Моё зазеркалье (СИ)

– Основная версия в головах большинства прислуги, что у вас, граф, на производстве изобрели что-то секретное, а бывший управляющий хотел эти секреты украсть, – отчитался Соня о проверке. – Мы разубеждать никого не стали. Идея неплохая. Пусть и дальше так думают. Одного кухонного работника я рекомендовал бы заменить. Ленив без меры, старается спихнуть с себя работу, наговаривает на других помощников повара.
Закончив с проверкой, телепаты сообщили, что забирают меня во дворец. Роману последовать с нами не отказали. Хотя и сообщили, что быстро не управимся. Со мной же хотят поговорить специалисты в различных областях. Думаю, что у нас с мужем ауры засветились схожими цветами. Главное, что нас не разлучают и позволяют Роману поддерживать меня. Телепат Соня так и сказал. Мол, ему проще работать, когда я не нервничаю, а четко формирую мысли.
Сам дворец мне посмотреть не удалось. Несмотря на то что Соня заверял, что это не тюремные подвалы, мы все равно опускались на лифте довольно долго. Правда, потом зашли в помещение, больше напоминавшее офис. Длинный коридор с ковровой дорожкой. По обеим сторонам коридора шли двери. В одну мы зашли. Тоже ничего ужасного, что напоминало бы пыточную. Телепат, следующий за мной по пятам, естественно, все мои мысли считывал и похихикивал. Как его такого легкомысленного на такую ответственную должность взяли?
– Я талантливый, – ответил Соня на тот вопрос, который я не произнёс вслух. – Не только мысли читаю, но и владею несколькими техниками гипноза. Твои знания как раз сейчас буду гипнозом доставать, а секретари станут записывать.
Кроме секретарей, за столом сидели еще два человека в обычных костюмах, в смысле, не в форме телохранителей.
– Бажен Ависович и Ермолай Мефодиевич, – представил Соня мужчин. – Они будут задавать интересующие их вопросы, а мы с вами, виконт, отвечать.
Роману пока предложили сесть в кресло за секретарями. Я его видел, но не отвлекался и не волновался.
– Софий Юрьевич, – обратился Ермолай Мефодиевич к телепату. – Начнем, пожалуй, с общенаучных знаний. Физика?
Соня, который оказался Софием Юрьевичем, не возражал. А меня никто и не спрашивал. Хотя я мог сам сказать, что школьный курс физики помню слабо. Через какое-то время телепат с огорчением констатировал, что не может поднять пласт наслоений последующей жизни. Те знания, которыми я не пользовался постоянно, ушли так глубоко, что извлечь их не получалось.
Что-то я, конечно, отвечал. Жители этого мира знали о существовании электричества. Меня поспрашивали. Ага. Сказал я немного. Типа не суйте пальцы в розетку.
Убедившись, что с физикой у меня не сложилось, Ермолай Мефодиевич захотел узнать что-то по химии. Здесь я его порадовал больше. В мединституте химию преподавали. Опять же, практического применения знания той же формулы спирта в моей повседневной жизни не было. Забылось очень многое.
– Подберем конкретные вопросы и позже вернемся к химии, – пообещал Ермолай Мефодиевич. – Знания имеются, нужно определить, что будет востребовано в наших условиях.
Касательно математики я сразу сказал, что её смело можно пропустить. Помню общие названия, что существуют синусы, косинусы, интегралы. Кто и чего, уже не восстановлю в памяти. Телепат не настаивал.
– Бажен Ависович, что вас в области искусства интересует? – обратился Соня ко второму «профессору».
– Если музыка, то опять мимо, – покачал я головой. – Слуха нет.
Тем не менее, что-то последние попсовое Соне удалось из меня выудить. Секретари бодро зафиксировали дебильные стихи и припев. Народ, потрясенный моими певческими талантами, предложил прерваться на обед. Я еще посетил туалет, умылся, а то вспотел от таких умственных нагрузок.
Во время обеда поинтересовался, не нужны ли рецепты? А то я пиццу помню, пельмени и так далее.
– Дома поваров просвещай, – отмахнулся Соня.
Проверка моей памяти растянулась до позднего вечера. Насколько я понял, ничего ценного пока не «нарыли». Мои знания хирурга здесь не котировались. Другая специфика лечения, другие приборы и лекарства. Все воспоминания по фармакологии тоже мимо. Навыки бытового уровня тоже никого не интересовали. Кому важно, как я умею работать на ноутбуке? Здесь-то и записывающей техники нет. Простейшего фотоаппарата и то не изобрели. Передача изображения ведется по другому принципу. Я эту магию кристаллов пока не догонял.
 
Мы с телепатом оба утомились, и я надеялся, что проверка скоро завершится, когда сидящий в конце стола муж подал голос.
– Слава, а что там у вас за самолеты?
Ох, зря он спросил. Я же в детстве моделированием увлекался. Дед поощрял такое хобби. Первые детские радиоуправляемые модели не забылись. Теперь не только секретари писали, но и я рисовал. Попутно сообщил, что рисую, в принципе, неплохо. В медицину пошел только потому, что трезво оценивал заработки. Тогда мне казалось, что у хирурга возможностей больше. Соня мои рисунки похвалил. Я порадовался. Потом у меня в голове еще что-то помелькало, сам не понял, зато телепат разобрал.
– Мобильник из другого мира, где имеются фотографии? – уточнил он.
– Так сколько времени прошло, – возразил я. – Даже если подзарядим, он в тех кустах два с половиной года валяется. Наверное уже не восстановить.
– Я сейчас же доложу государю, – прервал меня Соня.
Разговор с царем продлился недолго.
– Завтра вылетаем. Сегодня всем отдыхать, – завершил телепат ковыряние в моих мозгах.
========== Часть 19 ==========
Моё мнение о таком скоропалительном решении царя никого не интересовало. Я же в спешном порядке отдавал распоряжения своим подчиненным в клинике по мобильнику.
Фёдор тоже не понял, куда мы так быстро собираемся и почему я не беру его с собой. Правда, это не помешало ему упаковать костюмы и наряды на все случаи жизни, включая мою полицейскую форму (контракт я до сих пор не прервал, не было времени зайти). Всего получилось пять специальных чемоданов. И еще шесть у графа.
У Сони чемоданов и саквояжей оказалось около десятка. Когда на станции дирижаблей начали выгружать все это добро, я сильно засомневался, что мы взлетим. Сколько там подъемная сила дирижабля? Пятьдесят тонн, кажется. Но это у большого пассажирского. Нам же царь-батюшка выделил что-то из «своей конюшни».
Дирижабль элитного класса грузоподъемностью был поменьше и сразу шокировал меня своим уровнем комфорта, пусть даже сравнить мне было не с чем. Кроме роскошных кают, там имелись не менее помпезные гостиные, столовая и галерея со смотровыми окнами. В общем, я, оказавшись на борту дирижабля, сразу передумал огорчаться по поводу скоропалительной поездки. Летающий дворец отметал все мысли, заставляя забыть о проблемах, оставшихся на земле.
Жаль, лететь нам предстояло не слишком долго. Каких-то четыре часа. Я только заглянул в «нашу» с Романом спальню и вернулся на смотровую площадку.
– Миру бы понравилось, – сообщил я Роману.
– Моя личная яхта ничуть не хуже, – хмыкнул муж. – Размер, конечно, поменьше. Но для семьи вполне достаточно.
– И ты молчал? – укоризненно посмотрел я на Романа.
– Планировал устроить тебе сюрприз во время отпуска, – поцеловал муж меня в щеку. - Но, видишь ли, кто-то сам виноват, что отпуск не состоялся.
– Не виноват я, оно само так получилось. И если быть объективным, то это ты меня повел в театр.
– Не было бы театра, нас пригласили бы на чаепитие во дворец или еще куда, – отмахнулся Роман. – Тебе все равно пришлось бы знакомиться и с государем, и с его телепатами. Мою женитьбу они бы не пропустили. Тем более такую скоропалительную и без объявления помолвки.
Я не стал дальше продолжать эту тему, а с увлечением принялся разглядывать то, над чем мы пролетали. Аккуратные прямоугольники полей, небольшие ухоженные деревушки. Волга с Самарской лукой была вполне узнаваемой. Но имелись и различия. Прежде всего отсутствовали все гидротехнические сооружения. Ни одной электростанции, понятное дело, не было, как и Волгодонского канала. Да и Волга называлась здесь по-другому - Итиль.