Флибустьер (СИ)
- Сэмми, успокойся, - парня похлопали по плечу. - Уже всё закончилось. Всё! Нас там нет. А он! Я обещаю тебе... Эта скотина с рогами и копытами, сдохнет на корабле мучительной смертью.
- Правда? - тёмные глаза юноши встретились с глазами напарника. Тот увидел на его ресницах как дрожат мелкие крупицы слёз.
- Точнее никуда! Сгорит в геенне огненной. Жрать нечего – душ нет. Корабль пустой. Он всех застрелил. Так, что разорвёт его на тысячу частей с голода. К утру останется один пепел.
Убитый страхом юноша, нервно вздрагивая, осмотрел шлюпку. Не нашёл нескольких человек. Постой, Джек. А где Боб, Джон, Стаффи? Их нет в шлюпке. Они? Остались живы? Они же спрятались в трюме? - Парнишка приподнялся над лодкой. Поднёс руку ко лбу, постарался рассмотреть, что происходит на корабле. Повернулся в сторону гребцов. - Джек! Надо вернуться. Надо забрать их. Они могут быть всё ещё живы!
"Ба-бах!" - прозвучало очень громко со стороны корабля.
- Это звук пистолета Боба, - восхищенно сказал один из матросов. - Только его здоровяк так бабахает. Если попадёт куда целился – дырень будет величиной с кулак.
"Бах-ахх", - новый выстрел.
- А это похоже на выстрел из бульдога Стаффи. Его работа.
- А ты говорил - дьявол? – укоризненно посмотрели на трусливого юнгу.
Лодка остановилась. Матросы перестали грести. Один из них горделиво выдохнул. - Ребята справлялись и не с такими кошмарами. Что? Джентльмены? Будем возвращаться?
"Бах, бах, бах"... - Три выстрела из незнакомого пистолета слились воедино. И снова над кораблём повисла зловещая тишина.
Молодой моряк, собравшийся спасать приятелей, удивленно посмотрел на присутствующих в шлюпке. - Господи всемогущий! Спаси, сохрани, не оставь! Он, что? Убил? Этих, тоже? Джек, как же так? Как один? Мог застрелить десять человек? Это, что за чудовище мы везли в Сантьяго?
- Успокойся, малыш. Не думай об этом. Главное, остались живы. И с нами будет всё хорошо.
Парнишка вздрогнул. С глубины моря потянуло могильным холодом. Огромная кровавая луна полностью вышла из-за туч, осветив неподвижный корабль.
- Эй, на шлюпке! - кто-то громко прокричал в рупор. - Куда это вы? А ну, повернули назад и вернулись обратно. Вы, что? Не слышите? Я приказываю немедленно повернуть обратно или буду стрелять.
- Ребятушки! - Лицо Джека исказилось мгновенной, как молния, судорогой. Он в ужасе бросился помогать грести одному из матросов. - Ходу, ходу, ходу.
"Бабах", - раздался выстрел из неведомого оружия. Что-то пронзительно свистнуло и сбило шляпу с головы одного из гребцов.
- Быстрее, быстрее, быстрее... - юнга заверещал навзрыд.
Новый Ба-бах. Пуля издевательски царапнула щёку другого гребца.
***
Был великолепный закат, один из тех, какие бывают только на побережье Атлантического океана. Солнце спускалось в огромное облако огненного цвета, которое отражалось на колышущей поверхности моря, заставляя краснеть всё окружающее пространство. Казалось, большая часть горизонта пылает, словно под ним бесшумно горят вулканы, извергая столбы огня. Бриз, дующий с суши, приносил на палубу корабля запахи пальм и цветущих цитрусов, а в прозрачном воздухе можно было различить с необыкновенной отчетливостью отдаленные берега.
Трехпалубный испанский красавец "Leоn Real", распустив в половину неба белоснежные паруса, величаво, как и положено истинному кабальеро, направлялся к югу, приближался к Гибралтарскому проливу.
Из открытых дверей и окон большой кают-компании раздавались сладкие звуки фортепиано. Музыкант играл. Творил. Покорял. Гости, собравшиеся на концерт, по личному приглашению капитана, слушали, затаив дыхание.
Одна из дам, впечатлённая бесподобной игрой, чуть наклонилась к соседке.
- Великий боже, Анна! Ты слышишь его? Он просто бог и дьявол! Какая музыка? Какая игра? Какое исполненные? Кто этот кудрявый Аполлон?
- Фи, Изабель - не знать маэстро! Это же восходящая звезда Европы - Франц Петер Шуберт. Про него говорят, он был лучшим учеником самого Сальери!
- Неужели, самого? А откуда он появился на нашем корабле?
Несколько дней назад его спасли вместе с учеником с какого-то английского шлюпа.
- Как интересно, Изабель. А почему я узнаю про это только сейчас? Почему ты молчала?
- Тсс, - сплетница приложила палец к губам. Чуть подвинулась к подруге. И тихо зашептала. – Представляешь… Маэстро! Торопился, плыл по приглашению дона Эспиноза на свадьбу единственной дочери. И ночью!!! - она широко раскрыла глаза, чтобы показать весь ужас произошедших событий. - Команда корабля, увидала призрак – огромный, во всё небо "Летучий голландец". Он подплыл к ним, и... остановился напротив. Только вообрази... Шквалистый ветер, безумные волны, судно англичан мотает как тростинку, а призрак стоит неподвижно. И ждёт! На палубе затаились мертвецы. С холодными, голодными, пустыми глазами! Моряки не выдержали ужаса. Бросились к шлюпкам и сбежали. А несчастный маэстро и его спутник, брошенные на произвол судьбы, всю ночь просидели в одиночестве, дрожа от страха, пока капитан нашего судна, не нашёл их обессиленными на палубе.
- Изабель, какой ужас! Я же теперь, после твоего рассказа, не смогу выйти на палабу! – впечатлительная особа закрыла глаза. Нервно сглотнула. Покачала головой. - Неужели это правда?
- Правда, правда. Капитан по большому секрету рассказал дону Себастьяну. Тот поведал брату моего мужа. А уже муж рассказал мне.
.....
Маэстро закончил играть. Чуть посидел за инструментом. Выдерживая паузу, словно провожая мелодию в грядущее. Затем встал. Резко поклонился. Мотнул густой, кудрявой шевелюрой.
- Браво! - закричал сидевший вблизи него ученик. Он решительно захлопал. Поднялся, повернулся к зрителям, продолжал аплодировать.
- Брависсимо... - подхватила благодарная публика, в почтении аплодируя и поднимаясь со своих мест.
- Несчастный гений – он, бесподобен! - сердобольная Изабель так же начала рукоплескать, отбивая ладони.
***
Шуберт - Первый! Великий! Композитор-романтик, как его в последствии назовут потомки, важно прохаживался по палубе. За ним, подобно шлейфу, передвигалось несколько молодых людей. (Среди них были дамы).
Почитатели таланта охали, ахали, томно вздыхали и просто выражали своё восхищение небывалыми способностями маэстро.
- Сеньоры и сеньориты! - Шуберт просто купался в лучах славы. - Музыка она разлита во всём, что нас окружает. В воде, в воздухе, в солнечном свете. Да, вот, хотя бы, для примера – в ветре... - он сейчас шепчет о том, что…
Могуч и гоняет стаи туч.
Как волнует сине море,
Ввсюду веет на просторе.
Слышите, как напевает порывами... Пам-парам-пам-пам... - Неужели не слышите?
Присутствующие удивленно качали головами.
- Как же? Друзья? Разве можно не слышать такое чудо? Такую прекрасную мелодию? Вот, опять, уже громче и немного по-другому... Пам-парам-пам... парам-пам-пам...
??? – поклонники снова смущенно улыбались, показывали, что ничего не разбирают. Ветер как ветр. Ничего особенного.
Гений разочарованно повернулся к помощнику - юноше, на голове которого был большой зелёный берет с ярко-алым пером.
- ЛюдовИк, мне срочно нужна гитара. Чтобы я мог перевести слова ветра в прекрасную мелодию... И наиграть её моим слушателям.
- Ах! Гитара? Маэстро нужна гитара? Дайте гитару? - эхом понеслось по группе воздыхателей.
- Пожалуйста, - одна из дам подала инструмент композитору.
Композитор взял её. Пробежался пальцами по струнам. - Итак, сеньоры – ветер! Предчувствие непогоды. Буря... Шторм... Долгая дорога в пути... - Он вдохновенно заиграл и начал петь...
Пускай ветра буянят.
Шторма пускай штормят.
Меня дороги манят.
Пути меня манят...