Запах Вереска (СИ)

Через день после этого Джереми думает, что явно переборщил с фирменной настойкой миссис Мардж. Ибо он ни в коем случае не видел, как его альфа ранним утром карабкался по внешней стене замка, целенаправленно двигаясь в сторону балкона одного блондина с коробкой сладостей в зубах. Да, с настойкой он точно переборщил.
Однако даже с размахом миссис Мардж весь Волчий Двор не мог тьютьюхнуться мозгом настолько, чтобы увиденное и услышанное казалось пьяным глюком. И потом, ТАКОЕ забыть уж точно никто бы не смог. А началось все с того, что в городок они в очередной раз спустились вместе.
Церковь уже почти закончили, и Алан ехал проконтролировать скорую сдачу работы. Кайрену же было интересно, и да, Салливан потащил его силой(!). Так что, очередной отчет от Гора по поводу Мечников Кай просматривал на ходу. И совершенно не удивительно, что, после того, как белобрысый дьявол морально всухую поимел идиотов, разбивших один из драгоценных (тех самых из Лангедока) витражей, ближайшей целью стала пекарня. Валгири шел за возмущенно вещающим Аланом на полном автомате. Краем уха подметив дверной колокольчик и зайдя в теплое, пахнущее ароматной выпечкой помещение, желтоглазый мужчина прислонился бедром к деревянной лавке. На периферии слышались голоса посетителей и сюсюканье миссис Макмиллан. Пока неожиданно веселый смех и разговоры не перекрыл протяжный, совершенно блядский стон. Кай дернулся и физически почувствовал, как у него глаза увеличиваются от удивления. Ушам не показалось, и стон повторился, превратившись в мелкие и глубокие постанывания. Левый глаз задергался в такт им. Терпеть такое издевательство над собой мозг не мог, потому и отдал управление телу. Оно как раз знало, как отреагировать. Кожа покрылась мурашками и дрожью прошла по всему позвоночнику. Чем это могло закончиться, альфа знал очень хорошо и потому, не оборачиваясь, зло произнес:
- Салливан, ты стонешь так, словно тебя разложили и имеют на этой чертовой лавке, как минимум, трое!
Тишину, воцарившуюся после этих слов, смело можно было назвать откровенно охреневшей. Мало того, что возмущенно сопел кое-кто, остальные, судя по ощущениям, смотрели на него, выпучив глаза и раскрыв рты. Ради этого зрелища Кайрен даже оставил бумаги и обернулся. А в следующую минуту его плечи странно затряслись, а лицо превратилось в какую-то зверскую гримасу, от которой шарахнулись несколько очень впечатлительных особ. Причиной же состояния альфы стало возмущенное лицо Алана. И так, как до этого он уплетал пирожное за обе щеки, сейчас он со своими полными и красными от смущения щеками был ужасно похож на надувшегося хомяка.
Еще одна секунда, и Кайрен, не выдержав, развернулся своей дрожащей спиной и уткнулся лицом в бумаги. А после раздалось хрюканье, за ним последовал странный всхлип, апогеем стал тот дикий ржач, который скрыть он уже не смог. Тишина из охреневшей превратилась в охуевшую, а злющий Алан, наконец, проглотил то, что было во рту и рявкнул:
- Хватит ржать, грязный извращенческий старпер!
Только смех стал еще громче. Кайрен просто не мог остановиться. Папка выскользнула из его рук, и теперь Валгири держался другой рукой за живот и чуть ли не сгибался пополам. А окружающие с каким-то странным трепетом смотрели на него. У миссис Макмиллан глаза вообще были на мокром месте. Алан смотрел на неверящие лица окружающих, и до него медленно дошла причина.
Кайрен Валгири не смеялся никогда. Не улыбался, не шутил. Он только ухмылялся и скалился так, что кровь стыла в жилах. Язвил и плевался таким ядом, что в пору было рыть себе могилу под асфальтом. А сейчас он смеялся, как сумасшедший. Своим чертовым хриплым голосом, с сияющими, как чертово солнце, глазами. Салливан смотрел и думал, что смеющийся Кайрен Валгири был чертовски красив.
- Еще одно неприличное хрюканье в мою сторону, и на этой лавке будешь разложен ты, – с невозмутимым лицом произнес Алан и, деловито забрав из рук зависшего в ауте мальчишки корзину с трофейными пирожными, направился к двери.
 
Начавший, было, успокаиваться Кайрен хрюкнул в очередной раз и, подняв с пола бумаги, скрестил руки на груди.
- Как скажешь, хомячок-насильник, – ехидно произнес вслед вздрогнувшей спине дизайнера оборотень и, посмеиваясь, вышел из пекарни.
Он догнал закатывающего глаза Алана в несколько широких шагов. Продолжая посмеиваться и ехидно комментировать каждое съеденное пирожное. Ровно до тех пор, пока перед его носом не появился шедевр из ванильного крема, мяты и с ароматом спелой клубники. Кайрен даже завис, остановившись и медленно подняв на совершенно спокойного дизайнера серьезный взгляд золотых глаз. Алан только в очередной раз закатил глаза с лицом «Боже, за какие прегрешения мне это наказание, можно было и договориться о сроке» и произнес:
- Да, попробуй ты. Оно и вправду очень вкусное, и да, не кусается.
Кайрен не произнес ни слова. Он просто наклонился вперед и, не отрывая глаз от сглотнувшего и замершего блондина, легко откусил кусочек пирожного прямо из рук. Языком собрав с губ белый крем и ловя какой-то дикий блеск в потемневших серебристо-голубых глазах.
Алан честно подумал:
«Блядь! Блядь! И еще раз пиздецкий блядь! Нельзя быть настолько блядским сукином сыном! Это противозаконный способ по совращению невинных натуралов!»
- Вкусно, – не отрывая глаз от покрасневших щек, хрипло произнес Кайрен и, выпрямившись, добавил, – дашь еще, хомячок-извращенец?
- Да, иди ты лесом, Валгири, – отведя глаза, севшим голосом ответил Алан.
А в уличном кафе за одним из столиков поднявшийся с места отец Солмерс в шоке сел мимо своего стула прямо на колени тихо фигеющего шерифа Джозефа. Стоящая рядом миссис Силс проливала мимо чашки доктора Эбота его, между прочим, утренний кофе(!).
- Джентльмены, – не отрывая глаз от идущего вдоль улицы Алана, кормящего сладостями Кайрена, произнес главврач, – объявляю об открытии нового тотализатора. Делаем ставки.
- Тысяча на то, что Алан будет сверху! – азартно произнесла многоуважаемая миссис Силс и грохнула кофейником об стол.
Кофейник не выдержал, и стекло треснуло. Отец Солмерс вцепился от неожиданности отросшими когтями в плечо пискнувшего шерифа. Эбот хищно оскалился и сунул под нос светловолосой женщины внушительную фигу.
- Выкуси, куколка! Волки всегда сверху!
- А ничего, что мастер Алан вообще-то гетеросексуал? – ехидно обломал кайф святой отец и, виновато посмотрев на шерифа, наконец, отцепил свои когти от него.
- Он будет таким же натуралом, как наш кактус, стоящий на подоконнике в морге, – отрезал Эбот и с наслаждением сделал глоток из своей чашки.
Кактус из морга номинально назывался кактусом, а на деле был чьим-то пьяным шедевром в виде букета из покрытых перепонками вибраторов, засунутых в цветочный горшок.
Ставки возросли уже к вечеру...
Первый раз, увидев Алана, Диана думает, что хоть тот и очаровательный мальчик, но Кайрен сломает его за неделю. Через месяц она уверена, что Салливан войдет в анналы истории, как первый человек, доведший почти бессмертное существо до самоубийства. Сейчас же хладная думает, что, видимо, где-то кто-то из Небесных все-таки любит их, раз послал этого странного смертного им. Потому что за столько веков она впервые видит, как улыбается Ри.
Впервые это происходит во время завтрака. Алан все еще спал мертвецким сном после ночной вылазки с Кайреном в никому неизвестном направлении. Но куда и по какой причине они исчезли на всю ночь, вернувшись под утро, не знает никто, кроме Гора. Но по одному кирпичному выражению лица последнего становится понятно, что тот скорее сдохнет, чем хоть слово скажет. От чего бесится Маркус, который, к слову, впервые совершенно не в курсе того, что произошло на этот раз. Эдди и Уоли напряжены и уже задумываются над тем, чтобы арендовать у Эбота его подпольную допросную комнату. Диана молчит и бросает мимолетный взгляд на сидящего во главе стола альфу. Тот, в отличие от всей семьи, расслаблен и, лениво кромсая ножом яблоко, думает о чем-то. Вылазка была, потому что все они слышали двухчасовой ор и совершенно непечатные маты Кайрена и Алана из кабинета, где те заперлись.