Зоомагический факультет. Болотные хроники

Ксандр, игнорируя совет, потянулся к кулону, лежавшему в паре шагов от кота. Тот заурчал, но тут из кустов выкатился Фенрик и радостно сообщил: «Я нашёл гриб-компас!»
Я закатила глаза. Как Фенрик смог доучиться до четвертого курса, для меня оставалось загадкой. Впрочем, парни-зоомаги все были чутка странноватые. Не от мира сего.
Манул, фыркнув, исчез, оставив после себя лишь запах лаванды и пару клочков яркой шерсти.
  
– Поздравляю, – Ксандр подал мне аметист, едва скрывая усмешку. – Ты воссоединилась со своим кулоном. Меня ведь ждет благодарность? – коварно улыбнулся парень, и я невольно залюбовалась появившимися на его щеках ямочками.
– Спасибо. – буркнула я, сжимая камень в ладони.
Возвращаясь к группе, слышала, как Верн спорил с Луной:
– Это была не бабочка, а мини-гарпия!
– С гарпиями я хоть разговаривать умею, – парировала Луна, явно намекая на подругу Верна Надин, которая на практику не поехала. На полях альбома Луга словно само собой появилось схематично нарисованное крылатое чудище.
Лес, казалось, посмеивался, шелестя листьями. Но с кулоном на шее и манулом в памяти я чувствовала себя почти счастливой.
 
Глава 4
 
К вечеру лес, наконец, расступился, открыв вид на зоомагическую станцию. Если бы экоотель скрестили с волшебным бестиарием, получилось бы именно это: аккуратные деревянные домики с крышами, покрытыми живым вьюнком, тропинки, выложенные светящимся камнем, и озеро, в котором плескались существа, напоминавшие помесь карпов с хрустальными вазами.
– Ну хоть тут туалеты есть? – проворчал Фенрик, всё ещё слегка зеленоватый, но уже способный шутить над собой.
Станция встретила нас птичьим хором. Точнее, хором сов-пересмешниц, сидевших на ветвях и передразнивавших голос профессора Борка.
Зоомагическая станция «Лесной ковчег» оказалась не просто экоотелем, а скорее гибридом исследовательского центра и заповедника, где каждая травинка дышала наукой. Деревянные домики с геометричными фасадами, крыши, покрытые солнечными панелями в виде листьев, дорожки из самовосстанавливающегося камня – всё здесь работало на симбиозе магии и технологий.
Нас встретила женщина в практичном комбинезоне с нашивкой «Старший зоомаг» на рукаве. Её волосы, седые и туго заплетённые в косу, были уложены вокруг головы, как корона.
– Доктор Ирина Вельс, – представилась она, пожимая руки тем, кто осмелился протянуть их первым. – Добро пожаловать в наш зоомагический мир. Здесь вы не будете гладить единорогов. Здесь вы научитесь их понимать, – несколько пафосно закончила она.
Женщина повела нас через центральную аллею, мимо вольеров, скрытых за прозрачными барьерами из магически усиленного стекла. Внутри мелькали силуэты существ, которых я до этого видела лишь в учебниках.
– Вон там. – Доктор указала на купол, где переливалось марево, – живут степные миражники. Не подходите ближе трёх метров – их иллюзии вызывают временную слепоту. В прошлом году стажёр месяц восстанавливал зрение.
Мы прошли мимо лабораторного корпуса, где через окна можно было разглядеть зоомагов в защитных перчатках. Один из них кормил что-то, напоминавшее помесь ящерицы и кактуса, с помощью пинцета длиной в мой рост.
– Это шипозуб, – сказала Ирина, заметив моё любопытство. – Его слюна растворяет металл. Надеюсь, вы все помните, что магическая биология требует не восхищения, а дисциплины.
Когда мы подошли к общежитию – трёхэтажному зданию с террасами, заросшими живыми шпалерами, – доктор остановилась у карты станции:
– Северный сектор – исследовательский. Южный – реабилитационный. Туда попадают раненые или конфликтные особи. Запад – ваша зона. Учебные классы, библиотека, кафе… Да, еду здесь готовят сами.
После заселения нас повели в лабораторию знакомиться с «базовым набором». Первым делом выдали браслеты-идентификаторы.
– Они нейтрализуют простые заклинания существ и позволяют нам найти вас, если вы с непривычки заблудитесь на территории.
Практика началась сразу. Меня и Луну отправили в сектор мелких млекопитающих. Её задачей было зарисовать узоры на шерсти ночных лемургов, а мне – проверить их реакцию на разные типы магических импульсов.
– Используйте жесты из учебника, – напомнила ассистентка, девушка с татуировкой в виде драконьей чешуи на шее. – И не смотрите им в глаза слишком долго. Они воспринимают это как вызов.
Лемурги, пушистые шарики с глазами-блюдцами, сидели на ветвях, укрытых искусственным туманом. Я активировала браслет, посылая слабый импульс тепла. Один из зверьков насторожился, его шерсть засветилась голубым.
– Отлично, – ассистентка записала данные. – Теперь попробуйте импульс холода.
Тут дверь распахнулась, и ворвался Ксандр, весь перепачканный в чём-то липком.
– Вы не видели Верна? – спросил он, игнорируя шипение лемургов. – Мы с ним должны были чистить вольер огненных скунсов, но он куда-то…
– Уходите! – зашипела ассистентка, хватая щиток. – Вы спугнёте…
Но было поздно. Лемурги, почуяв запах скунса на Ксандре, синхронно завыли и бросились в бегство, оставляя за собой шлейф искр.
– Поздравляю! – Я скрестила руки. – Теперь помогай их отлавливать.
– А Верн? – попытался уйти от ответственности Ксандр, но ему не позволили.
– Поверь, – Верн без тебя не пропадет. – А вот мы очень даже! Так что давай, выманивай пушистиков!
К вечеру, когда солнце окрасило небо в цвет манго, мы собрались у озера. Луна, с лицом, исчерченным углём от рисования, клялась, что видела, как водяные змеи танцуют вальс. Фенрик нырял за «артефактами» – которые оказались обычными камнями. А Ксандр сидел на причале, разбирая заевший замок на своем защитном жилете.
– Эй, зоомаг, – он кивнул мне, когда я подошла. – Как твои лемурги? Когда я, уходил, они орали, как потерпевшие.
– Если бы ты не ворвался как ураган, они бы успокоились быстрее, – буркнула я, садясь рядом. – А так пришлось их отпаивать молоком.
Ксандр достал из кармана смятый шоколадный батончик, разломил пополам и протянул мне:
– Мир?
Я взяла кусок, стараясь скрыть улыбку. Шоколад оказался с перцем чили – видимо, местный «деликатес».
– Спасибо, – сказала я, кашляя. – Но в следующий раз предупреждай.
Станция жила своей жизнью: где-то вдали гудели генераторы, слышались крики студентов, пытавшихся урезонить сбежавшего кракодрея. Но здесь, у воды, было тихо.
А потом зазвонил колокол – сигнал к ужину. В честь первого дня практики нас обещали покормить. С завтрешнего дня готовить нам предстояло самим. Мы даже уже поделились на смены. К счастью, мое дежурство стояло в конце недели.
Когда мы почти дошли до столовой, в небе я увидела низко летящий дирижабль. Профессор Борк запросил эвакуацию нашего, утонувшего в болоте. Если его удастся починить, то мы даже с практики вылетим вовремя.
Вечер на станции «Лесной ковчег» разлился по озеру золотисто-лиловыми бликами, словно небо опрокинуло в воду банку с акварелью. Воздух дрожал от стрекотания цикад и едва уловимого звона крыльев светлячков, которые собирались над водой в гигантские живые облака. Эти магические создания не просто светились – они творили целое представление: то рассыпались мерцающим дождём, то складывались в спирали, напоминающие галактики, то изображали цветущие лотосы, чьи лепестки медленно таяли в темноте.
Мы вчетвером сидели на широких мостках, свесив ноги над водой. Луна, как всегда, пыталась запечатлеть всё в блокноте, но светлячки упрямо меняли позы быстрее, чем она успевала провести линию, и это сильно раздражало мою подругу.
  
– Эй, мы же совсем забыли про вино! – Верн хлопнул себя по лбу, словно вспомнил о спрятанном сокровище. Говорят, от него звёзды кажутся ближе…
– А какое вино? – оживилась Луна. – Мы тогда ночью видели только, что его много.
– Хочешь сама выбрать? – лукаво улыбнулся парень.
Луна подняла бровь, но уже вставала, даже не попытавшись отказаться, что на нее совсем непохоже.