Код Марвел: Сын Криптона (СИ)

— Беги, беги, дорогой, — улыбнулась мама, повернувшись ко мне. — Я позову тебя к ужину. Отдыхай, сколько захочешь.
Я побрёл к себе на второй этаж, ощущая приятную истому после дороги и событий последних дней. Едва успел распаковать часть багажа, как снизу, из кабинета отца, донёсся громкий возглас:
— Брюс! Срочно иди сюда!
Мгновенно напрягшись, я активировал свои способности и посмотрел сквозь пол. Внизу, в кабинете, отец с удивлением разглядывал внезапно возникший там беспорядок: посреди комнаты громоздились сундуки с сокровищами, которые я накануне успел припрятать.
  
— Упс… — прошептал я и поспешил спуститься, уже придумывая, как объяснить родителям это «достояние».
Войдя в кабинет, увидел, как и мать, и отец с изумлением осматривают груды золота и драгоценных камней, заполняющие сундуки до краёв. Отец обернулся ко мне, на лице отражалась целая гамма чувств — от лёгкого шока до сдержанного любопытства:
— Откуда, это, Брюс?
Я развёл руками, потом небрежно махнул в сторону имущества, которое мы с Камарой «позаимствовали» у затонувшего галеона:
— Нашёл клад во время путешествия. Решил, что добру нечего пропадать. Так что… всё это моё. Ну, точнее — теперь уже наше. — Я кивнул на сундуки. — Сможешь ведь всё это реализовать? Половина прибыли для тебя.
Отец оглядел драгоценности, перевёл взгляд на меня и ухмыльнулся:
— Смогу, конечно. А насчёт денег… Думаю, отец с сыном всегда найдут, как договориться.
Он сказал это с лёгкой улыбкой, и мама тут же улыбнулась ему в ответ. Я понял, что, несмотря на явную неожиданность, отец отнёсся к ситуации с пониманием — как, впрочем, и ко многим другим причудам, что время от времени происходили в нашей семье.
  
Глава 19
 
Возвращение с моря произошло уже несколько недель назад, но воспоминания о бескрайних просторах океана и солёном ветре по-прежнему были свежи в моей памяти. С одной стороны, я успел соскучиться по привычному миру с его комфортом и размеренностью, а с другой — мне всё ещё не хватало того ощущения свободы, которое даёт только бескрайние воды. Однако расслабиться как следует не удалось: ситуация с морскими сокровищами, которые я приволок домой, требовала незамедлительного решения.
Отец, которого я всегда считал человеком серьёзным и практичным, теперь страдал, как он сам в шутку выражался. Он искренне надеялся продлить заслуженный отдых, а не с головой окунаться в проблемы и разборки по поводу этих драгоценностей. Но у него не оставалось выбора: я же буквально свалил на нашу семью целое состояние в виде золота, драгоценных камней и редких артефактов на миллионы долларов, да ещё и притащил всё это прямо к нам домой. Отец утомлённо вздохнул, однако вскоре включился в работу, демонстрируя недюжинный опыт и умение действовать решительно.
Джонатан, как всегда, быстро нашёл способ правильно распорядиться неожиданным богатством. Уже через несколько дней после моего возвращения он попросил меня перенести все ценности на склад в Мехико, столице Мексики. Я тогда, признаюсь, сильно удивился: зачем тащить золото и драгоценности именно туда? Мой немой вопрос отразился у меня на лице, и отец, уловив это, поспешил всё объяснить.
— А что ты хотел? — сказал он, посмотрев на меня с лукавой улыбкой. — У нас ведь нет официальных документов, подтверждающих законное происхождение этого золота и камней. Вариантов всего два: либо сбывать всё через чёрный рынок, либо пытаться провести их официально. Но если идти официальным путём, нужно будет предоставить железное обоснование происхождения сокровищ, а в результате мы потеряем такой процент, что впору сразу сдавать всё в виде лома. Нам ведь это не нужно, верно? Мой сын хочет заработать и приумножить благосостояние семьи.
Он говорил о подобных вещах с таким спокойствием и уверенностью, что у меня возникло впечатление, будто для него это обычная деловая рутина. Но я не мог не спросить:
— Пап, а почему Мехико? Почему именно Мексика? — Я уже предвкушал его ответ, но всё же хотел услышать подробности.
— Мексика, — протянул он, приподнимая бровь, словно удивляясь моей наивности, — оптимальна для подобных операций и подходит куда больше, чем США. Здесь, в хаосе и самодозволенности, проще затеряться, кое-кого подкупить, чтобы люди закрыли глаза на происходящее. Здесь меньше контроля и порядка, зато выше вероятность спокойно провернуть всё, что нужно. К тому же у Мексики есть порт Мансанильо, крупнейший и самый загруженный порт страны, принимающий грузы из Тихого океана. С одной стороны, у меня здесь уже налажены кое-какие связи, а с другой, при необходимости легко организовать доставку груза практически в любую точку мира. Уже отсюда, из Мансанильо, твои сокровища поплывут в Европу, где окончательно затеряются на местном рынке антиквариата и драгоценностей, а нам будут перечислены чистые деньги, которые можно сразу пускать в дело.
Я слушал отца и не мог не удивляться тому, насколько ловко он продумывал каждый шаг. Передо мной возникал совершенно иной Джонатан — не просто отец, который устало возвращается с работы и иногда уезжает в командировки, а опытный и хваткий бизнесмен, имеющий доступ к самым разным ресурсам и сферам влияния. Да, мы действительно были одной из старых семей Америки: то, что принято называть «старыми деньгами». Я с детства знал, что мы богаты, но никогда всерьёз не задумывался о том, какие именно механизмы поддерживают это богатство. Перед глазами стоял образ: семейная винодельня, где производят известное на весь мир вино. Этот бизнес давно стал нашей визитной карточкой, хотя на самом деле приносил уже меньше десяти процентов от общего дохода. Основные же деньги вращались в инвестиционных проектах и различных предприятиях. Выходит, у семьи имелась целая сеть финансовых нитей, тянущихся в десятки, а может быть, и сотни компаний, и всё это работало на наше процветание.
Пока я обдумывал услышанное, отец прервал мои размышления:
— Ты что-то еще хотел спросить, Брюс? Я вижу, у тебя целый ворох вопросов. Давай, задавай всё, что интересует. Тебе уже пора вникать в дела семейного бизнеса, ведь шестнадцать не за горами, да и процедуру эмансипации мы запустили. Скоро ты станешь совершеннолетним и перед государством.
Я не стал тянуть и сразу выложил всё, что крутилось у меня в голове:
— Пап, ну всё это… не совсем законно, верно? Мы ведь фактически ввезли контрабанду в суверенное государство и собираемся дальше переправлять её в другие страны. Разве это нормально? И если я могу перенести всё куда угодно, то почему мы не доставили сразу в Европу, непосредственно к покупателю? Так было бы быстрее, как мне кажется. И ещё один вопрос: ты говоришь, что подобные операции уже не первый раз провернул. Почему же ты никогда не просил меня помочь раньше, хотя знал, на что я способен?
Отец слушал меня с грустной улыбкой и при этом — как ни странно — с гордостью в глазах.
— Брюс, ты мой сын, и я люблю тебя. Да, мы с тобой не связаны кровно, но это совершенно не важно: я давно счёл тебя родным. Просить тебя сделать что-то противозаконное? Да никогда в жизни. Я слишком дорожу тобой, чтобы подвергать опасности даже косвенно. Я привык, что все дела можно провернуть и самому — да, возможно, чуть дольше и сложнее, но без участия детей. Однако теперь всё вышло несколько иначе. Ну а что касается вопроса «зачем»: большой бизнес редко остаётся кристально чистым, особенно если речь идёт о действительно крупных деньгах. Всегда есть риски, всегда есть закулисные схемы и обходные пути. Контрабанда — часть этого мира, даже твой дед во времена сухого закона снабжал виски многие питейные заведения страны.
  
— Дед был бутлегером?! — вскинул я брови в удивлении.
— Скажем, он был близок к этому, — усмехнулся отец. — Но за счёт положения нашей семьи всё делалось более тонко и прикрывалось бог весть какими разрешениями. Наша фамилия и тогда была достаточно влиятельна, чтобы люди смотрели на нас немного по-другому. Пользуясь этим, твой прадед и дед добивались нужного результата, не боясь попасться. Но ладно, сейчас не об этом. Почему именно Мексика? Да потому, что сюда я мог бы и сам всё доставить, а вот напрямую в Европу — нет. Там совсем другие правила, другие люди. У многих влиятельных лиц появились бы вопросы, как я смог провернуть столь рискованную операцию в обход их интересов. Возник бы ненужный шум, а это нам не выгодно. Зато если груз будет идти из Мансанильо, то сам покупатель сможет участвовать в сделке, убеждаться, что всё под его контролем и что никто не покушается на его интересы.