Темный Луч. Часть 5 (ЛП)

Подземелье стало маленьким теперь, когда пространственное заклинание Горана ослабло. Я быстро сбежал вниз по лестнице.
Все четверо находились в своих камерах. Взмахнув рукой, мой телекинез распахнул их двери. Их кандалы упали, звякнув о цементный пол, прежде чем их тела вылетели наружу одно за другим. Я осторожно опустил их на каменные столы. Кожаные ремни обвили их лодыжки и запястья.
Это удерживало их на месте, как рассерженные водоросли.
Сеймор рассмеялся.
— Блейк, когда ты собираешься дать этому отдохнуть?
— О, я еще не показал тебе всех своих трюков, Маленькая Птичка.
Он терпеть не мог, когда я его так называл. Я не видел в нем ни птицу, ни маленького человечка.
Я хотел бы преобразиться, чтобы показать им еще один кошмар, но я бы разрушил это место.
— О, не могу дождаться, — передразнил Билли, и все четверо рассмеялись.
— Я тоже. — Я усмехнулся, глядя на них.
Я подошел к самому слабому из них, Свенсону. Этот чертов парень на самом деле терял вес здесь, внизу. Не то чтобы он умирал с голоду или что-то в этом роде. Король Альберт позаботился о том, чтобы они получали трехразовое питание каждый день.
Я насвистел мелодию, пододвинул один из ближайших валунов поближе к его каменному столу и сел у его изголовья.
— Что ты делаешь? — Я услышал легкую нотку страха в голосе Свенсона.
— Мы идем в веселое местечко, подальше от твоих приятелей-садистов. Мне не очень нравится это место, но Элль того стоит. Уверен, мы оба согласны с этим. — Слова, слетевшие с моих губ, были абсолютной тьмой, но в то же время я наслаждался каждой секундой.
Я закрыл глаза и представил себе свое пребывание в этой темной яме и направил его через свой дар. Это было не так нежно, как с Еленой. Я заставил тьму проникнуть в его разум, и он закричал от боли, когда я копался в его воспоминаниях. Это было так, как если бы я был там с этим ублюдком.
То, как он смотрел на Елену, когда она стояла рядом с Клайвом. Клайв выглядел садистом, подлым и бессердечным. Елена сказала, что это был всего лишь фасад.
Клайв помешал Свенсону дотронуться до Елены и напугать ее еще больше, и я увидел взгляд, который этот ублюдок бросил на Сеймора.
Я даже больше не слышал его криков.
Копнув глубже, я нашел ту ночь, когда ему позвонил Сеймор. Как Свенсон встретил их в лесу.
Мое сердце забилось быстрее, когда я оказался совсем рядом с ним.
Сеймор был на ней сверху. В ней все еще было столько борьбы, но она была вся в крови из разбитой губы.
Это заставило меня захотеть зарычать, захотеть разорвать этого ублюдка на части, и я ничего не мог с этим поделать.
Свенсон расстегнул брюки. А потом Сеймор снова ударил Елену.
Елена перестала сопротивляться, и мой взгляд переместился на дерево. Она сказала, что чувствовала себя так, словно она покинула тело и оказалась в безопасности на дереве. Ее там не было, так как это не было ее воспоминанием. Оно принадлежало Свенсону.
Мне пришлось наблюдать, как он насилует ее, и я крепко зажмурил глаза.
Я больше не хотел ничего видеть. Я и так был зол.
Я отпустил его разум.
От его криков у меня разрывались барабанные перепонки.
Билли закричал.
— Блейк, достаточно.
Патрик всхлипнул, а Сеймор рассмеялся. Свенсон дышал как бешеный бык, когда к нему наконец вернулось зрение.
— Думаю, мне не нужно слышать, как ты рассказываешь мне, что произошло той ночью. Я все видел. Тебе больше не нужно делать мне устных признаний, Свенсон.
Он задышал быстрее.
— Я видел, что ты сделал той ночью. Почему ты хотел кого-то, кто тебе не принадлежал, кто не принадлежал никому из вас? — прорычал я им всем.
Сеймор снова усмехнулся.
— Смейся над этим, Сеймор. Обещаю, ты будешь смеяться не последним.
Мой огонь вспыхнул.
— Ты хотел знать, что случилось с твоими приятелями в ту ночь? Это случилось. Мой огонь перешел к Елене, и она опалила их. Они превращаются в пепел, и ветер просто уносит их прочь, потому что они становятся ничем. — Я посмотрел на Сеймора.
— О-о-о, я так чертовски напуган, — театрально сказал он.
  
Я фыркнул.
— Может быть, пока и нет, но рано или поздно ты расколешься.
Я шагнул со своим огнем к Свенсону и уронил его ему на ногу.
Там не было пламени, потому что мой огонь не обжигал снаружи. Он горел изнутри.
Сначала все они рассмеялись, а потом Свенсон замолчал.
— Блейк, что ты с ним делаешь?
— Я покончил с ним, — ответил я Уильяму. — Точно так же, как я собираюсь очень скоро покончить со всеми вами.
Я развернулся и пошел обратно к лестнице, когда крики Свенсона огласили подземелье. Они всегда визжали, как свиньи. Я был рад, что Елена спала, так как не хотел, чтобы она это слышала. Их крики преследовали бы ее, и она, возможно, посмотрела бы на меня по-другому.
Я открыл дверь, папа стоял с королем Альбертом, ожидая с другой стороны.
— Блейк?
— Это мой огонь, папа. Просто потерпи. Он скоро остановится.
Король вошел внутрь. Он хотел увидеть это своими глазами, и отец попытался остановить его.
Я знал, как работает мой огонь. Я пользовался им много раз. От розового поцелуя не было лекарства.
Крики Свенсона, наконец, стали тише, и в конце концов он тоже превратился в ничто.
Я прислонился руками к стене, пытаясь выбросить ту ночь из головы. Мои плечи тихонько затряслись. Я чувствовал себя таким беспомощным.
Я мог понять, что чувствовал Джордж. Мне было знакомо это безнадежное чувство.
— Блейк, — отец рукой коснулся моего плеча. — Прекрати это.
— Ты не знаешь, что они с ней сделали, отец. Они заслуживают всего этого!
Он нахмурился, когда я вытер слезы.
— Ты меня немного пугаешь.
— Я бы хотел, чтобы они испугались. Что бы я ни делал, это их не ломает. Они не сознаются. Они слишком злые. — Я говорил так, словно эти слова были ядом.
— Ты больше не такой.
— Это я, отец. Вот кто я без Елены. Теперь ты понимаешь, почему она не может умереть?
Он кивнул.
— Я получу от них всех то, что мне было нужно, и тогда все будет сделано.
Я развернулся и пошел прочь. Мне нужно было принять душ, а потом хорошенько выспаться. Так будет в том случае, если воспоминания Свенсона позволят мне заснуть.
Я плакал той ночью, обнимая Елену. Я столько раз подводил ее. Особенно в ту ночь. Отец неправильно истолковал мой плач и подумал, что это из-за того, что тьма была для меня невыносимой. Это было из-за нее, я навсегда буду им, если она не проснется.
На следующий день я позавтракал, а затем снова спустился в подземелье. Охранник, должно быть, посадил их обратно в камеры, когда я вышел.
Я присвистнул, и этим утром никто из них не насмехался надо мной. Были ли они все еще здесь?
Я открыл их камеры своим телекинезом и снял с них кандалы. Я перенес их на столы и понял, что Сеймор не дышит. Этот ублюдок пытался найти легкий выход. Я оживил его своим электричеством, поскольку его тело все еще было теплым, и он закашлялся, когда его сердцебиение застучало у меня в ухе.
Сеймор сделал несколько глубоких вдохов, когда я присел перед ним на корточки, лежащем на полу.
Я схватила его за волосы.
— Ты не сбежишь от меня так быстро, Сеймор.
В его глазах читалось недоумение.
— Спасибо, — сказал он.
Я прищурился.
— Я не хочу умирать. Пожалуйста, сжалься.
Он что, издевался надо мной?
— Я не хочу умирать, — снова закричал он.
Он увидел черную лужу.
Это был мой ад. Это мог бы быть ад. Когда я вернулся к Елене, я весь был покрыт серой.
— Это неизбежно, Сеймор.
— Дай мне шанс все исправить, пожалуйста.
— У тебя было много шансов. Я дал свою драконью клятву.
Мой телекинез вернул его обратно на плиту. Он боялся того, что ждало его целую вечность. Он немного попробовал это на вкус.