Проклятый бывший

Плывущие в воздухе лепестки не казались опасными. Это было весело и… легко. Легко.
Но лицо мамы хранило такую серьезность, что Виви впредь не могла думать о магии без ощущения опасности. И теперь, когда машина приближалась к пункту назначения, ее охватила дрожь, но не от холода, а просто от предвкушения того, что они собирались сделать.
Или, может быть, от ощущения магии, висящей в воздухе.
  
– Понимаю, почему старина Гриффад выбрал это место, – пробормотал Рис себе под нос, выглядывая в лобовое стекло.
– Ты чувствуешь это, верно? – спросила она, и он кивнул.
– Мы уже близко?
– Остался один поворот.
Машина остановилась на берегу ручья, вода журчала, в усеянном камешками ложе, вытекая из устья открытой пещеры, расположенной прямо перед ними. Ее открытый зев черным провалом выделялся в свете фар машины Виви.
Она выключила мотор, лишая их и этого источника света, и в наступившем мраке Рис повернулся к ней, протягивая руку.
– Ну что, Вивьен, – предложил он, – пойдем?
  
Глава 9
 
Не могло не удручать осознание того, какие залежи магии таились в темных, сырых местах.
Когда Рис помог Вивьен перешагнуть через особенно большой камень у входа в пещеру, он задумался, почему его предки не могли проложить лей-линии в каком-нибудь более теплом и сухом месте. Пляжам тоже нужна магия.
Но нет, его предок, очевидно, был из разряда тех мрачных ублюдков, что предпочитали пещеры, так что теперь Рису приходилось лавировать между темных луж воды и покрытых слизью камней.
Хотя, признал он, когда Виви снова вложила свою руку в его и создала маленький шарик света, который теперь парил над ними, освещая дорогу, по крайней мере с компанией ему повезло.
– Насколько глубоко в пещере находятся линии? – спросила она теперь, пытаясь откинуть волосы с лица.
– Неглубоко, – откликнулся Рис, вглядываясь в темноту перед собой. Отец нарисовал ему карту, вероятно, используя чернила, сделанные из крови ворона и пергамента пятисотлетней давности, но Рис демонстративно не стал брать с собой этот мерзкий путеводитель, будучи вполне уверенным, что сможет найти линии самостоятельно.
Однако теперь, когда он забрался далеко в пещеру, а стены вокруг продолжали сужаться, он не был так уверен, что это была хорошая идея. Он, конечно, чувствовал под ногами пульсацию магии, которая ощущалась как второе сердцебиение и поднимала дыбом волосы на затылке, но откуда именно она исходила?
Не совсем ясно.
Остановившись, Рис огляделся вокруг. Главный зал пещеры заканчивался тупиком в нескольких ярдах от него, и все, что он мог видеть, это сплошная скальная порода со всех сторон. Упоминался ли на карте отца секретный вход? Или все дело в его новоприобретенном невезении? Отец мог клясться сколько угодно в невозможности проклятия, Рис не мог избавиться от неприятного чувства, что что-то было не так. Может быть, это и сейчас играло роль.
– Яйца святого Буги, – пробормотал он, и Вивьен остановилась, глядя на него снизу вверх.
– Ты заблудился? – спросила она.
– Нет, – сказал он слишком быстро, и она слегка прищурила глаза.
– Рис.
– Я не мог, – настаивал он, а затем повернулся по кругу, свет пьяно следовал за ним. – Мне просто… нужно осмотреть ориентиры.
– Мммм, – протянула Вивьен, скрестив руки на груди. – И эти ориентиры подскажут тебе, что прямо за левым плечом есть скрытое отверстие?
Рис развернулся, вглядываясь в темноту, и сначала увидел только еще более скользкую от влаги каменную поверхность.
А потом… вот оно. Небольшая тень во тьме, искусно спрятанная за скалой.
Повернувшись к Вивьен, Рис поднял брови.
– Ты бывала здесь раньше?
Она покачала головой.
– Никогда. То есть я знала, где находится пещера, но тетя Элейн весьма строго дала понять, что это священное место, с которым нельзя связываться. Но это странно, – нахмурившись, она покачала головой. – Я как будто знала, где находится отверстие, еще до того, как увидела его. Как будто знала, что увижу его, посмотрев в это место.
Рис не знал, как к этому относиться. Возможно, она просто лучше разбиралась в магии в этих местах, чем он, будь проклята семейная родословная, или, может быть, мельком заметила вход раньше, но не обратила внимания. В любом случае ему больше не нужно было стоять здесь, как полному идиоту, поэтому он кивнул в сторону расщелины.
– Тогда вперед.
Как только они вошли в потайной вход, воздух вокруг них, казалось, изменился. Сразу стало холоднее, и Рис поежился, пожалев, что не захватил с собой куртку.
Проход здесь оказался таким узким, что им приходилось идти гуськом, задевая плечами влажные каменные стены, и чем дальше они шли, тем настойчивее становился гул магии; уши Риса, казалось, были набиты ватой, его тело покрылось гусиной кожей.
За спиной он слышал участившееся дыхание Виви и знал, что она, должно быть, чувствует то же, что и он.
Но это все оказались еще цветочки по сравнению с тем, что он почувствовал, когда узкий проход вывел их в следующий грот и перед ним засияли лей-линии.
Вся пещера была освещена мягким фиолетовым светом, на полу пульсировали струящиеся потоки чистой магии, и у Риса пересохло во рту, задрожали колени.
К сожалению, он чувствовал не только это.
Обернувшись, он увидел Вивьен. Она замерла у входа, широко распахнув глаза, с вздымающейся от частого дыхания грудью, и смотрела на него со смесью удивления и пыла.
Слава яйцам, иначе было бы действительно неловко.
– Ладно, – начал он, прочищая горло, – зарядка – не самый красивый процесс, поэтому, вероятно, такие вещи обычно делаются в одиночку.
Этого можно было ожидать, вернее, отец мог бы и предупредить об этом, но в таком случае их и без того мучительный разговор мог иметь летальные последствия, так что, возможно, все сложилось к лучшему.
Магия всегда оказывала физическое воздействие. Некоторые заклинания выматывали, другие – вызывали головокружение. Какие-то из них могли заставить тебя плакать по причинам, которых ты не понимал.
И была магия, которая заводила.
Очевидно, лей-линии оказывали именно такое воздействие, и, учитывая интенсивность магии в этой пещере, эффект получился… не менее интенсивным.
Вероятно, это усугублялось тем фактом, что в настоящее время он делил эту пещеру с женщиной, с которой у него когда-то было много по-настоящему захватывающего секса, и сейчас он не должен думать об этом совершенно, даже самую малость.
Но когда он закрывал глаза, эти сцены разворачивались в его мозгу подобно нарезке самых ярких моментов из порнофильма: ноги Вивьен, обхватившие его талию, волосы Вивьен на его груди, ощущение ее соска под ленивым движением его большого пальца, сбивающееся дыхание, когда его рука скользнула между ее ног, то, как она смеялась, когда кончала, – он всегда находил это необыкновенным, этот идеальный, прерывистый смех у его уха…
– Рис.
Он точно не завопил, открыв глаза и заметив, что она стоит очень, очень близко к нему, но едва успел сдержаться, и тогда же совершил ошибку, схватив ее за руки, чтобы не упасть.
Даже сквозь ткань свитера ощущался жар, исходящий от ее кожи, Рис посмотрел ей в глаза, увидел, что зрачки у нее увеличились в размере, своей чернотой практически поглотив ореховую радужку.
– Здесь творится какая-то магия, не так ли? – Она почти задыхалась, и он кивнул, теперь его руки двигались вверх и вниз по ее рукам, в то время как ему следовало отойти от нее подальше, может, убежать обратно в главную пещеру, чтобы остудить голову в студеной воде ручья.
  
Ее пальцы сомкнулись на вырезе его рубашки.
– Рис, – повторила она снова, голос ее звучал спокойно и ровно, даже когда ее взгляд переместился на его рот, а кончик языка скользнул наружу и облизнул губы.
Рис едва удержался от стона, его руки соскользнули на ее талию. Так ли плохо с его стороны было бы поцеловать ее прямо сейчас? Разве они не могли отнестись к этому поцелую как к маленькой формальности, прежде чем расстаться навсегда?