Плата за молчание
- Совершенно иначе, Рокки. Не вы все это начали. Полицейский вам угрожал. Он ударил вас, оскорбил. Вы с испугу схватились за оружие, спустили курок. Разумеется, не целясь и уж менее всего намереваясь кого-то убить! Вы подтвердите это под присягой в суде, и тогда пусть прокурор попробует опровергнуть ваши показания. Человек с телом и затылком гориллы и с детским лицом примерного ученика насмешливо ухмыльнулся:
- Неплохо, мистер… Но быки 1 [1 То есть полицейские (жаре.). (Примеч. перев.)] под присягой покажут обратное. И боюсь, что присяжные скорее поверят им.
- Это будет зависеть от тактики допроса. - Вуд все больше входил в роль адвоката-пройдохи, готового любыми средствами спасти подзащитного от электрического
стула.
Ротшильд с неудовольствием покачал головой:
- Никакая тактика допроса ничего не сможет изменить в том факте, что пуля вылетела из моего оружия. И эксперты-криминалисты не позволят вам их запутать, мистер. С этими я немного знаком.
На сей раз Вуд удержался и не спросил - откуда.
- Не в том суть, Рокки!
- Думается, прокурор сочтет, что суть именно в этом…
- Но человек, в которого вы стреляли, прожил после этого еще десять дней.
- Это не меняет дела. Решает не то, когда он умер, а то, отчего умер. А вскрытие с несомненностью показало: он умер оттого, что я прострелил ему кишки…
Адвоката эти слова явно позабавили. Рассмеявшись, он потрепал Ротшильда по широкому затылку:
- Рокки! Врачебные заключения никогда не бывают несомненными, их всегда можно оспаривать.
- Заключение подписано тремя профессорами.
- Я найду тебе шесть профессоров, из которых каждый скажет что-нибудь другое. И если на процессе мы выпустим их одного за другим, присяжные в конце концов вообще перестанут понимать, отчего на самом деле умер полицейский. Может быть, врач слишком рано или слишком поздно сделал операцию, и тогда убийцей фактически явился он, а не ты.
Круглое лицо Рокки постепенно начало светиться надеждой. Он смотрел на Вуда уже чуть ли не с благоговением, а тот продолжал развивать свою мысль:
- При таких обстоятельствах прокурору ни за что не удастся установить непосредственную причинную связь между твоим выстрелом и смертью полицейского. Значит, он не сможет предъявить тебе обвинение в убийстве первой степени. Неужели тебе это непонятно?
Рокки благодарно кивнул:
- Вы правда думаете, что можете спасти меня от стула, мистер?
- О смертном приговоре вообще не может быть речи, Рокки, - рассмеялся Вуд.
- О чем же тогда?
- О чем угодно, только не об убийстве первой степени. О тяжких телесных повреждениях со смертельным исходом; в самом худшем случае - об убийстве второй степени, а если тебе очень посчастливится - о превышении пределов необходимой самообороны, за что полагается лишь денежный штраф. Все будет зависеть от тебя самого, от твоей прошлой жизни. От того, всегда ли ты был гангстером или сделал когда-нибудь и что-то хорошее, а может быть, даже честно трудился. Я ведь пока еще не знаю твоей жизни. Но присяжные будут на ней основывать свой вердикт, а судья - меру наказания.
Ротшильд некоторое время молчал, затем доверительно произнес:
- Всего два года, как я сбился с пути. До этого я и сам служил в полиции. В Атланте. Сыщиком-сержантом…
Джемс Вуд усилием воли подавил переполнявшие его эмоции.
- То, что ты служил в полиции, Рокки, не обязательно свидетельствует в твою пользу. Почему ты оттуда вылетел?
В тот день Джемс Вуд еще не получил ответа на свой вопрос. Только после многократных длительных бесед он сумел завоевать полное доверие Рокки Ротшильда, и тот рассказал ему, почему был уволен из полиции, а заодно и историю убийства Джорджа Мартина. Однако в самом важном пункте Рокки продолжал лгать.
- Я работал в отделе по борьбе с самогоноварением и контрабандной продажей алкоголя. Раз вы из Гриффина, вам должно быть известно, что в Джорджии запрещено продавать черномазым водку. Это и есть причина самогоноварения и продажи спиртного из-под полы. За самую дешевую сивуху с негров дерут три шкуры и зарабатывают на этом миллиарды. Я, конечно, имею в виду боссов.
- С ними-то ты и боролся, а?
Рокки чуть смущенно улыбнулся:
- Только сначала, когда прямо из армии попал в полицию и не был еще в курсе дела.
- А потом, когда вошел в курс?
- Тогда уже нет. Мы получали от синдикатов свою долю - долларов триста в месяц чистоганом, без всяких налогов.
- За это ты, значит, и вылетел?
- Что вы! - рассмеялся Рокки. - Ведь свою долю получают все, вплоть до начальника полиции. Кто стал бы меня за это выкидывать?
- И все же ты вылетел?
- Но не по этой причине.
- А по какой же?
Рокки помедлил, несколько раз затянулся сигаретой и только затем ответил:
- Из-за предвыборной борьбы. Джордж Мартин хотел пройти в губернаторы и, чтобы приобрести популярность у черных, которые в Джорджии все еще пользуются избирательным правом, принялся разоблачать контрабандную продажу спиртного и связанное с этим взяточничество.
- Но почему уволили именно тебя?
- Он, чтобы доказать, что намерен навести порядок, потребовал наказания для части наших людей.
- Для тебя?
- В том числе и для меня.
- А для кого еще?
- Всех я не знаю… Мне только сказал мой начальник, что против меня и некоторых моих товарищей в прокуратуру поступила жалоба, из которой раздуют дело, если ничто не помешает.
- Что же могло помешать?
- Мне не сказали.
- А что случилось в действительности?
- Убили Джорджа Мартина.
- Ты?
- Нет, один убийца из синдиката.
- Но твоим пистолетом?
Рокки не сразу сообразил, что попал в ловушку.
- Вот это-то и есть самое глупое, - сказал он. - Когда вскрытие показало, что Мартина застрелили из полицейского пистолета, меня тут же вышвырнули.
- Но пистолет ведь нашли у негра, и номер был спилен…
- Ну, это уладили в комиссии по расследованию убийств, для них такие дела не проблема… - Внезапно запнувшись, он схватил Вуда за плечи и потряс: - Откуда вы знаете, что это был мой пистолет и что номер спилен? В газетах об этом не писали, и на процессе тоже речи об этом не было!
Вуд высвободил пиджак из его когтей.
- Пусть это тебя не беспокоит, Рокки. Я хочу только помочь тебе. Но для этого мне необходимо знать, ты или не ты застрелил Джорджа Мартина.
Рокки, не слишком-то далекий, не сумел скрыть свои мысли, и Вуд по его лицу понял, что он вновь охвачен недоверием и лжет.
- Это сделал не я, - вымолвил Рокки. - Я лишь сдуру дал свой пистолет…
- Тогда назови убийцу, или я откажусь тебя защищать.
Рокки немедленно назвал имя:
- Лонни Нийл. Спросите моего бывшего шефа в Атланте. Он скажет вам, где его найти. Лонни - наш давний клиент…
- Хорошо! - сказал Вуд и позвонил, чтобы тюремщик выпустил его из камеры для свиданий.
- Вы ведь придете снова? - с внезапной тревогой спросил Ротшильд, пытаясь удержать адвоката за рукав.
- Если ты сказал мне правду, Рокки, - да!
Вуд нашел Лонни Нийла в тюрьме штата Иллинойс, где Нийл отбывал двухгодичный срок заключения за угон автомобиля. В последнее время он специализировался на угонах автомашин государственной монопольной торговли спиртом. Это облегчало подпольную продажу алкогольных напитков и позволяло экономить на сырье для самогона.
Лонни дал другую версию убийства Джорджа Аллана Мартина. Сам он, по его словам, лишь стоял со своей машиной «на стреме», чтобы помочь Рокки Ротшильду скрыться после преступления. В отличие от Ротшильда Нийл подтвердил свои слова доказательствами.
- Рокки был в полицейской форме. Он считал, что так его труднее будет узнать, потому что все полицейские похожи друг на друга. На обратном пути он в машине переоделся в штатское, а форму закопал на кладбище Саллис Крик, на полпути между Гриффином и Атлантой.
- Не могли бы вы точнее описать это место?