Свет в конце тоннеля (СИ)

'Свет мой зеркальце, как раз
что там с рейтингом у нас?' — уточнила на этот раз королева, не отходя от кассы.
'Обновляем наш ответ…
Недоступен интернет!
Стоп, пардон, пошла загрузка…
Сообщают в кругах узких,
что на свете всех милее,
всех румяней и белее,
воплощенье милоты —
королева! То есть ты'.
«Ну, наконец-то, глядь!» — успокаивается королева. Отправляется домой начищать медали, полученные на конкурсах красоты, и готовить место под следующие. Возвращаются гномы, смотрят — а Белоснежка лежит башкой в петрушке и уже остыла. «Ебучий случай, — вздыхает главный гном. — Мы сделали всё что могли, ребята, но здесь медицина бессильна. Летальная концентрация тупости, несовместимая с жизнью. Фиксируйте время смерти и пойдём помянем». Пока поминали, пока похмелялись, пока выходили из запоя — смотрят, а Белоснежка лежит, как живая, и даже мухи на неё не садятся. «Хрена себе химией её траванули! — удивились гномы. — Тушка, поди, токсичная, как Фукусима. Не стоит её закапывать, может быть экологическая катастрофа. Давайте её запаяем в саркофаг из просвинцованного стекла и закрепим на тектонически устойчивом подвесе, дабы чего не вышло…» В общем, сделали по всем правилам захоронения опасных отходов:
'Гроб её к шести столбам
На цепях чугунных там
Осторожно привинтили,
И решёткой оградили.
И повесили там знак:
«Не влезай сюда, дурак!»
Но мы же помним, что это сказка о человеческой глупости, да? Есть такие люди, которым ежели написано: «Проход запрещён!», «Не влезай, убьёт!», «Биологическая опасность!» или «Осторожно: крокодилы!» — так сразу у них в одном месте свербёж. Непременно им туда надо. Вот и здесь такой нашёлся — некий принц. Такой тупой, что, наверное, тоже красавец. Видит знак «Не входить!» — и тут же входит.
'Вот высокая гора,
В ней глубокая нора;
В той норе, во тьме печальной,
Гроб качается хрустальный
На цепях между столбов.
Не видать ничьих следов
Вкруг того пустого места.
Как в такое не залезть-то?'
В общем, подлез под шлагбаум, сорвал жёлтые ленты, сломал печати, вскрыл замки, пренебрёг запрещающими знаками — добрался. Смотрит, девка красивая в хрустальном гробу висит. Другой бы задумался — небось, неспроста так устроено? Не от нефиг же делать люди заморачивались? Но на нашем сказочном конкурсе тупых ушлёпков принц заслуженно натягивает жёлтую майку лидера — взял да и расхреначил гроб ко всем чертям. Дуракам, как известно, везёт — и вместо очага биологического заражения он получает внезапно ожившую Белоснежку. Когда она навернулась на землю из разбитого гроба, то кусок яблока из горла вылетел, действие яда прекратилось, и девица пришла в себя. «Ничего себе я жопой приложилась, — удивилась она. — А ты кто?» Смотрят они с принцем друг на друга и понимают — это судьба.
Два таких красивых и таких тупых персонажа просто созданы друг для друга. Отправились жениться. Думаю, их потомство вышло уже настолько тупым и красивым, что сколлапсировало в чёрную дыру беспросветного идиотизма со стразиками. Королева же, узнав об очередном пересмотре рейтинга не в свою пользу, с досады померла, что в таких историях считается за счастливый конец. Всё, Лысая, давай спать ложиться. Вон, пацан уже вовсю сопит. Что не так? Нет, ты, разумеется, представляешь собой исключение — умная и красивая. Что? Не веришь? О женщины! Что ни скажи, всё равно обидятся… На, вот, лучше таблетку съешь.
  
Глава 8
 
Царевна-лягушка
  
— Господи, Лысая… Который час? Мне кажется, я вообще не спал. Что, не помогла таблетка? Ладно, давай башку мне на колени. Ложись на спину, глаза закрой. Сначала разомнём виски… На них, если верить тому китайскому жулику, самые активные точки, в которых жизненная энергия должна циркулировать. А у тебя, видать, она в гвоздях застревает. Да расслабь ты шею! С таким зажимом чёрта с два тебя попустит. Давай разомну. Вот, так-то лучше. И плечи твёрдые, как камень. Что ты так напряглась? Нет между нами агрорадиуса, прими как факт и успокойся. Ты же сама к этому стремилась, ползла, скрежеща зубами, до кровавых слёз над собой издевалась — а теперь боишься. Что? Куда ты пальцем тычешь? Пацан? К нему ты стремилась? Выходит, я тут как бы случайно, просто на пути оказался? Ну и ладно, подумаешь. И вовсе-то не обидно даже. Ни капельки. Как башка, отпускает? Что, ещё потискать? Без проблем, мне не сложно. Но располосовали тебя мама не горюй. Шрам на шраме, и черепушка вся, как лунная поверхность, в рытвинах и вмятинах. А вот здесь что? Как будто пластина в кость вставлена, такие чёткие края… Да не дёргайся, не буду я трогать. Хреново с тобой обошлись, факт. Понять бы ещё, кто и зачем. Слушай, Лысая, а ты всегда была лысая, или это тоже последствия гвоздей в башке? Не скажешь? Ну и ладно. Загадочная ты дама. Глаза эти синие… Отродясь ни у кого не видал таких глаз, а вам с пацаном как будто из одного ящика выдали. Прошла голова? Вижу, легче стало. Всё, можешь забирать свою тыкву. Что? Не хочешь? Ну, ладно, лежи так, если тебе легче. Буду гладить по лысине и за ушком чесать. Ах, да, за ушком нельзя, там гвозди. Не буду, значит, чесать. А что ты лысая — это ничего. Тебе даже идёт. Форма черепа удачная. Хотя мне всё равно интересно — ты от природы кто? Блондинка? Брюнетка? Рыжая? Но этого ты мне тоже не скажешь, верно? Необщительная ты барышня. Не верю, что не можешь. Не хочешь просто. Когда тебе что-то нужно, не затрудняешься донести мысль, хоть бы даже и жестами. Что? Что ты мне пальцами показываешь? Скачет? Кто скачет? Куда? Не понимаю тебя. Лошадь? Причём тут лошадь? А, чёрт, ну да. Я же так и не рассказал, что с моим приятелем в Монголии случилось. Вот, об этом и говорю: объяснилась же, когда захотела? Пусть и на пальцах. Нет, я не в претензии, у всех свои тараканы. Береги свои секреты, на здоровье. А та история… Ну, она, в общем, так себе кончилась. Точно хочешь услышать? Я просто пацана не хотел расстраивать. В общем, однажды мой товарищ приехал получать товар, который пришёл из-за ленточки. Горный лагерь, перевалочная база. Туда он приехал на УАЗике, это машина такая. Но дальше кончилось даже то, что в тех краях считается дорогой. Горные тропы, никакой автомобиль не пройдёт. Ему, в общем, и не надо было. Забрал товар, погрузился, рассчитался, собирался уже ехать, — и тут «тагнуулын ерөнхий газар», местная контрразведка, устроила козью морду. По делу, если честно. То, что мы там завозили, шло транзитом в Китай, китайцам это не нравилось, они попросили посодействовать, а такому большому соседу не отказывают. Делать нечего. Как ни боялся мой приятель лошадей, монгольской спецслужбы он боялся всяко больше. Так что удирал вместе со всеми — верхом. Через горный перевал, зимой, ночью, не зная дороги… А поскольку наездник из него, разумеется, был никакой, то от спутников отстал. Заплутал, свернул не туда, потерялся. Как назло, началась метель.
Ехал, доверившись ненавистной твари — лошади — и только на неё и надеясь. А потом она поскользнулась и сломала ногу. И приятель мой с неё навернулся и тоже сломал ногу. И вот лежит в снегу на горной тропе лошадь, рядом с ней сидит в сугробе человек. Лошади, очевидно, конец, потому что перелом для них приговор, да и у человека шансы так себе. Сидит, замерзает, понимает, что конец пришёл. И вдруг припомнил, что читал про древний монгольский способ выжить. Достал нож, разрезал лошади живот и залез внутрь. Ну да, противно, мокро, гадко, липко — но тепло. И вот лежит он, греется и слушает, как бьётся над ухом лошадиное сердце. Он как-то удачно ей живот вскрыл, она ещё долго живой оставалась. Лежит и думает: «Зря я лошадей боялся. Надо было людей». И в этом я с ним полностью согласен. Что? Чем дело кончилось? Ну, раз он мне эту историю рассказал, то нашли его раньше, чем он замёрз. Спасло лошадиное брюхо. Ты что, плачешь, что ли? Лошадку жалко? Жалко, факт. Надо же, я и представить не мог тебя плачущей. Имидж у тебя такой, знаешь… Несентиментальный. Но ты поплачь, поплачь, я никому не скажу. Иногда надо.