Совсем не герой

– Ты не ранена? – поворачиваясь к спутнице и обшаривая ее взглядом, спросил Ник.
Она покачала головой, ошарашенная внезапным приступом дежавю. Перед внутренним взором всплыл образ героя, точно так же стоявшего над телом Люсьена Оливера с окровавленным мечом. И задавшего потом точно такой же вопрос.
– Прости меня, пожалуйста, – пробормотал Ник этой реальности, проводя ладонью по лицу. – Сам не понимаю, с какой стати так застыл.
  
– Что? – Почему он извинялся, когда только-только спас ее от похищения?
– Ты пыталась вырваться, а я просто стоял на месте и ничего не делал. – Он нахмурился. – Не знаю, что на меня нашло.
– Нет. – Все было по-другому. – Нет, ты… – Джоанна замолчала.
А действительно, что именно случилось? Она никогда не видела ничего подобного. Ник сражался, но замер без движения, как статуя, когда Корвин приказал ему молчать и не шевелиться, будто нажав на паузу в воспроизведении.
Джоанна посмотрела на похитителя у своих ног. Он распростерся без сознания на мокрой мостовой. Слипшиеся волосы потемнели почти до черного оттенка, попав в лужу с дождевой водой. Во время схватки один из рукавов задрался, открывая татуировку в виде обгоревшего дерева. Она начиналась почти от локтя, изогнутые ветки тянулись по ладони, достигая до кончиков пальцев.
Память услужливо подсказала, чьей эмблемой выступал опаленный вяз – семьи Арджентов. Которые умели подчинять своей воле сознание простых людей. Сердце сжалось.
– Ты не виноват, – выдавила Джоанна. Ник вернулся за ней, хотя мог сбежать, и спас ей жизнь. – Это он использовал на тебе свой дар.
– Дар? – переспросил собеседник, не сводя с нее темных глаз.
Джоанна уже открыла рот, чтобы объяснить, но остановилась. Она хотела стереть недоуменное выражение с лица Ника, избавить его от незаслуженного чувства вины, но вспомнила, с кем разговаривает: с воплощением худших страхов из мифов. С охотником на монстров, настолько опасным, что вокруг него сложили легенды. В прошлой хронологической линии он устроил настоящую резню, убив почти всех родных Джоанны. И это могло повториться. Нельзя ничего рассказывать ему о способностях монстров.
– Он велел мне замолчать и не шевелиться. И я… я вроде как сам захотел подчиниться. Чувствовал, что обязан так сделать, – медленно проговорил Ник, и его взгляд стал изучающим. – Кто эти люди? Как они могли возникнуть из ниоткуда?
Все заданные вопросы относились к числу опасных, и Джоанна не знала, как на них ответить. Да и времени не было.
– Нам нужно побыстрее выбираться отсюда, – заявила она. – Корвин скоро очнется.
«И сумеет снова использовать свой дар», – всплыла невысказанная мысль. Она натолкнула на неожиданную идею. Джоанна опустилась на холодные камни рядом с бесчувственным похитителем и торопливо обшарила карманы его пиджака. Левый оказался пустым, зато в правом обнаружился бумажник, а с внутренней стороны из петлицы свисала цепочка. Потянув за нее, девушка увидела черную печать в виде семейного герба, сожженного дерева с голыми ветками – аналог удостоверения личности среди монстров, – и забрала обе находки: с ними будет легче выяснить, кто и зачем отправил похитителей.
Затем Джоанна подняла глаза, поймала на себе честный, открытый взгляд Ника и ощутила себя до странности виноватой, словно тот застукал ее на воровстве. С его точки зрения, она, наверное, казалась именно такой, какими все считали семью Хантов – профессиональной карманницей, способной обокрасть человека без сознания. Поэтому она сказала:
– Я просто хочу выяснить, кто он такой.
– Конечно, – кивнул Ник, явно удивленный ее попыткой оправдать свои действия. – А телефона при нем нет? Если забрать средства связи, мы можем получить фору.
Наступила очередь Джоанны изумленно смотреть на собеседника. Она не представляла, чтобы прежней его версии хоть при каких-то обстоятельствах пришло в голову поощрять воровство.
– Ничего, – ощупав другие карманы Корвина, вздохнула девушка.
– Все в порядке, – протянув ей руку, сказал Ник. – Давай убираться отсюда.
Джоанна рассеянно приняла помощь, мысли бродили далеко. Вспомнились его слова в другой временнóй линии: «Я даже не знаю, скольких людей убил». Придерживался ли он тогда жестких этических норм в качестве способа оправдать уничтожение монстров? Было странно думать, что этот новый Ник мог обладать чуть иными моральными принципами.
Со двора вел узкий переулок, огороженный кирпичными стенами. Когда они приблизились к повороту, Джоанна внутренне приготовилась увидеть изломанное тело Марджи у главного входа и прошептала спутнику одними губами: «Осторожно».
– Кажется, полиция уже здесь, – прошептал он едва слышно. – Звук сирен раздавался совсем рядом, когда те люди… – Затем слегка поколебался и медленно произнес то, во что явно сам с трудом верил: – …Исчезли.
Сирены? Джоанна о них и забыла. В переулке, однако, было совершенно тихо. Даже капли дождя прекратили падать с карнизов. Она выглянула из-за угла и с удивлением сообщила Нику:
– Пусто.
Кондитерская стояла в ряду с еще десятью магазинами. В субботу днем обычно на обочинах стояло много машин, завсегдатаи беспрестанно входили и выходили из овощной лавки. Но сейчас вокруг никого не наблюдалось. Парковочные места зияли пустотой. И никаких признаков полиции.
– Твоя подруга… – медленно проговорил Ник.
– Что? – Взгляд резко метнулся к главному входу кондитерской.
Марджи исчезла. Монстры убрали ее тело? Нерешительно заглянув в витрину, Джоанна увидела, что внутри стулья аккуратно сложены, а столики расставлены по местам, включая недавно опрокинутый. Она не заметила ни следа подруги. Ни следа нападения.
– Когда они успели все убрать? – удивился Ник.
Тогда Джоанну накрыло беспокойство. Она попятилась, ощущая, что воздух стал теплее, чем несколько минут назад. Намного теплее.
Она обернулась.
С утра ветви дерева перед кондитерской могли похвастаться лишь горсткой оборванных серых листьев. Теперь же его сплошь покрывали белые цветы. Их сладкий аромат доносил легкий бриз.
Джоанна отчетливо вспомнила, как боролась с Корвином, пока он старался утянуть ее в иное время за собой. Она думала, что победила. Но что, если лишь прервала процесс раньше? Что, если позволила переместить себя куда-то?
Когда-то.
Перед внутренним взором промелькнули новые яркие образы – на этот раз того, как Ник в попытках вырвать ее из рук Корвина схватился за запястье именно там, где находился золотой браслет. Видимо, Арджент протащил их обоих сквозь время, и дополнительный балласт сбил точность попадания.
– Ник… – прошептала Джоанна.
Он не откликнулся, так как направился к другой витрине, точно смена угла зрения могла волшебным образом преобразить обстановку внутри кондитерской. Лицо парня приобрело сероватый оттенок.
Под второй витриной была прикручена медная табличка с гравировкой: «Маргарет Мэри Ченнинг и Николас Артур Уорд. Пропали без вести, но не забыты».
Ник отшатнулся прочь, непривычно для себя едва не утратив равновесие.
Джоанна не знала, что сказать. Имена выглядели очень основательно, написанные даже не в объявлении, а на металлической пластине. «Пропали без вести». Будто тело Марджи так и не обнаружили. Будто Ник пропал так давно, что его память следовало увековечить, а не указать номера телефонов на случай, если кто-то его увидит.
На какое же время они переместились вперед? И долго ли отсутствовали? Шесть месяцев? Год? И почему тогда не добавили к перечню имя самой Джоанны?
Она нашарила свой телефон, внезапно почувствовав необходимость срочно поговорить с папой. Он тоже думает, что его дочь пропала без вести?
  
Однако сигнала не было. Джоанна уставилась на экран, но не обнаружила ни иконки сети, ни подключения к интернету – даже через Wi-Fi кондитерской. Неужели номер аннулировали? Или владельцы заведения сменили пароль?
На глаза навернулись слезы, отчего все вокруг расплылось. Джоанна сделала глубокий вдох. Нельзя сейчас паниковать. Взгляд упал на уведомление о голосовом сообщении. Она нажала на воспроизведение и услышала голос бабушки: не спокойный, как обычно, а торопливый. Сердце подпрыгнуло.