Восстание Персеполиса

– Слишком: рискованно ради потока непонятной нам абракадабры, – заметил Рамес.
Бобби поймала себя на вспышке раздражения.
– Чем больше перехватим, тем больше шансов, что, решив проблему шифра, найдем в нем нужное, – сказала она. – Начинаем при первой возможности, и хватит об этом. Всем все ясно?
По комнате прокатились тихие голоса: «Дуи», «Сабе», «Са-са».
– Потрясающе, – объявила Бобби. – За работу.
* * *
Медленная зона, она же пространство Кольца, она же сеть врат. Как ни называй, штука это до жути странная.
Бобби с Клариссой выбрались из барабана Медины в старый служебный шлюз, свободный, как ручался Саба, от наблюдения. На них были аварийные вакуумные скафандры из тех «таких тоненьких, что почти не чувствуешь на себе» – они только спасали носителя от удушья до прибытия помощи. Яркие, оранжевые с желтым, они позволяли легко найти пострадавшего в дыму или на фоне черного космоса. В шлемы и на плечах в помощь спасателям встроили маячки-мигалки, по Бобби заранее разбила их гаечным ключом. Хватит того, что по поверхности станции будут ползать яркие кляксы. Не стоит еще и подсвечивать их аварийным сигналом. В обычных обстоятельствах выход из корабля или станции в аварийных скафандрах был для любителей повариться в радиации. Дешевые одноразовые скафандры от нее почти не защищали.
Но медленная зона – такая странная штука.
В пространстве Кольца практически отсутствовало излучение, кроме того, что принесли с собой люди. Ни радиоактивного фона, ни солнечного ветра, вообще ничего. Только огромная, неестественно черная пустота вокруг и ограничивающие ее мерцающие кольца, расположенные на равных расстояниях, да еще станция чужаков в центре – там, где раньше стояли батареи рельсовых.
Бобби с Клариссой устроились на тяжелом вращаюшемся барабане в старом шлюзе. О том, что они движутся, свидетельствовали изредка проплывавшие мимо черного окошка выхода далекие кольца и тот факт, что их упорно, с силой в треть g, тянуло наружу. Бобби позаботилась пристегнуть их обеих к клемме на внутренней стенке, чтобы не выбросило в то странное не-пространство за бортом.
За наружным люком мелькнуло что-то большое, прямоугольное. Прижавшись шлемом к шлему Клариссы, Бобби крикнула:
– Это один из наружных лифтов. Поймаем следующий.
Кларисса, округлив глаза, кивнула и приготовилась к прыжку. По наружной обшивке барабана, от машинной палубы на корме до оперативной на носу, тянулись две пристройки. В них скрывались механизмы, провода и пара лифтов, позволяющих попасть из одного неподвижного участка в другой, минуя барабан. Бобби с Клариссой намеревались воспользоваться таким лифтом, чтобы подняться к антенной установке на носу и вернуться оттуда к пришвартованному на корме лаконскому кораблю.
Бобби открыла висевшую на боку сетку, в десятый раз перепроверила, все ли с собой. Запасные баллоны для себя и для Клариссы. Им предстоит много часов лазать по обшивке. Ружье, выбрасывающее магнитные присоски, с запасом прочного троса и лебедкой. И, наконец, толстый черный безынерционный дробовик, спрятанный кем-то из астеров от обысков. Если дойдет до него, значит, задание все равно провалено, но уйти, сражаясь, представлялось романтичной Бобби самым достойным вариантом.
Она прицепила спасательный конец своего скафандра к петле на поясе у Клариссы, после чего отстегнулась от стенки шлюза. Вращение станции потянуло ее к люку, но Бобби, одной рукой придержавшись за кромку, остановила движение. Другая рука была занята ружьем с присосками. Кларисса одной рукой ухватила ее сзади за плечо, другой уперлась в переборку.
– Раз, два, три, вперед! – выкрикнула Бобби в расчете, что по руке Клариссы звук дойдет до нее. И, отпустив руки, выбросилась из наружного люка со скоростью 3,3 метра в секунду.
Массивная прямоугольная шахта надвинулась на нее, и Бобби, пролетая, выстрелила по ней присоской. Если бы захват не удался, они бы так и неслись в пустоте медленной зоны, пока не иссяк бы воздух, да и безжизненные тела продолжали бы полет до невероятного занавеса на краю чужого пространства. Опасно, но не более чем скалолазание без страховки на Марсе. Бобби даже не думала о риске. Высмотрела место, где хотела закрепить присоску, а остальное сделали руки без участия головы. Магнит прилип к металлу в каком-нибудь полуметре от намеченной точки. Это как ездить на велосипеде.
 
Тросик присоски и линь, крепивший ружье к се скафандру, натянулись и по дуге быстро повели ее вокруг сервисной шахты. Кларисса беспомощно плыла следом. Бобби включила лебедку, подтягивавшую их ближе и увеличивавшую скорость движения по дуге. Перед самым столкновением она согнула колени и активировала магнитные подошвы. Приземление обещало быть довольно болезненным.
Она ударилась о поверхность шахты, как кончик щелкнувшего кнута, и толчок вогнал ей колени в живот. Кларисса врезалась в спину примерно так ощущался бы сброшенный со второго этажа мешок цемента. Бобби перекатилась, смягчая удар, шлепнула по обшивке ладонями, подключив магниты в перчатках, и повисла.
Несколько мучительных минут спустя они все еще висели на обшивке шахты, полностью погасив инерцию движения, перешедшую в легкое растяжение коленных сухожилий и множество синяков на теле.
– Ух! – выговорила Бобби и позволила себе несколько минут свободного плавания, прикрепившись к шахте одной перчаткой.
– Да уж, – слабо услышала она ответ Клариссы, прислонившей шлем со спины.
Бобби придвинула свой шлем к ее.
– Лезть далеко, по хоть сила тяжести не будет мешать. Справишься?
Вместо ответа Кларисса отцепила буксирный конец и полезла по серой стене шахты.
– Ну и ладно, – буркнула Бобби, двигаясь за ней.
Через два часа и одну смену кислородных баллонов они зависли у массивной установки. Ошеломительное смешение антенн, тарелок, радиовышек, а в самой сердцевине всего этого – лазер такой мощности, чтобы слать сообщения на Землю за сто световых лет. Он ни разу не был в деле.
– Помню, как он едва не прикончил все человечество, – заговорила Кларисса, прижавшись лицевым щитком к щитку Бобби. – Сейчас на вид не так страшен.
– Слышала эту историю, – согласилась Бобби. – Жаль, что меня там не было, я бы вашим помогла.
Кларисса пожала плечами.
– Слушать веселей, чем переживать. Ты не много потеряла.
Она перетянула себя над креплением установки и уперлась в неправдоподобно большую приемную тарелку. Указала на панель доступа под ней и дала астерский сигнал: «Эту».
Кивнув одной ладонью, Бобби постучала себя по шлему над ухом. «Теперь ждем сигнала от Холдена». Она включила маленькую аварийную рацию, уже настроенную на канал, по которому Холден собирался вызывать Дафну Кол в рубке, и стала ждать. Кларисса уставилась на нее через разделявшую их пустоту и замерла, терпеливо, как охотящаяся кошка.
Потянулись минуты. Когда рация ожила, Бобби почувствовала, как расползаются в ухмылке губы.
– Контроль Медины, говорит бригада кило альфа, прием.
Бобби слышала только Холдена, так что последовала долгая пауза и снова раздался его голос:
– Подтверждаю. Нельзя ли связаться с Кол? Ремработы пойдут через ее кабинет.
Слово «кабинет» означало, что Рамес уже перед рубкой и ждет разрешения войти, значит, план развивается как задумано и не хватает только поддержки Кол.
– Эй, шеф, рад снова услышать ваш голос, – заговорил Холден, старательно выделяя кодовые слова. Он не назвался по имени и не собирался этого делать. Если Дафна Кол не смекнет, что затевается, придется сворачивать операцию. Если поднимет тревогу… Нy, тогда будет интересно. – Мы здесь с Сабой в электрохимической. Ищем, что натворил с сетью лаконский луч смерти, и здорово было бы снять панель, чтобы точно установить место.
Теперь начиналась самая опасная фаза плана. Не пролет по космосу на буксире, не ползанье но поверхности огромной станции в тончайшем, паршивейшем из скафандров. И не то, что предстояло дальше: спуститься к лаконскому кораблю, прицепить к нему свой датчик в надежде, что никто не ведет наблюдение за окрестностями дока снаружи. А именно теперь, когда Холден полагался на свой голос, имя Сабы и упоминание лаконцев, чтобы просигналить Кол: они затевают лихое дело и нуждаются в помощи.