Снежинка для демона (СИ)

— Нет, по углям вам не придется идти, — в моей голове звучит лающий смех, — но поторопиться все же стоит. Вы поймете потом. Виктория, приготовьтесь к тому, что вам будет очень-очень больно. Возможно, от боли вы даже будете иногда терять сознание.
Я задохнулась от возмущения. Почему все вокруг говорят какими-то полунамеками? Даже родная дочь. Неужели нельзя прямо сказать к чему готовится? Ладно, в чем-то он прав, если я и впрямь буду терять сознание, то тогда стоит поторопиться.
Тогда надо бы побыстрее приводить в сознание Илью, голова которого уже лежала на моих коленях. Я попыталась вызвать свет жизни и он неожиданно легко соскользнул с моих ладоней. Недоуменно уставилась на них, не обращая внимания на зашевелившегося крестного, с лица которого сходили следы прожитой битвы. Как так? Для пробы встряхнула кистями рук и слабенькие снежинки затанцевали вокруг. Сосущая пустота внутри, напомнила, что такие эксперименты надо проводить лишь когда нет проблем с магией. Даже странно, что так легко удалось вылечить Илью. Вот бы себя еще так подлатать. Пока ректор ошарашенно вертел головой, пытаясь вникнуть в ситуацию и понять как много он пропустил, я поднялась. Медленно и почти со скрипом, чувствуя как заныло все тело.
— Илья, я думаю, что Аурвиэн, — я показала рукой на вожака, — сможет тебе объяснить все-все. А мне надо идти, — вожак кивает, а я тоскливо взираю на все так же зловеще мерцающий багряной дверью проход.
Аурвиэн плавным и грациозным движением заступает мне дорогу.
— Виктория, прежде чем сделать этот шаг, подумайте. Наш мир меняет людей. Вы никогда не станете прежней. Подумайте и ответьте сами себе, стоит ли ваш возлюбленный таких жертв?
Моя рука мягко ложится на звериный загривок и зарывается в густой мех в мимолетной ласке.
— Но ведь он — возлюбленный, — мягкая улыбка изгибает мои губы и я делаю этот шаг, ныряя в багряную глубину.
ГЛАВА 29
Замок Владыки. Шафархаад.
Владыка сгрузил бесчувственное тело сына на огромное ложе и облегченно выдохнул. Успел все-таки. Жизненных сил в младшем демоне практически не оставалось. Ничего, теперь все будет хорошо. Пока сын без сознания, мир и силы ему восстановит, и связи между слившимися воедино душами укрепит. Вот же неугомонный отпрыск. Пожалуй, самый неугомонный из семи детей, которое разбрелись по мирам и где-то куролесят. Да, неугомонный, но все же излишне ответственный и хитрый. Это же надо было умудриться восемь лет не появляясь на родине, сохранить в целости город, на который точат зубы другие властители. Уму непостижимо. Уникальный ребенок, которым в глубине души Владыка очень гордился. Да, что там скрывать от себя самого — любимый ребенок, самый младший и единственный, кто похож на отца не только внешне, но и по характеру. Может и назначить его приемником? Пусть другие детки побегают, а то позволили захватить свои города и свалили странствовать — свободные души. Никакой ответственности перед родителем. Разбазаривают семейное имущество, а ему потом войной иди, возвращай захваченные владения в семейный ареал.
Тело на постели зашевелилось и издало слабый стон. Владыка удивленно моргнул, не ожидая такой скорости восстановления. А затем коварно усмехнувшись, приблизился к ложу.
— Здравствуй, сынок, — елейным голосом, произнес, склоняясь и заглядывая в лицо сына.
— Папа? — глаза резко распахнулись, неверяще и со священным ужасом разглядывая с детства знакомое лицо.
— Папа-папа, — проговорил довольный Владыка, — что, поганец, решил, как и остальные, свалить в другой мир? Оборзел, давно отцовского ремня не пробовал? — голос становился все ласковее.
— Кхе, — поперхнулся оборзевший наследник. — А что за дискриминация? — внезапно возмутился он. — Почему это другим можно, а мне нет?
— И другим нельзя, — усмехнулся владыка, осторожно присаживаясь на край постели, — но тут я бессилен. Они мне все государство развалят, особенно Мина.
— Ну сестра не столь плоха, — попытался заступиться Александр или правильнее сейчас будет сказать — Даархашт.
 
— Не защищай ее, — возмущенно прошипел Владыка, — свой последний город она переписала на любовника. Я даже не подозревал, что государства можно захватывать членом, а не мечом.
Смех скрутил Даархашта, но вырвался из горла только кашлем. Откашлявшись, он вновь откинулся на подушки, кайфуя от того, как мягко и бережно мир восстанавливает поврежденные структура и наполняет их силой. Потоки магии, хаотично плещущие вокруг, с надеждой ластились к сыну Владыки, иногда ныряя в его тело и присоединяясь к его силам. Но осознание того, что чего-то не хватает мягкой дубиной опустилось на голову Владетеля буквально в следующий миг, заставляя подскочить на кровати и схватиться за резко закружившуюся голову.
— А где Виктория? — требовательно глядя на отца, спросил сын.
На его лице застыло решительное выражение, которое умудренный опытом Владыка сразу расшифровал.
«Женщины, — подумал он, — все же когда нибудь погубят мужскую часть нашей семьи.»
— Я думаю, что часика через три она к нам присоединится, — тоскливо глядя в потолок проговорил Владыка.
— Ей нельзя сюда, — задыхаясь, Даархашт откинул одеяло и спустил ноги на пол. Вновь вцепился в кровать, пережидая приступ слабости.
— Стоять, — скомандовал отец. — Пока не восстановишься, даже не мечтай уйти отсюда. Сегодня ты едва не погиб, а потому будь добр — сделай то о чем тебя просят. Хотя бы из уважения к своему отцу.
Медленно и с явным трудом, но непокорный сын все же поднялся с постели, чтобы развернуться и взглянуть в глаза излишне заботливому отцу.
— Ей нельзя сюда, — четко, со звенящей яростью в голосе отчеканил он, — даже если Мир не убьет Викторию, то все равно причинит ужасные страдания. А с нее хватит — она и так достаточно перенесла за свою недолгую жизнь. И я буду последним, кто позволит себе сидеть сложа руки, зная, что боль сейчас разрывает на части ее душу.
— Скажи мне, сын- вкрадчиво спросил отец, подходя к сыну. Он ступал мягко, как при охоте на крупного и опасного зверя, старался успокоить нервничающего Даархашта, от яростного отчаяния которого мир вокруг сына сходил с ума, закручиваясь в совсем уж немыслимые потоки и готовясь атаковать, — а ты задумывался о том, что будет через сотню лет? Она ведь человек. Да, сильный маг, но человек. На Земле даже жизнь сильнейших из смертных ограничена. Многие из магов шли той же дорогой, которой сейчас идет твоя невеста и не пожалели. Шафархаад подарил им силу и бессмертие.
— А кости скольких он схоронил в свое ненасытное нутро…,- тихо прошипел себе под нос младший демон и развернулся к выходу, не желая слушать эту галиматью. Да какая к бесам разница сколько она проживет, главное, что этот век они будут вместе. А концовку сказки всегда можно сделать до черта предсказуемой. Как там все сказки заканчиваются? «И умерли они в один день»?. Их сказка будет именно такой, но сначала они проживут целый век счастливо.
Маленькое заклинание размером с серебристый мячик от пинг-понга влетело в затылок сына, не ожидавшего от отца столь подлого нападения. Старший демон мягко подхватил крупное тело дитятки, не давая тому ляснуться головой о каменные плиты пола.
— Вот же неугомонный, — пробормотал супер-папа, вновь затаскивая тело отпрыска на постель. — Да придет твоя Вика, ничего с ней не станет. Ну поболит у нее немножко хилое тельце, зато потом у вас впереди почти вечность, — он устроил голову Даархашта на подушке и со вздохом поднял голову к потолку, — уж прости сын, но терять тебя через жалкую сотню лет я не намерен. Когда у тебя появятся свои дети, думаю ты поймешь меня и простишь. Нет для родителя ничего страшнее, чем похоронить свое дитя. И пускай я, как говорят на Земле, фиговый отец, но все же помочь тебе в состоянии.
Его слова звучали оправданием, он это понимал и злился, но ничего не мог поделать. Сейчас, когда повзрослевший сын не способен ему возражать это проще сделать для очистки своей совести. Да, вопреки чужому мнению, совесть у Владыки все же была. И в отношении родных детей, она становилась на диво зубастой и ядовитой. Так что папа откашлялся и продолжил свою тихую исповедь, в которой слушателем была лишь эта зубастая сволочь, что грызла его изнутри.