Деревенщина в Пекине 2 (СИ)

— А я-то здесь причём? — недоумевает Ван Япин. — Ты всегда сам решал свои проблемы, что изменилось?
— Ты не понимаешь, что это за люди, — тяжело вздыхает Ван Мин Тао. — Ты — моя единственная дочь, а значит, отличный рычаг давления на меня и на моё решение. Они просто так не остановятся и обязательно доберутся до тебя! Это не вопрос «да» или «нет», это лишь вопрос времени. Я так просто им не сдамся! Будем бодаться до последнего! Главное сейчас — обеспечить твою безопасность.
— Подожди, пап, — в динамике слышится звук захлопнувшейся двери, и музыка на заднем фоне стихает. Дочь вышла в отдельную комнату. — Их интересует только твоя компания, верно? Так возьми и продай её! Нам не нужны проблемы.
— Что⁈ — в голосе отца слышится неподдельное изумление. — Да как же я могу? Я её с нуля возводил, своими собственными руками, в одиночку!
— Тогда продай девяносто процентов, — предлагает Ван Япин. — В чём проблема? Оставь себе символические десять.
— Кажется, ты кое-что не понимаешь…
— Пап, да всё я понимаю, но и ты меня выслушай, — настаивает она. — Продай компанию, если это угрожает нашей с тобой безопасности. Пусть даже предлагают меньше себестоимости, чёрт с ним! Я от твоих миллионов хорошо если сорок тысяч долларов в год вижу. И то ты сейчас мне их обрезал. Так что не всё ли равно — десять миллионов или один? Нам с тобой и так хватит!
— Япин, я тебе звоню не для того, чтобы попросить быть моим руководителем и указывать, как мне действовать дальше, — бросает родитель. — Не чтобы ты командовала и давала советы.
Бизнесмен тяжело опускается в кресло, осознавая, что зря начал диалог с дочерью на равных. Стоило сразу гавкнуть, глядя на неё сверху вниз, как на ребёнка. Но нет же, с дуру подумал, что она уже взрослая, и попытался говорить деликатно.
— Я тебе позвонил, чтобы сообщить, что у нас серьёзные проблемы и настали тяжёлые времена для нашей семьи, — твёрдым голосом продолжает он. — На фоне этих событий хочу сообщить, что я бы поддержал твой переезд в Австралию.
— Пап, ты серьёзно? У меня только учеба началась… — растерянно произносит дочь. — Просто продай компанию и все проблемы решены!
— Сейчас у меня есть пара миллионов, предназначенных для строительства, но по меркам моего бизнеса эти деньги ничтожно малы, — продолжает Ван Мин Тао. — Разве что цемент купить, на полдня работы, если не на шесть часов. Но для человека эта сумма более чем внушительная. Можно даже внукам что-то оставить, если удачно разместиться.
Под спокойным, но властным голосом отца Ван Япин сдаётся.
— Я тебя услышала, спасибо за заботу, — тихо произносит она. — Но переезжать никуда не хочу. Подумай ещё раз о продаже, а я пока останусь в Пекине.
— Япин, это может быть опасно.
— У нас есть время. По твоей логике им сначала нужно что-то накопать, верно? Ты сам говорил про прокуратуру и налоговую. Просто дай сигнал, и я улечу из Пекина в течение часа, а пока они роют, я бы хотела остаться. У меня здесь друзья, университет и Хоу Ган. Вдруг всё обойдётся или ты передумаешь?
— Как скажешь, — вздыхает Ван Мин Тао, понимая, что переубедить дочь не удастся. — Моё дело предупредить и подготовить всё необходимое для твоего отъезда и комфортной жизни за границей. Вот этим я сейчас и займусь.
Бизнесмен завершает разговор с дочерью и вновь сосредотачивается на экране смартфона, листая список контактов. Он понимает, что в запасе ещё есть немного времени, но тратить его впустую нельзя. Сейчас каждая минута на вес золота.
Палец бизнесмена замирает на имени Лян Вэя, и он невольно задумывается о том, насколько удачно этот молодой человек подвернулся ему. Вернее, не столько он сам, сколько его вьетнамская подруга. В голове Ван Мин Тао начинает стремительно формироваться план действий на случай самого неблагоприятного развития событий. Если дела пойдут совсем плохо, то небольшой совместный бизнес, который они недавно запустили, сможет обеспечить дочери дополнительный источник заработка. Если уж и вкладываться во что-то, то лучше варианта и не найти.
  
— Лян Вэй, нам нужно кое-что обсудить, — без предисловий начинает бизнесмен, стоило парню ответить на вызов. — Я сейчас же вышлю за вами машину. Вы ведь не против уделить мне четверть часа вместе со своей вьетнамской подругой?
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
Хоу Ган сидит за барной стойкой в центре шумной вечеринки, потягивая коктейль и не сводя глаз с двери, за которой скрылась его возлюбленная. Минуты тянутся одна за другой, но девушка всё не появляется. Музыка грохочет, студенты вокруг весело танцуют и смеются, но Хоу не замечает ничего вокруг, полностью сосредоточившись на захлопнувшейся двери. Десять минут, пятнадцать, двадцать…
Встревоженный её долгим отсутствием, кавалер быстро набирает несколько сообщений в вичат, но они остаются непрочитанными. Не желая больше ждать, он пересекает комнату и настойчиво стучит в дверь.
— Япин, ты в порядке? — взволнованно спрашивает он, прислушиваясь к звукам по ту сторону.
Постучав ещё несколько раз, дверь наконец-то приоткрывается, и на пороге появляется Ван Япин. Её глаза покрасневшие и опухшие, словно от долгих рыданий, а стеклянные глаза словно смотрят сквозь бойфренда.
— Милая, что случилось? — он порывисто обнимает девушку за плечи, заглядывая ей в лицо. — Ты сама не своя!
Она молча опускает глаза, избегая его встревоженного взгляда. Хоу Ган быстро окидывает взглядом комнату за её спиной, убеждаясь, что возлюбленная была здесь одна.
— Япин, скажи мне, что стряслось? — не отступает он, осторожно увлекая её в комнату и прикрывая дверь. — Это же был классный вечер, мы веселились… Я отошёл буквально на минуту за коктейлем, а когда обернулся — ты зашла сюда. Что могло случиться за это время?
— Это конец… — едва слышно шепчет Ван Япин, безвольно опускаясь на диван. Её плечи поникли, словно под тяжестью неподъёмного груза.
— О чём ты? — Хоу присаживается рядом, обнимая любимую за талию и притягивая к себе. — Расскажи мне всё. Что бы ни случилось, мы справимся. Ты же знаешь, я всегда здесь, рядом с тобой. И сделаю всё, чтобы помочь.
Возлюбленная послушно кивает, судорожно комкая в пальцах край платья. Несколько мгновений она собирается с мыслями, а затем начинает говорить, всё ещё не поднимая глаз:
— На наш семейный бизнес положили глаз. Эти люди хотят выкупить компанию отца, но он не настроен продавать. Такое решение может обернуться большими проблемами… Вплоть до угрозы моей безопасности! Понимаешь, они могут что-то сделать со мной, чтобы надавить на отца! — голос девушки срывается, и она закрывает лицо ладонями. — Возможно, мне скоро придётся бросить университет и даже уехать из страны!
— Япин, послушай меня, — бойфренд осторожно отводит руки возлюбленной от лица и заглядывает в покрасневшие глаза. — Сейчас уже совсем другие времена, не то что раньше. Культурная революция давным-давно закончилась, дети больше не отвечают за поступки родителей. Постарайся успокоиться. Расскажи лучше, кто эти люди, которые угрожают твоей семье?
— Я не знаю! — Ван Япин беспомощно качает головой, и слёзы вновь начинают струиться по её щекам. — Отец сказал только, что это кто-то сверху. У них достаточно власти, чтобы устроить бесконечные проверки — налоговая, строительный комитет, и всё в таком духе. Сначала они создадут проблемы отцу, а потом доберутся и до меня!
— Подожди, не надо паниковать раньше времени, никто тебя не тронет. Скажи, отец ведь уже оплатил твоё обучение, верно? С этим-то хотя бы проблем не будет?
— Ты же помнишь, что он урезал мне траты и за их счёт оплачивает обучения, — вытирая слёзы отвечает Ван Япин.
— Ну вот видишь, уже легче, — ободряюще улыбается бойфренд. — Как-нибудь справимся. Знаешь, я никогда тебе не рассказывал, но мои прабабушка с прадедушкой когда-то вообще одну ложку риса на четверых делили, и двух яиц на ужин хватало. Если уж в те времена люди как-то выживали, то сейчас и подавно не пропадём.