Альбинос (СИ)

— Ты чо, охуел?! — на это тут же среагировали его друзья, вытянув головы в нашу сторону. Собаки, которым кинули кость и дали команду «фас».
Всё происходило так быстро, что я не успел ещё придумать ответ, как почувствовал, что, минуя меня, к ним уже летит Слава. Из-за тесноты ему пришлось вытолкнуть меня назад, от чего люди сзади тоже стали возмущаться. Как только расстояние между ним и этим отморозком стало достаточным, он кинул вперед руку и схватился за ворот его кофты.
  
— Только дай повод, уебок, я тебе счет прямо тут пропишу! — он был очень зол, очень зол.
— Руки убери! — пластиковый стакан полетел вниз, расплескиваясь на лестнице, каплями брызгая по нашим брюкам. Этот мужик пытался избавиться от его руки, попутно сыпя оскорблениями, но Слава держал её вытянутой. Слава был выше, руки длиннее, и избавиться от этой хватки не получилось бы.
— Успокойтесь! — пришлось вмешаться, так как я стоял между ними, и тем более у него было ещё трое друзей в запасе, а нас только двое. Но на меня вообще никакого внимания не обращали. Более того, люди, увидев намечающуюся драку, поспешили уйти выше по лестнице.
Хоть всё происходило перед моими глазами, я не успел понять, что же именно случилось. Просто услышал глухой звук, и вот уже этот парень обмяк в его руке. Слава удержал его от падения и с силой толкнул в сторону, от себя, как раз в его приятелей. Они поймали его под руки и сразу переключились на то, чтобы привести друга в чувство.
— Пошли. — он схватил меня и потянул вперед, держа за плечо.
Вот так тупо вечер был окончательно испорчен. Я чувствовал себя виноватым. Он злился. А этот мужик будет материть нас обоих целый вечер. Конечно, удар был классный, четко вырубил, и мне было приятно, что за меня заступились. Но проблема осталась той же самой. Я ревновал его так сильно, что плакал бы, если бы мог. Как назло, садясь в машину, не удержал дверь, и порывом ветра она громко захлопнулась. Этот хлопок был вишенкой на торте сегодняшнего недоразумения.
— Что психуешь? — спросил он.
— Думал, матч выиграем. — оправдался я.
— Да?! Ну ты смотри, я тебе не папочка, чтобы твоим психам умиляться.
Мне было так обидно и так жалко, что всё обернулось именно таким образом. Более того, я чувствовал, что, возможно, тоже виноват, подогревая ситуацию. И со стороны, скорее всего, выглядел, как обиженный ребенок.
Обратный путь я изучал те же дома с другой стороны дороги, а Слава так же сидел в телефоне, разве что не смеялся. Один вопрос, только один вопрос, который я хотел ему задать. «Если ты всё понимаешь, осознаешь, что это фарс, что мои чувства никуда не делись и натуралом от твоих пельменей, которыми ты меня угощаешь, я не стал, то почему поддерживаешь эти отношения?! Почему, Слава, почему?». Но ничего я не спросил. Это было бы глупо.
Не доезжая до его дома каких-то двести метров, я бросил водителю:
— Сергей, в бар потом.
— Хорошо, Александр Андреевич.
Медленно мерседес остановился у его подъезда, на обычном месте, где Слава выходил, бросая мне «Увидимся». Но в этот раз он не спешил, смотрел на меня, а я знал, что нужно срочно что-то сказать, сделать вид, что мне всё равно, что мне плевать, но не смог. Так и сидели: я, упершись взглядом в окно, и он, глядя на меня. Спустя минуту он хмыкнул и ушел. Безо всяких «увидимся».
В бар я не поехал, физически пить было невозможно уже, поэтому созвонился с другом, и мы решили поехать в тематический клуб. Туда, где такую «голубизну» встретят с распростертыми объятиями, в отличии от некоторых.
Через час мы уже сидели за столиком, на мягком диване, потягивая ароматный кальян и наслаждаясь видом танцующих тел. Стас тоже был какой-то печальный. Казалось, мы с другом просто разделяли грусть на пополам, он свою, а я свою. Музыка, веселье и грусть. Это неотъемлемые части некоторых вечеров в моей жизни, что тут поделаешь? Было даже немного скучно.
К нам подошел приветливый кальянщик, чтобы проверить, как нам курится, и за его спиной я заметил мужчину, который вежливо ждет, когда парень закончит свои манипуляции с чашей и углями. Сначала он просто ждал, но, заметив моё любопытство, улыбнулся в ответ. Такой пухлый, милый мужичок с голубыми глазами. Когда парень освободился, то он поспешил дать ему какие-то указания, которые нам остались неведомы, и удалился вместе с ним. Но через десять минут вернулся с бутылкой хорошего вина, спрашивая разрешения присоединиться.
А у нас со Стасом была некая договоренность. Если кто-то был не особо нужен в нашей компании, мы просто перебрасывались взглядом и вежливо отказывали. Вот и в этот раз друг вопросительно смотрел на меня и, уже собираясь отказать этому милому «Мишке», я сказал, что он может к нам присоединиться. От чего тот засиял и уселся рядом со мной.
Мужчина был, конечно, пухлый, но далеко не толстый, просто есть такие типы телосложений, что человек как булочка. Вроде, не толстый, но фаланги пальцев, руки, лицо, всё было какое-то мягкое на вид и плюшевое. Вообще, мужчину я видел впервые, но он внешне казался очень добрым.
— Меня Миша зовут. — он протянул нам по очереди руку, а я не удержался и заулыбался.
— Что-то не так? — уточнил он, улыбаясь мне в ответ.
— Просто я подумал, что ты похож на медведя, прости! — и мы со Стасом не удержались от смеха. Удивительно, но он тоже засмеялся.
Вот, оказывается, что такое, когда кто-то хочет с тобой общаться? Из-за этого белого демона я совсем забыл, что такое, когда ты кому-то нравишься, и когда ему нравятся даже твои тупые шутки.
— Это абсолютно нормально, меня часто называют Мишкой, и это не моя мама. — смеясь, говорил он, разливая в принесенные бокалы вино.
— Чем занимаешься, Миша? — спросил Стас, подмигивая мне. Я чуть не подавился вином.
— Адвокатура. Уголовное, гражданское, трудовое право, всего понемножку.
— Интересно… — закивал Стас.
— Хорошее вино, — я похвалил его выбор. — А то мне виски уже оскомину набили.
— Виски? Слишком грубо. Вино — напиток богов. — улыбнулся он так мягко и так приятно, что я не удержался от ответной улыбки.
Он поддерживал разговор, как мог, хотя Стас откровенно пытался его выстебать. Мне же, наоборот, он импонировал. Что произошло со мной в тот момент, непонятно, но его теплота, уступчивость и мягкость так сильно меня обаяли, что я уже злился на надоедливого Стаса и его колкие выпады. Друг это понял и поспешил, якобы по срочной просьбе, уехать домой.
Михаил был одет в черный кардиган на серую футболку и темные брюки — очень даже красиво и неброско. Дорогие часы, неплохой аромат, мужчина был, может быть, и не богаче меня, но и не трудягой-работягой. А ещё мне нравилось то, что он по натуре был очень мягкий. Как пластилин. Старался угодить мне, поухаживать, даже поинтересовался, не голоден ли я. И на лицо он тоже был вполне себе ничего. Слишком глубокие круглые глаза, но зато очень красивые, пухлые губы, я бы даже сказал — мягкие.
— На самом деле, юриспруденция не слишком сложна, если знаешь нюансы. Любой может освоить.
— А мне кажется наоборот, толковых людей очень мало.
— Они в нюансы не вникают. — улыбался он. — Ты часто здесь бываешь?
— Нет, только когда мне очень одиноко. — лукавил я.
— Одиноко? Такой красивый парень и ему одиноко? Неужели безответная любовь?
— Так очевидно? — усмехнулся я.
— Я просто вникаю в нюансы. — игриво ответил он.
— Тогда могу только похвалить за такую отличную интуицию! — мне было интересно, сделает ли он более серьезный шаг. И только я об этом подумал, как он внезапно наклонился, чуть замедляясь у моего лица, и легко поцеловал меня.
И этот поцелуй был такой нежный, мягкий и приятный, что захотелось ответить и утонуть в заботе и ласке, которую мне так хотелось ощутить. И вот мы уже целовались, не стесняясь никого. Хотя кого стесняться в клубе, где такое за каждым столом? Он легонько прикасался ко мне рукой, очень нежно и аккуратно. В целом всё его милое обаяние оказалось как нельзя кстати моему израненному сердцу.