Аморизм (СИ)
Остается четвертый вариант: договориться с каким-либо государством, как это сделало в 1924 году сообщество православных христиан, и власти Греции дали полуострову Афон особый статус. Теперь эта территории называется «Автономное монашеское государство Святой Горы».
В 1929 году сообщество католиков договорилось с властями Италии о передаче территории под дворцом Папы Римского на Ватиканских холмах и прилегающих земель, всего 0,44 км2, в собственность Папы Римского. С тех пор территория имеет статус независимого теократического государства «Ватикан» с формой правления «абсолютная монархия».
В 1917 году сообщество евреев во главе с Ротшильдом попросило правительство Англии передать им часть Палестины для создания своего государства. (Палестина по итогам первой мировой войны была под контролем Англии). Министр иностранных дел Бальфур ответил, что Англия согласна. В 1948 году возникло новое государство, известное сегодня как Израиль.
На первый взгляд кажется, что любая страна захочет стать нашим идейным партнером. От нее требуется передать нам маленький кусочек земли, объявить его независимым государством и взять под протекторат. С учетом, что нам подойдет любая земля, любое государство может это сделать.
Но есть нюансы… Наша лаборатория-государство в силу своего существования будет еще и генератором мировой идеи, центральным элементом в гонке за ИИ. Если партнерские отношения с ФРС, генератором мировых денег, так много дают США, то партнерские отношения с генератором мировой идеи дадут государству еще больше. Эффективность денег проходит по линии политики и экономики, а идея способна захватить сознание элит — масштабных и мыслящих людей.
Как генератор мировых денег (ФРС) создал мировую экономку, так генератор идеи создаст мировое сообщество, которое в первую очередь втянет элиты. А они производят всё, от экономики до политики, от манипуляции массами до искусственного интеллекта, науки, культуры и прочее.
У генератора идеи перспективы выше, чем у генератора доллара. Следовательно, партнер должен соответствовать потенциалу. Сильные не дадут слабым играть в игры, способные нарушить мировое равновесие. Если у идеи есть потенциал изменить мир, значит, наш партнер должен быть так силен, что никто даже мыслить не мог разделаться с ним, как Америка разделалась с Ираком.
Такую гарантию дает ядерное оружие. Значит, нашим партнером может быть государство из ядерного клуба, состоящее в нем по факту (не обязательно официально).
Чтобы обеспечить объективность выбора, рассмотрю всех обладателей такого оружия. Начну с коллективного Запада. В его основании лежит гуманизм (и даже более того, Запад является источником и центром гуманизма). Движение к цели требует преодолеть догмы биоэтики, что означает отказ от гуманизма. Для Запада это самоубийство, так как это его фундамент. Из этого следует, что идейное партнерство с Западом на фундаментальном уровне невозможно.
Не западные страны, в основании которых гуманизм и фейковая демократия, не проходят по той же причине на роль стратегического партнера. Никто не будет разрушать фундамент, на котором стоит его государство, вся политическая и экономическая система, социальная и законодательная.
Следующая группа стран — у кого в основании религия, или население религиозно (Индия, Пакистан и т.д.). Эти государства не могут быть партнерами проекта, нацеленного на рациональный ответ на вызов смерти, так как это будет разрушать их религиозное основание.
Особняком стоит Китай, формально опирающийся на идею марксизма-ленинизма. Власть там конституционно сосредоточена в руках одной партии (другие коммунистические страны: Куба, Лаос и Вьетнам, не упоминаю, так как они не члены ядерного клуба, но могут сыграть свою роль, о чем позже скажу). Китай не прямо стоит на гуманизме, а через прокладку. Это делает китайскую модель менее устойчивой по сравнению с государствами, непосредственно опирающихся на гуманизм.
Северная Корея тоже отдельно. В прошлом она позиционировала себя коммунистической, но на данный момент исключила из своей Конституции все ссылки на коммунизм. Равенство там по Конституции отрицается. Правитель имеет статус божества, как император в древнем Риме. Там действует аналог римского закона «Об оскорблении величества». Портрет вождя аналог иконы, он ценнее человека. До 70-х годов ХХ века даже за неумышленную порчу портрета казнили. Сейчас это отменено, но поклонение правителю культивируется, это часть государственной идеологии.
Если ранее главной обязанностью армии КНДР была защита народа, то с 2009 года целью является защита руководителей революции (так себя называет северокорейское правительство). Лозунг армии царской России «За веру, царя и отечество» там сжался до «За царя».
Кажется, наследование власти указывает на нарождение класса-хозяина, но это не так. Если бы под этим трендом было мировоззренческое основание, тогда это был бы курс на укрепление. Но если вместо основания лозунги, положение власти шаткое, так как массы открыты для вопроса, на каких основаниях у правителя статус божества? По какому праву сын правителя получает власть?
Власти Северной Кореи негласно отвечают на эти вопросы «так надо». По большому счету, это религиозный ответ, которому не хватает религии. Если бы была религия, объявляющая правящую династию божествами, как фараонов в Древнем Египте, а народ принимал это за истину, тогда «так надо» работало бы. Но никакого мировоззренческого учения на эту тему нет, а если бы и было, то для его принятия нужно было опустить уровень развития населения на ступеньку древних египтян. Даже если это было бы возможно, все равно плохой вариант, так как он делает страну беззащитной.
Обзор показал, что в штатных условиях на планете нет государства на роль нашего идейного партнера. Но есть нештатные. Какая страна из ядерного клуба сейчас в положении падающего дома? Россия. Сейчас она одна противостоит коллективному Западу. Катастрофически ухудшает ее положение тот факт, что в ее основании лежит гуманистическое мировоззрение и демократия.
Сохранение идейного вакуума гарантирует поражение России, хотя бы по той причине, что все деньги в мире производит США. А война, как известно, это деньги, деньги и ещё раз деньги. Отсюда вывод: если ничего не изменится, России обеспечено поражение, гражданская война, Нюрнберг и распад на маленькие, но очень гордые княжества. Как утопающий готов ухватиться за любую соломинку, так и Россия, несмотря на то, что в её основании также лежит гуманизм и либеральная демократия, будет искать любой выход, даже требующий замены фундамента. Когда возникает ситуация как в пословице - не до жиру, быть бы живу, тогда появляется мотив на самые решительные действия, даже на те, которые в штатной ситуации никто и рассматривать не стал бы.)
Предел
«Величайшей и удивительнейшей силы достигает она в том огромном
срединном государстве, где как бы начинается отлив Европы в Азию, —
в России. Там сила воли откладывается и накопляется с давних пор, там
воля — и неизвестно, воля отрицания или утверждения, — грозно ждет
того, чтобы, по излюбленному выражению нынешних физиков, освободиться».
(Ницше «По ту сторону добра и зла»).
Россия лавирует между реальностью и мифом четыре столетия, с XVII века. Сначала в роли мифа было христианство. Русское невежество позволяло игнорировать астрономические открытия. Среди православного духовенства и русской аристократии никто не мог понять астрономические наблюдения и расчеты. Об уровне образованности правящего класса Руси можно судить по словам шведского дипломата о монахах: «Они ужасно неприличны, неучены и не умеют ничего ответить, когда их спросишь что-нибудь из Библии, или из св. отцов, или об их вере, ордене и жизни: они говорят, что не могут отвечать на это, потому что должны держать себя в простоте и невежестве, и не умеют ни читать, ни писать». (Пётр Петрей «История о великом княжестве Московском»).