Генерал подошел к окну. Не глядя на стол, он бросил на его палисандровую поверхность скомканные перчатки. Они скользнули по льдистому, отполированному столу и застыли, точно нелепые снежные комочки.
— Ну-с, — сказал генерал, не оборачиваясь, — как вы думаете, бывают у мошенников честные глаза? Что-о?
— Несомненно! — поспешил ответить капитан Пакстон. — В бытность мою на островах Фиджи я…
— Благодарю вас, капитан, но я это уже слышал, кажется, в прошлом году.
Генерал повернулся, насмешливо посмотрел на Пакстона и плюхнулся в кресло.
— Садитесь! — сказал генерал.
Офицеры с шумом задвигали стульями. Когда все сели, генерал лукаво прищурился и хлопнул со всего размаха руками по коленям:
— Исключительный мошенник, но гениальная выдумка, черт возьми!
— Что-нибудь случилось, сэр? — с тревогой спросил Броуди.
— Случилось? — засмеялся генерал. — Вот именно. Поразительный случай.
Все переглянулись. О, как видно, генерал недаром собрал офицеров в это неурочное время.
— Вот именно! — продолжал генерал с возрастающим весельем. — Мальчишка! Молокосос! Он решил провести нас всех за нос. Начал с того, что попросил у меня два миллиона долларов. За эту сумму предложил приобрести у него необыкновенное, совершенно потрясающее открытие. На предварительные же расходы он взял у меня пять долларов. Что-о?
— И вы своими руками отдали ему пять долларов? — хихикнул Ламсдэн.
— Ну-да, — захохотал генерал, — но разве это не оригинально? Попросить два миллиона и ограничиться пятью долларами? Но это еще не все.
Генерал взглянул на часы.
— Через несколько минут он сам явится сюда. Словом, обещаю вам блестящее представление. Будет поставлена оригинальная комедия: «Начинающий мошенник играет с младенцами морского штаба». Участвуют в спектакле все желающие. Общими усилиями мы разоблачаем мошенничество и отправляем героя как опытного афериста в отель для гастролирующих авантюристов. Но как он лгал? Честными глазами он смотрел на меня! Арститс! Монти Бенкс и Дуглас Фербенкс не годятся ему вместе с Чарли Чаплином в подметки! Что-о? Каков молодчик!
— Какое же изобретение?
— Чушь! — отмахнулся генерал. — Фантазия зеленого слона! Впрочем, все это услышите сами через несколько минут.
В дверях показался морской офицер.
— Чудесно, — сказал генерал, — надеюсь, Фойль, вы что-нибудь узнали о судьбе моих пяти долларов?