На границе империй. Том 10. Часть 9

Векс осторожно наклонился ближе к адмиралу и конспиративно понизил голос до шёпота:
— Харрисон, ты даже не представляешь и не можешь вообразить, насколько колоссальные силы задействованы. Мне по большому секрету шепнули надёжные люди, что сам император лично держит этот деликатный вопрос на постоянном контроле. Каждый день лично требует детальные доклады от руководителей служб. А когда его императорское величество чем-то интересуется лично…
  
— Значит, можно не сомневаться — он точно что-то там устроил грандиозное и эпохальное, — адмирал горько усмехнулся. — Наш Алекс никогда не умел делать что-то наполовину или по мелкому. Если уж браться за дело всерьёз, то так, чтобы вся галактика содрогнулась от последствий.
— В том-то и основная проблема, что по строго официальной версии — категорически нет, ничего грандиозного он не устроил. Но как-то всё это загадочное дело тесно связано с аварцами — нашими старыми непримиримыми врагами. Версий множество, слухов ещё больше. Поговаривают о каких-то революционных новых технологиях, о грандиозном прорыве в сложной области межзвёздных коммуникаций, о древних мистических артефактах… Одним словом, на втором флоте всё буквально на ушах стоят уже несколько дней.
— Ну конечно, это точно и определённо наш незабвенный Алекс, — адмирал рассмеялся, но смех его был откровенно невесёлым и тревожным. — Поставить всех на уши и перевернуть устоявшийся порядок — это он, как никто другой, во всей империи умеет виртуозно. Помню, как он однажды за одну короткую неделю умудрился основательно переполошить добрую половину высшего командования флота своими загадочными «торговыми экспериментами с аварцами».
— Да уж, незабываемые были времена, — Векс ностальгически кивнул. — Лишь бы вся эта таинственная история до нашего мирного сектора не добралась. У нас и без того своих локальных проблем предостаточно.
Внезапно искин станции снова подал свой металлический голос, и на этот раз в его искусственном тоне отчётливо слышались явные нотки злорадного удовлетворения:
— Внимание всем присутствующим! Настоятельно рекомендую уважаемому командованию восьмого флота не беспокоиться понапрасну о сложных делах, которые их непосредственно не касаются. Некоторые опасные секреты определённо лучше остаются надёжно погребёнными секретами. Особенно если они касаются определённых людей, которые, возможно, не настолько мертвы, как это кажется на первый поверхностный взгляд…
После этих многозначительных и зловещих слов искин демонстративно замолчал, оставив адмирала и полковника в абсолютной гробовой тишине, нарушаемой лишь едва слышным монотонным гулом многочисленных голографических экранов и вентиляционных систем.
— Мерф, ты чёртов неисправимый гений и наша головная боль, — прошептал адмирал, задумчиво глядя в потолок на мерцающие датчики. — Векс, сделай уже наконец что-нибудь конструктивное с этой технической проблемой. А то бедная Илона уже совсем скоро начнёт искренне верить в цифровые привидения и потусторонние силы.
— Да, делают уже, работают круглосуточно, но ты же прекрасно представляешь, сколько надо огромного количества данных и драгоценного времени, чтобы найти и локализовать этот дурацкий вирус, отлично сделанный им и мастерски замаскированный где-то в глубинах нашей системы. Выучил его на свою неразумную голову, но я технически не мог отказать тогда, приказ поступил лично от самого императора.
— Понимаю твоё затруднительное положение.
— Так что потерпи ещё немного. Мои лучшие специалисты день и ночь работают над этим сложным вопросом. Искренне надеюсь, что они быстро найдут и обезвредят его техническое наследие.
  
Глава 2
 
* * *
— Ты тоже мне как брат, дружище, — сказал Дарсу, чувствуя, как сжимается горло от эмоций. В его глазах видел понимание — он знал, что остаюсь здесь умирать. — А теперь уходите. У вас не больше пары минут.
Дарс кивнул, его лицо исказилось от боли — не только физической, но и душевной. Мы знали друг друга уже много лет, прошли через многое, спасали друг другу жизни.
— Рик, я… — начал он, но покачал головой.
— Время, брат. Время.
Дарс быстро закинул Малаха на плечо — старый кузнец был без сознания, но ещё дышал. Кровь с его головы капала на пол ратуши, оставляя красные пятна на мраморе. Остальные пленники — трое купцов, шатаясь, двинулись за ним к боковому выходу. Их лица были избиты, одежда разорвана, но в глазах горела надежда на спасение.
Проводил их взглядом, запоминая каждую деталь — может быть, это последнее, что увижу из хорошего в этой жизни. Затем повернулся к входной двери. Массивная из дуба, она простояла здесь уже два века. И вот теперь станет последним рубежом в моей жизни.
Оставшись один, посмотрел на улицу через разбитое окно. Утреннее солнце Таргорода освещало центральную площадь, где всё было готово к штурму здания. Тагир выстроил своих людей в три группы. Их было слишком много для меня одного.
За их спинами в центре площади стоял сам Тагир. Даже издалека его фигура выделялась среди людей — слишком прямая, слишком неподвижная. Киборги не дышат, не переминаются с ноги на ногу, не делают тысячи мелких человеческих движений. Он просто стоял и смотрел на здание ратуши, и в этом взгляде читалась концентрированная ненависть.
Последовала команда Тагира — чёткая, без эмоций, как и подобает машине:
— Вперёд! Взять живыми!
Стражи толпой рванули в атаку. Прикладом винтовки выбил остатки стекло в окне и, прицелившись, уложил первых самых ретивых четырьмя точными выстрелами на мостовую. Иглы прошивали их примитивные доспехи насквозь, местная дешёвая защита городских стражей не была рассчитана на такое оружие и четыре тела рухнули на камни площади.
После чего вернул винтовку на спину — иглы кончились. Впрочем, стражей это не остановило. Они по-прежнему бежали вперёд, перешагивая через тела товарищей, в отличие от Тагира, остававшегося на месте. Он наблюдал за происходящим с холодным интересом учёного, изучающего поведение лабораторных крыс.
Хочет посмотреть, как сражаюсь, — понял. Изучает тактику, слабые места. Готовится к личной встрече.
Первый страж, открывший дверь, получил заряд из бластера между глаз и рухнул на порог.
Думал, это их остановит или хотя бы заставит задуматься, но, видимо, страх перед Тагиром был ужаснее страха смерти и гнал их вперёд. Они появлялись в проходе и пытались проскочить, у них не получалось, они умирали, но появлялись следующие. Дверной проём превращался в мясорубку — тела падали одно на другое, кровь растекалась по мраморному полу ратуши, но поток не иссякал.
Понимал их логику: рано или поздно кончатся заряды в бластере, и тогда им удастся прорваться. Классическая тактика штурма укреплений — заваливать защитника телами, пока он не выдохнется. Жестоко, но эффективно.
Вскоре услышал звон разбивающегося стекла справа, за ним ещё один слева. И заметил, что стражи появились справа и слева — они разбили окна и лезли в здание с нескольких сторон одновременно. Умно. Видимо, среди них были не только новички, но и опытные бойцы.
Выхватив клинки из ножен, активировал импланты и стал отступать к лестнице, ведущей на второй этаж. Лезвия монокулярных мечей запели свою смертельную песню. Аптечка вколола адреналиновые стимуляторы, они почти сразу сработали в крови, и мир вокруг замедлился. Импланты тоже включились на полную мощность, и видел каждое движение противников, предугадывал каждый выпад.
Первого подбежавшего стража прикончил быстрым ударом в горло — клинок прошёл между шейными позвонками. Второго — рубящим движением справа. Лезвие разрезало его пополам. Третий пытался достать сверху, совершив акробатический прыжок с перил лестницы, но опоздал — клинок уже входил ему под рёбра, пронзая сердце. Его глаза расширились от удивления — наверное, он не ожидал, что смерть придёт так быстро.
  
Бой был скоротечным, но невероятно интенсивным. В отличие от них, понимал, что шансов практически нет — это был не бой, а просто затягивание неизбежного. Но у меня были обязательства перед теми, кто уже бежал к свободе. Каждая секунда, которую выиграю здесь, приближала их к спасению.