Имперский престол (СИ)

— Пушнина принесла двести пять тысяч рублей, — продолжал сыпать цифрами Головин.
Именно приказной боярин Василий Петрович Головин взял на себя приятную обязанность озвучивать нежные для моих ушей цифры.
— Что по продаже пеньки, канатов и корабельного леса, — спросил я.
К концу восемнадцатого века русская пенька стала своего рода нефтью в том значении, которое имел этот ресурс для России будущего. Русские канаты считались лучшими в мире и их срок годности в полтора раза превышал таковой французских изделий. Безусловно, Англия еще не стала той великой морской державой, которая была в другой реальности в конце XVIII века, чтобы покупать баснословное количество пеньки и готовых канатов. Однако, торговый и военный флот Голландии уже сейчас чуть ли не сравним с количеством флотов суммарно всех европейских стран, если за скобки убрать или Потругалию, или Испанию. Судя по докладам, только в Амстердаме одновременно могут находиться более двухсот кораблей и голландцы продолжают строить свои флоты. Да они в иной реальности и проиграли англичанам морскую гонку только из-за ряда фатальных форс-мажоров.
— Голланды сами покупают канаты у гиспанцев и хфранцузов, много делают на своих мануфактурах, но на пятнадцать тысяч купили. Коли наши взаправду лучшие, то обещались на следующий год купить больше. Цена у нас дешевле за гишпанскую и хфранцузскую. Парусины такоже нашей купили, — обрадовал меня Лука.
То, как делают в России пеньку, уверен, нигде более не производят. Этот процесс длится более года с размягчением волокон конопли то горячей водой, то холодной, то и вовсе под лед кладут. И у меня большие надежды на то, что лет через пять именно парусина и пенька станут приносить в казну, как минимум, шестизначную сумму. По крайней мере, в нашем стратегическом плане заложено увеличение производства пеньки уже в следующем году. При этом часть данного ресурса пойдет и на собственные нужды. В стратегическом плане заложено строительство, как большого галерного флота, вполне актуального в Балтийском море, так и множества струг, кочей и чаек.
«Щипать» турку будем системно, с использованием опыта, как современников, так и предков. Помнится мне, что запорожские казаки в другой реальности умудрились пограбить даже Константинополь-Истанбул. А уже при моем правлении ограбили Варну. Так что? Если всяк русская государственная машина включится в эту работу, так неужто ль не настрогаем тысячу чаек и струг? А это, хоть и не много, но использование и канатов, и парусов.
— Что по мануфактурам? Ты, Лука Мартынович, докладывал, что некоторые уже и закрыться успели? — интересовался я.
— Государь-император, так то ж закрываются те, что от податей и налогов сбегают. Год проходит, который даден им без податей, так они и закрываются, кабы не платить, — ответил Лука.
Головин промолчал, даже немного отвел глаза. Ну, так это не сообщать большие радостные цифры, это проблема, с которой нужно бороться.
— Ну, так как это происходит? Закрывают одну мануфактуру, открывают новую и снова год не платят в казну? Кто ж им дозвол дает на это? — мое настроение слегка подпортилось.
Документооборот в ведомстве Луки уже сейчас огромный, между тем, оправдан. Мы ввели лицензирование деятельности и создаем базу данных по всем предпринимателям, купчинам и рядовым ремесленникам. Но, не все идеально, и современные люди проявили смекалку, достойную изворотливости их коррумпированных потомков. Все элементарно: переоформляется предприятие на родственника, и налоговые каникулы для мануфактуры продлеваются еще на год. Учитывая тот факт, что назваться совершеннолетним может подросток четырнадцати лет отроду, а в семьях успешных дельцов, как правило, не меньше пяти выживших детей, всегда есть на кото оформить производство. Ну, и никто не отрицает составляющую коррупции, когда за мзду дьяки выписывают нужные дозволения.
— Что предлагаете? — спросил я, сменив в своем тоне игривость на серьезность.
Оба чиновника синхронно посмотрели друг на друга, после на меня, Головин сделал приглашающий жест рукой Луке, предлагая тому отдуваться за все проваленное направления.
 
— Государь-император, дозволь седьмицу взять на обстоятельное разумение сложностей, я подготовлю предложение, — растеряно произнес Лука Мартынович.
— Добре, подумайте над тем, кабы оформлять одну мануфактуру на семью без права дарить ее али закрывать пять лет. Коли убыточно выходит, так пусть продают или отдают за налоги державе, — задал я направление мыслей, как решить проблему с закрытием мануфактур.
Но Лука смышленый, да и команду себе подобрал вполне себе не глупцов, так что, уверен, принесет дельные предложения.
На самом деле, ситуация не столь удручающая. Открывается мануфактур больше, чем закрывается. Сейчас по России подобного рода производств более трех сотен. Для нашей державы этого мало, очень мало. В той же Голландии уже сейчас на порядок больше. Однако, лучше так, чем не иметь вовсе. Мануфактуры уже показали свою более высокую эффективность, чем ремесленное производство, поэтому я рассчитываю на то, что пример удачливости предпринимателей-мануфактурщиков будет заразителен. И тогда тенденция на увеличение производства в секторе малого и среднего бизнеса сохранится.
— Что у нас с солью? Почему цена на соль не снижается? — с металлом в голосе спросил я.
Баскунчакская соль начала поступать на рынки городов Поволжья и Москвы. При этом, нисколько не уменьшилось производство соли в Сольвычегорске, Нижнем Новгороде или Старой Руссе. Я рассчитывал, что уже к началу осени, на рынках и ярмарках русских городов появится столь много соли, что позволит обывателям заготовить в должной мере продуктов питания на зиму. Вот только цена все равно не падает.
— Государь-император… — Головин чуть замялся, видимо, решая, озвучивать ли свои данные о возникшей проблеме, но все же сказал. — Войско забирает большую долю заготовленной соли. В Преображенском и Тушино и днем и ночью работают коптильни и вялят мясо. Это получается, что только в войске и будут сытно есть? А еще некоторые торговые люди скупают соль, не давая ей опуститься в цене.
Ситуация стара, насколько древними являются и торгово-обменные операции. На память пришли действия некоторых скупщиков из будущего, которые сметали всю гречку, складировали ее, чтобы росла цена, а после понемногу вкидывали на рынок, зарабатывая огромные барыши. Стоят танкеры с гречей, а народ, даже те потребители, что раньше и не любили гречку, скупают крупу по вчетверо дороже.
Что же касается армии, то сюда даже соваться не буду. Солдат-воин должен питаться не хорошо, а отлично. Если мы хотим сильного, умелого воина, то обязаны кормить его сытно. Кроме того, в регулярные части должны стремиться попасть. Лучше иметь конкурс в два-три человека на место в формируемом полку, чем выискивать абы кого и откармливать будущего гвардейца минимум полгода.
— Разобраться с торговыми людьми! Введите в крупных городах ограничения на количество соли в одних руках! Только хозяйствам, что занимаются заготовками продуктов и в деревнях, оставляйте без ограничений, — повелел я,
— Государь-император, — встрял в разговор Лука. — В следующем году соли должно быть еще больше. В соляных озерах у Астрахани только началась добыча. Там соль замест земли лежит, только и успевай набирать в ведра. И зимой идет добыча, а спроса нынче, по холодам, мало. Так что завалим Россию солью.
Странно было видеть такое проявление оптимизма от Луки, но ему я верю. Очень хотелось бы, чтобы соли в моей державе было столь много, что и селедку начали бы солить. Сытый народ, да с набирающей силу медициной — это увеличение населения за лет тридцать вдвое, если не больше. А с учетом будущих переселенческих программ…
Далее, вновь звучали бравурные реляции. Начался разговор о сельском хозяйстве и что именно удалось сделать в этой сфере за прошедший год.
— Под Белгородом развернулось хозяйство… — сообщал Лука.
Вот только экономические успехи под Белгородом — это заслуга отнюдь не Луки, или даже Головина. Это София, та, которая Олелькович-Заруцкая, а еще и Слуцкая. Переселение немалого количества людей из Случчины, как и ремесленников, так и крестьян с мещанами, привело к бурному росту всего региона, а не только земель, что были выданы в вотчину Софии. Учитывая великолепные почвы, нормальный климат, трудолюбие, помноженное на помощь государства семенами, все это дало великолепный результат.