Александр-II Великий (СИ)
К 9 часам утра все приготовления закончились. Вязников приказал начать. Полковые пушки начали разносить турецкие редуты. Хотя калибр пушек и был маловат, фугасные снаряды, начиненные тротилом, взрываясь, разрушали брустверы, построенные из ничем не скрепленных камней, осколки которых, разлетаясь от взрывов, калечили турок больше, чем осколки снарядов. Потратив по полсотни выстрелов на орудие, пушкари разметали редуты и уничтожили расчеты всех орудий. Пытаясь отвечать, турки до предела увеличили пороховые заряды. В результате одно из их орудий взорвалось, но, до наших позиций они все равно не достали. Новейшим российским орудиям турки ничего противопоставить не могли. Ни на суше, ни на море.
Затем ракетчики ударили ракетами по всему гребню, чередуя осколочные и шрапнельные ракеты. Осколки и шрапнель выбивали турок, засевших за гребнем. В четырехкилограммовой ракете помещалась сотня свинцовых пуль. Отстреляли по два десятка ракет на станок. Турецкие фески из-за брустверов больше не высовывались.
Вязников дал сигнал к атаке. Пехота пошла вверх к перевалу по дороге и по склонам ущелья. По каждому турку, высунувшемуся за гребень и выстрелившему, тут же прилетал пушечный снаряд. Тем не менее, когда да гребня стрелкам осталось идти сотни две шагов, турецкие фески в большом количестве снова замаячили над гребнем. Затрещали выстрелы, гребень окутался пороховым дымом.
Пушкари и ракетчики снова ударили по гребню шрапнелью. Подключились и минометчики. Все работали в максимальном темпе, на пределе скорострельности своих орудий. Летящие навесом мины улетали за гребень, поражая находящихся там турецких солдат.
Турки не выдержали обстрела и побежали. Взобравшиеся на гребень стрелки залегли и принялись отстреливать бегущих вниз по дороге турок. В полутора верстах ниже бегущая толпа попала под огонь казаков, которые, сумели таки, на левом фланге скрытно пересечь хребет и зайти туркам в тыл. Если бы у казаков были новые винтовки, то, никто из турок и не ушел бы. Однако, казаки были вооружены дульнозарядными ружьями. Тысячи две османов ушли.
В этот же день на перевале Троян драгуны и гусары в пешем строю схлестнулись с турками в рукопашной и сбросили их с перевала. Из полка турок не ушел почти никто.
6-го июля через перевалы Араб-Конак и Троянский пошли непрерывным потоком войска Киевского и Харьковского корпусов. Харьковский корпус двинулся к городу Филипполь, далее на Эдирне, бывший Андреанополь. До Эдирне войскам корпуса предстояло пройти 360 верст.
Дивизии Киевского корпуса с перевалов повернули на запад, к Софии. Далее их ждал пятисот верстный путьв Сербию к Белграду, в Черногорию к городу Цетинье и в Герцеговину к Сараево.
В этот же день, в точности исполняя план Михаила, гарнизон Бургаса в составе двух пехотных дивизий, после мощной артиллерийской подготовки, поддержанной флотскими пятидюймовками, опрокинул противостоящую ему султанскую гвардию и двинулся вдоль морского берега к Стамбулу. Остатки гвардии бежали частично в Эдирне, частично в Стамбул.
Весь десант был объединен в Бургасский корпус под командованием генерала Черняева. До Стамбула им предстояло пройти 250 верст.
В Бургасе к этому времениуже было накоплено пять тысяч тонн боеприпасов. Колонны снабжения со снарядами, ракетами и патронами под конвоем стрелков пошли к городу Эдирне, где они должны были встретиться с корпусами, прорвавшимися через Балканские горы. Как это ни странно, старая военная поговорка, о том, что каждый план сражения выполняется только до первого столкновения с противником, в отношении русских войск не подействовала. Разработанный вчерне Михаилом — Слащевым и проработанный до деталей Генеральным штабом план выполнялся с точностью до двух — трех дней.
Две бригады морской пехоты в Бургасе снова погрузились на большие корабли — носители и пошли к турецкому порту Эрегли, расположенному в азиатской части Османской империи на черноморской побережье в двухстах верстах восточнее входа в Босфор.
Четыре малых носителя с миноносцами все это время продолжали блокировать вход в пролив. Четыре других малых носителя с миноносцами в это же время прошлись по всем черноморским портам Турции, артиллерией разгромили их и утопили там все, что могло плавать.
В Севастополе транспортный отряд пароходов принял на борт пехотную дивизию и тоже вышел в море, держа курс на Эрегли. Конвоя при транспортах не было. Пароходы своими трехдюймовками могли сами утопить все что им встретится. Серьезных боевых кораблей у Турции в Черном море не осталось.
Задача, поставленная перед войсками Императором, была практически уже выполнена. Русская армия прорвалась через Балканский хребет в коренные османские земли прежде, чем турки закончили мобилизацию. Призванные на службу отряды воинов — редиф и иррегуляров численностью от нескольких сотен до нескольких тысяч человек были рассеяны по всей османской территории и не успевали собраться в дивизии и корпуса. И, тем более, не успевали построить оборонительные рубежи на пути к Эдирне. Передовые русские отряды силой в кавалерийскую или казачью дивизии легко громили эти отряды. Если эти отряды занимали оборону в каком-либо укрепленном месте, конница обходила их и шла дальше, предоставляя право разбираться с ними идущей следом пехоте. С мелкими отрядами в несколько сотен человек успешно справлялись болгарские чети.
Новейшая русская артиллерия, построенная за последние 10 лет, превосходила любую другую в мире и легко громила турецкие укрепления. Во всех армиях мира пушки все еще стреляли черным порохом, им же начиняли бомбы. Русские пушки превосходили их по дальности втрое, по скорострельности — раз в 20 — 30, и на порядок величины по разрушительной силе снарядов равного калибра.
47. Десант в Эрегли.
Довольно крупный портовый город Эрегли был ближайшим к Босфору черноморским портом в азиатской части Турции. 12 июля жители города, проснувшись, увидели на внешнем рейде порта огромное количество дымящих трубами кораблей. Немногие, имевшие подзорные трубы, разглядели на них русские военно-морские флаги.
За два дня до этого порт был обстрелян с четырех крупных русских пароходов, разгромивших все портовые сооружения и утопивших все стоявшие в порту суда. Оба береговых форта с пушками, охранявшие вход в порт были уничтожены. Русские пушки продемонстрировали исключительную точность, а их снаряды — небывалую разрушительную силу. Воины сераткула только — только успели потушить все возникшие от обстрела пожары.
На этот раз к входу впорт подходили почти два десятка еще более крупных пароходов. Количество и величина кораблей свидетельствовали, что русские шутить не собираются. Завидев их, жители похватали из домов самое ценное и устремились к выходам из города. Воины сераткулы бежали впереди всех. Судя по количеству русских кораблей, они могли снести весь город до снования.
Сбежать успели не все. Подойдя на пару миль к порту, корабли открыли огонь по берегу. Громили казармы, дворец паши, административные здания пашалыка. Портовые сооружения на этот раз не обстреливали. Через полчаса из-за больших пароходов показалась туча малых пароходиков. Как показалось немногим сохранившим присутствие духа наблюдателям, среди которых был и паша города Сабир, этих корабликов было около сотни. Они подходили к берегу и в портовой части города, и вне порта по всей широте городской застройки. Кораблики приткнулись к берегу, передняя часть борта у них откинулась и с них на мелководье посыпались солдаты.
В первом эшелоне с десантных барж, как и в Бургасе высаживалась морская пехота. Морпехи, высадившись, рассыпались штурмовыми отрядами по городу и окрестностям, закрепляясь на господствующих над городом высотах и готовя оборону по периметру города.
Большие носители подошли к причалам и принялись выгружать из трюмов артиллерию и боеприпасы. Разгрузившись, носители, не задерживаясь, уходили в направлении Крыма. Однако, прежде чем идти к своим берегам отряд из четырех кораблей пошел на восток к следующему турецкому порту — Зонгулдагу, располагавшемуся в 20 милях. Город и порт подверглись беспощадному артиллерийскому разгрому. Нужно было занять все местные войска тушением пожаров и спасением жителей. Чтобы исключить возможность выдвижения войск к Эрегли.