Кольцо для Пятачка (СИ)
— Да-а…
— Ну вот, значит, все отлично. Просто заедешь к ним вечерком, купишь там чего-нибудь, я сам тебя отвезу и все. Отчитаешься Василию о проделанной работе, ему не помешает отвлечься. Так что не вижу проблем.
Я начинала успокаиваться. В самом деле, лучше заехать к ним вечером, попросить у Васьки прощения, да и Анну Сергеевну с Наташей повидать. Развела тут сопли…
— Люблю, — сказала я Пуху.
— Взаимно, — хмыкнул он.
Я посидела еще пару минут, окончательно приходя в себя и вытирая слезы. Хорошо, что я практически не пользуюсь косметикой, иначе на меня сейчас было бы страшно смотреть.
Итак, следует разобраться с тем, что мы имеем, но прежде зайти вон в ту милую кофейню, потому что я уже просто не чувствую своей филейной части, примерзнув ею к холодной скамейке. Кофейня действительно оказалась довольно милой и практически полупустой. Три. Четыре, пять посетителей. Я рассматривала их, удивляясь, почему так мало народу. Ведь расположено заведение в оживленном районе…
Заказав кофе, я пристроилась на стуле за столом у окна и вытащила папку. Всего два листочка. На одном из них данные на владельцев телефонных номеров, добытые у Максима, на втором — кратко о последних событиях в жизни Вишневской Людмилы Игоревны. Пока оставим ее на закуску и займемся нашим доблестным лентяем.
Что тут у нас интересного? Так Степанцев Владимир Григорьевич, год рождения, семейное положение, адрес, номер телефона… Ага, вот и средство передвижения — девятка. Вряд ли это наш загадочный друг, хотя, если девятка сделана из золота…
Наткнувшись на четвертого претендента на роль владельца побитой машины, я поперхнулась кофе. Камалов Тимур Маратович. Сердце бешено заколотилось в груди, откликаясь на некогда родное имя. Что это? Почему судьба снова сталкивает нас? Как могла оказаться, что Тим — друг Максима? Хотя… Тим никогда не рассказывал мне о своих друзьях, ни с одним из них я не знакома лично, что еще раз говорит о том, что мы не пара. Если бы я действительно его любила, я постаралась бы понравиться его друзьям, но я даже никого из них не знала. Ладно, отставим в сторону свои личные отношения и займемся делом. Кроме Тима, подходило еще двое мужчин: Самсонов Геннадий Эдуардович с внедорожником и Старожилов Илья Григорьевич с Ниссаном. Кажется, эти марки довольно дорогие. Тимура я решила отбросить сразу — три месяца назад мы еще были вместе, и ни о каком повреждении Ауди он мне не говорил.
Я задумалась, стоит ли навестить парней или просто позвонить. В конце концов остановилась на первом варианте — кто знает, вдруг по телефону они не захотят разговаривать?
До Геннадия Самсонова я добиралась полтора часа. Выйдя из четвертого по счету автобуса и встав, наконец, на твердую землю, я твердо пообещала себе в самое ближайшее время купить личный автомобиль. Вот как банк ограблю, так сразу… Своих денежных средств мне едва ли хватит на самокат.
Дом был добротным, с кодовым замком. Увидев его, я взвыла, поскольку на улице никого не наблюдалось, и помочь открыть дверь мне никто не спешил. Попинав снег, я достала телефон и набрала номер Геннадия Эдуардовича:
— Алло? — ответил на том конце провода приятный голос.
— Геннадий Эдуардович? Здравствуйте, меня зовут Анна, я хотела поговорить с вами о Максиме Белозерском. Я тут внизу стою, вы не могли бы сказать мне код?
— Максиме? — удивился Самсонов. — А зачем? С ним что-то случилось?
— Нет-нет, — зачастила я, — просто мне очень нужно с вами поговорить, спуститесь, пожалуйста!
— Да кто ж меня отпустит? — воскликнул Самсонов. — Я на работе! Вы что, в приемной? Какой еще код?
Ч-черт! Я тряслась полтора часа в общественном транспорте, дважды свернув не туда, ради того, чтобы оказаться у разбитого корыта? Ехать к нему на работу я не собираюсь!
— Ладно, — решила я, — скажите, Геннадий Эдуардович, Максим не разбивал вашу машину?
— Что?! Когда?
— Три месяца назад. Он не брал ваш внедорожник?
— Да вы что? — засмеялся Самсонов. — Я этому парню ничего дороже апельсина в жизни не доверю, а вы — внедорожник! Во дают…
На этой веселой ноте он отключился. Я растерянно поморгала, удивляясь его своеобразному прощанию, затем засунула телефон в сумочку и медленно двинулась к автобусной остановке.
Остался только Илья Григорьевич. Сев в подъехавший автобус, я набрала его номер — не хотелось повторять прежних ошибок и приехать к человеку домой в то время, когда он на работе. Старожилов ответил только тогда, когда я уже отчаялась услышать его голос.
— Какого черта? — были его первые слова. — Вы знаете, который час?
Я взглянула на часы — половина второго. Чего это он так разозлился? Может, он на обеде?
— Извините, — непонятно за что извинилась я. — Илья Григорьевич, меня зовут Анна, я хотела поговорить с вами…
— Ладно, подъезжай, — буркнул Старожилов. — Все равно уже не усну. — Так он до двух спал?! — Адрес знаешь?
— Да, — пискнула я. — Я скоро.
Правда, скоро не получилось. Впереди столкнулись две легковушки, ничего серьезного — лишь слегка погнуты бампер и капот, и водители уныло дожидались гаишников, грустно попинывая колеса. В общем, дорогу они нам загородили, отчего пассажиры нашего автобуса заметно погрустнели.
— Простите, — обратилась я к кондуктору, — а объехать нельзя?
— Самая умная, что ли? — в исконно русском стиле ответила женщина. — Если было б можно, давно бы уже объехали, а не торчали тут!
— Тогда можно я здесь выйду?
— Да пожалуйста, — хмыкнула кондуктор и крикнула на весь салон, обращаясь к водителю, — Петь! Дверь открой! Тут одна барышня на своих двоих хочет топать!
Я покраснела — неужели нельзя быть более учтивой? Еще один аргумент в пользу личного средства передвижения. Я выкатилась из автобуса и поспешила вперед, надеясь взять такси. Хоть и дорого, но нервы дороже! Искомый предмет нашелся быстро, метрах в двадцати от места аварии. Я влезла в салон и с удобством за полчаса доехала до дома, где проживал Старожилов. На входе стоял секьюрити — не традиционная щуплая бабушка с клубком вязанья, а огромный парень с бычьей шеей. До Васьки ему, конечно, далеко, но выглядел он достаточно внушительно.
— Здравствуйте, — тихо пискнула я. — Я к Старожилову, он…
— Он предупреждал, — вдруг ухмыльнулся парень, окидывая меня понимающим взглядом. — Девятый этаж.
Недоумевая столь странному поведению, я развернулась и двинулась к лестнице — ненавижу лифты. В тесных кабинках с дребезжащим полом на меня накатывает паника, сердце начинает стучать где-то у горла и страстно хочется поскорее вырваться на свободу.
До девятого этажа я добралась довольно быстро. К огромному моему удивлению, на лестничной площадке была только одна дверь. Слегка потоптавшись на месте, я позвонила.
Дверь открыли через минуту. На пороге стоял вполне симпатичный парень лет двадцати пяти, одетый в черные брюки и простую белую футболку.
— Илья Григорьевич? — на всяки й случай уточнила я.
— Просто Илья, — парень улыбнулся истинно голливудской улыбкой, — проходи.
Я осторожно сунула нос в квартиру и присвистнула: теперь понятно, почему на площадке была только одна дверь — парень занимал весь этаж. Убранство поражало своей роскошью, здесь все так и кричало о том, что хозяин богат. Стен не было вообще, поэтому со своего места я прекрасно могла видеть и барную стойку, что отделяла кухню от зала, и музыкальный центр у стены и даже кровать хозяина.
— Нравится? — хмыкнул Илья.
— Необычно, — протянула я. — Но отсутствие стен напрягает.
Приблизительно так же, как и стеклянные стены в доме Титова.
— Зато создается впечатление пространства и свободы. А я люблю свободу, — не согласился хозяин, направляясь на кухню. — Кофе?
— Ой, нет! — перепугалась я. — Я свою положенную чашечку с утра уже выпила. Чай, если можно.
— С лимоном? Со сливками?
— Крепкий, с молоком, — отозвалась я, садясь на высокий стул за барной стойкой.
Илья возился с заварником. Наконец, чашечка чая стояла передо мной. Я тут же обхватила ее руками и блаженно улыбнулась — как тепло…