Запах Вереска (СИ)

- Он – простил, – нежно произносит Небесный и расплывается в отвратительном оскале, – только простишь ли ты себя сам?
Это последнее, что он слышит. Когда Анрис смаргивает, на поляне перед мраморным ангелом нет никого, кроме него. Его руки все еще трясутся, и горло сдавливает соленый ком, когда он связывается с Кристом. Ноги больше не держат его, и белокурый вампир сползает на колени перед статуей. Невидяще смотря перед собой и не чувствуя, как становится мокро щекам. Перед его глазами все еще лицо Ивона и издевательски нежный голос Дагуры в голове. Он никогда не простит себе. Ответ был ясен им обоим с самого начала...
====== Моя земная любовь... ======
Если бы ангел был рядом всего на миг любви,
Если бы рядом был твой ангел сегодняшней ночью.
В глубине уходящего дня,
Выбираясь из черствого сердца,
То за что ненавидишь меня,
Этой ночью рыдать будешь как никогда.
Любовь былую трудно отпустить,
Еще сложнее ложь простить.
Если бы ангел был со мной
Всего на миг любви,
Если бы твой ангел рядом был,
Пречистая Дева Мария,
Я влюблен в свою похоть
Сжигая крылья дотла,
Если бы твой ангел ночью не покинул меня.
Я уязвим и в тот момент жесток,
Ведь после рюмки нам закон не писан.
Любовь былую трудно отпустить...
Nightwish – “Wish I had an angel”
Над Волчьим Двором гремят раскаты и ревут северные ветра. Молнии пронзают разом почерневшее небо, и дрожит земля. Вековые деревья темного леса гнутся, словно тонкие прутья, и трава превращается в осколки льда. Природа сходит с ума от боли и ревет, не в силах сдержаться. Владения Валгири закрыты сейчас для всех. Они больше напоминают проклятые земли. Словно Небесные разом обрушили на них свой необузданный гнев.
Пенистые воды бьются об острые скалы под черным мостом и шипят, словно сотни ядовитых змей. И черные развалины Блодхарта как никогда прежде напоминают вековой призрак, с которого, наконец, содрали пестрые одеяния, оставив в своей уродливой реальности. А магия, покоем живущая столько веков в этих землях, сейчас сжигает их изнутри. Она вибрирует на самих границах и вихрями клубится в самом центре Волчьего Двора. Сотнями диких псов завывает во тьму ночи и рушится ледяной водой в острых каплях дождя.
Молнии бьют над крышей старой церкви и вылизывают ее высокие шпили. Воздух дрожит под их острыми вспышками, и старые стены не могут удержать тот звериный рев, который раздается под мокрой крышей. Только источник ее намного дальше и глубже. Он заперт в крепких и древних лабиринтах под церковью. Скованный цепями и сотнями заклятий, которые члены его стаи плетут, словно невидимую сеть. Они пытаются остановить его, прижать к земле и говорят без умолку. Они просят прощения и уверяют, что это для его же блага, но он в таком бешенстве, что сети рвутся снова и снова.
Маркус смотрит на бешеные глаза своего брата и с содроганием думает о той минуте, когда старший сумеет вырваться. Он их всех на кусочки порвет, а его пустит на тонкие ленточки. Однако сейчас младший знает, что поступает правильно. Стоит только вспомнить бледное лицо Криста и оскал Алана. Человек прав во всем, и его опасения льдом сковывают сердце серо-бурого волка. Потому что там, в проклятых венгерских горах, на них смотрел кто угодно, но не их Алан Салливан. А брат этого будто не видел. Он рвался к этому существу и не чувствовал запах крови и гари, которым словно насквозь пропитался его лио. А его ли теперь?
Но у Маркуса не было времени на этот вопрос, потому что ему сейчас надо было всеми силами удержать старшего брата от глупостей. Что было трудно, потому что удерживать его с каждой минутой становилось сложнее. Не помогла ни Диана, ни магия их сыновей. Они вчетвером с трудом справлялись с ним сейчас, а от Криста по-прежнему не было вестей.
- Ты знаешь, что вы меня не удержите, – оскалившись, зашипел Кайрен и, рванув свои цепи, вырвал их из каменного пола.
- Я делаю это для тебя! – рявкнул упрямо держащий магический заслон Маркус.
- Я нужен ему и уйду вслед за ним, – зло усмехнувшись, Кайрен взмахом руки отшвырнул всех их от себя.
 
- Ри, одумайся! – закричала Диана и кинулась к нему.
Ее не размазало по стене лишь чудом. Он схватил ее за шкирку и, встряхнув, как котенка, кинул в сторону Маркуса. Он скинул с себя магию племянников и зло провел выросшими когтями по стене. Она рассыпалась песком под его магией, и вместе с ней взорвался потолок. Они только и успели закрыться от летящих обломков. Когда же пыльное облако рассеялось, то Кайрена уже не было...
Гор даже не растерялся, когда запертые магией двери церкви с грохотом распахнулись, выпустив взбешенного до предела альфу. Он просто взглянул в покрытые алыми прожилками золотые глаза и понял, что зализывать раны придется очень долго. Примерно те же мысли были у его ребят. Но они упорно начали окружать своего альфу и перекидываться.
- Милорд, я искренне сожалею, – сухо произнес он и приготовился драться.
Кай задохнулся от злости за это неповиновение и выпустил всю свою магию, давя на своих волков и заставляя их скулить. Его воля сдавила их глотки и начала тянуть к земле. Выворачивая все звериное нутро и раскидывая их в стороны, словно мелких щенков. А Гор продолжал стоять на его пути. Удерживая всю площадь под своей силой и чувствуя, как подгибаются колени от боли, алым взрывающейся в висках. Он продолжал даже тогда, когда тело предало и начало сползать на землю. Чувствуя, как уходит контроль, заставляя перекидываться, чтобы хоть как-то справиться. Дрожа и до крови вцепившись в собственные волосы. Он держался до тех пор, пока вместо сил не осталась одна лишь иссушающая все нутро боль.
- Не смей становиться на моем пути, – словно из-под толщи воды раздалось чье-то рычание.
Тело вывернуло так неожиданно, что он не успел сдержать больного вскрика. Тьма окутала его и оглушила со всех сторон. Сознание начало уплывать, милостиво забирая с собой все его мучения. Гор дернулся в последний раз и затих. Не видя рванувшего из города Кайрена и не слыша машин, мчавшихся в сторону Волчьего Двора.
Кай был уже у границ города, когда дорогу ему перегородили четыре бронированных армейских джипа и налетели вампиры Анриса. Они окружили его со всех сторон вместе с бойцами Криста и взяли на прицел. Альфа опасно зарычал, и воздух вокруг него завибрировал, грозясь взорваться новой волной разрушений.
- Даже не думай, Валгири, – жестко произнес Кристофер и снял оружие с предохранителя, – у меня тут целая орава побитых по самые яйца ребят. Я тебя просто здесь положу и скажу Алану, что так и было!
От последних слов Кай подобрался и хрипло спросил:
- Где он?
- Далеко, – вместо Криста ответил Анрис и осторожно сжал предплечье дернувшегося альфы, – он сейчас вместе со своими родителями находится в безопасном месте.
- Почему он не вернулся домой? Мои земли во сто крат безопаснее, и ты это знаешь.
- Он не вернулся, потому что все еще опасен для тебя. И нам надо с этим что-то сделать до того, как о нем узнают.
Крист закатил глаза и, видя, что старший Валгири хоть и не успокоился, но и не сорвался с места, приказал опустить оружие. Он устало потер переносицу и направился к своей машине.
- Не знаю как вы, дедульки, но мне нужно выпить и проспаться, – проворчал он.
Но ни напиться, ни поспать Кристу так и не дали. Стоило им вернуться в особняк Валгири, как они тут же попали в мини-госпиталь, где орал и матерился Николас. Гоняя в хвост и в гриву своих весьма хорошеньких медсестричек и медбратиков. Выглядело это бальзамом на душу ровно до той минуты, пока не стало ясно, что безбашенный альфа разгулялся на славу.
Ребят Гора в клинике выхаживал целый батальон врачей, а здесь над семьей надрывался Эбот. Бойцов Криста уже увезли к остальным, а сам он, рявкнув на излишне рьяных девиц, рухнул в кресло по соседству с остальными Валгири и потянулся к манящему блеску виски. За что получил по «загребущим лапищам», и под нос ему сунули какой-то целебный отвар. Признаться, после того, как тебя мордой по асфальту протаскало двинувшееся мозгами древнее божество, целебным покажется даже мышьяк.