Бастард (СИ)

— Противопоказаний нет. Отёк мозга спал, к тому же, вам вводили все нужные лекарства, — врач кивает на капельницу. — Период восстановления вы можете пройти и дома.
— Прекрасно. Тогда я хочу выписаться.
— Как пожелаете, — доктор снова кланяется и смотрит на Анну. — Ваше сиятельство, вам нужно пройти на стойку регистрации. Урегулировать финансовые вопросы.
— Да, конечно, — мама начинает вставать.
— Стоп-стоп, — тут же вмешиваюсь. — В какой больнице я лежу?
— ДинаМед, господин.
— Так я и подумал. Знакомое название. Она ведь входит в Династию, не так ли?
Это я прочитал десять минут назад, когда пробегался по списку предприятий конгломерата.
— Да, господин.
— В таком случае стоимость лечения возместит компания.
— Но, ваше сиятельство… — теряется врач.
— Что? — я встаю с койки. — Думаете, мой дедушка не заплатит за лечение внука? Мы только что говорили с ним по телефону.
Правда, про оплату лечения никто не упоминал, но это не важно.
— Насколько мне известно, членам рода предоставляется бесплатное лечение во всех наших клиниках, — продолжаю я, делая акцент на слове «наших». — Формально бесплатное, компания затем возмещает убытки. Одним словом, я благодарю вас за труды. Если возникнут вопросы, вы легко сможете найти мои контакты. Всего доброго.
Под растерянными взглядами матери и врача прохожу к шкафу и открываю его. Внутри лежит моя одежда. Футболка, джинсы и кеды, ничего необычного.
— Будете смотреть, как я переодеваюсь?
— Простите, ваше сиятельство, — бормочет врач и выходит из палаты.
— Сынок, ты уверен? — спрашивает мама. — Может, лучше остаться здесь на пару дней под наблюдением?
— Нет. Поедем домой.
— Ты как-то изменился после травмы. Будто другой человек.
— Я всё тот же, — улыбаюсь, глядя на мать через плечо. — Выйди, пожалуйста. Я быстро.
Уже скоро мы с мамой садимся в её машину. Тоже российская разработка, между прочим.
Белый седан «Эльбрус М-2». Премиальная марка, но устаревшая модель. У мамы явно не хватает денег на обслуживание такой дорогой тачки, а купить новую она тем более не может.
Анна Грозина и её Эльбрус М-2
Пока едем домой, молчим. Я пялюсь в окно, изучая такую знакомую и одновременно чужую Москву. Здесь почти всё так же, как в моём прежнем мире, а отличия едва неуловимы. Разве что нет грёбаных электросамокатов, а большинство машин — российские.
Чувствую облегчение. Мне будет гораздо легче привыкнуть к миру, который мало чем отличается от прежнего. Всё необходимое я со временем впитаю из памяти предшественника.
Скоро оказываемся дома — в довольно небольшой, но уютной двухкомнатной квартире. У каждого своя спальня, плюс общие кухня, ванная и прихожая. По мне, так необходимый минимум.
— Вот мы и дома, — улыбается мама, закрывая дверь. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Перестань это спрашивать, ладно? Если что-то будет не так, я скажу.
— Я просто беспокоюсь за тебя.
— Понимаю. Но, как сказал доктор, худшее позади.
— К счастью, да.
Мама улыбается и глядит на меня с такой теплотой, что сердце пропускает удар. Чёрт возьми, да мне и правда повезло. Плевать на деньги, плевать на то, что я бастард с дерьмовой репутацией. Всё это поправимо.
А вот получить любящую мать нельзя ни за какие бабки.
— Ты голодный? Давай закажем что-нибудь.
— Давай. На твой выбор. И… спасибо тебе, мам. За заботу.
— Я просто хочу, чтобы ты поскорее пришёл в себя, — она целует меня в лоб.
Пока мама заказывает доставку еды, я хожу по квартире. Вдыхаю знакомый запах, трогаю мебель, смотрю на фотографии. Вовсю пытаюсь запустить процесс вторичной адаптации. Чувствую, что он идёт, но крайне медленно.
 
Впрочем, мне обещали, что он займёт не менее недели. Ну и ладно. Мне в любом случае предстоит восстановление организма, так что ничего страшного.
Дожидаясь еды, сажусь за компьютер и снова приступаю к сёрфингу в сети. Мне нужно как можно больше информации, чтобы возбудить нейронные связи и подтолкнуть вторичную адаптацию. Это было в инструкции проекта Возрождение.
Следующим утром просыпаюсь рано. Выхожу из комнаты и вижу в прихожей маму. Она одета в элегантный брючный костюм, каштановые волосы раскинуты по плечам. Лёгкий макияж подчёркивает естественную красоту.
Чудо, а не женщина. И почему она до сих пор не нашла себе мужа?
Впрочем, догадываюсь. Дворянке, родившей бастарда, непросто отыскать себе партию. К тому же если она рожает в семнадцать лет. Потому что мне сейчас шестнадцать, а маме всего тридцать три.
— Ты куда? — спрашиваю я.
— Мне нужно на работу.
— А где ты работаешь?
— Ты и этого не помнишь? — с грустью вздыхает она.
— Дай секунду, — массирую виски, но только для вида. — Вспомнил. У тебя свой бутик женской одежды.
Лицо матери освещает улыбка, и у меня на сердце тоже становится теплее.
На самом деле, я ещё вчера вспомнил, чем она занимается. Но решил устроить небольшой спектакль, чтобы порадовать её — мол, память возвращается, со мной всё отлично.
Если бы я просто сказал «хорошо тебе поработать», такого эффекта бы не было.
— Завтрак на столе, — мать целует меня в щёку, обдавая ароматом духов. — Если что, сразу звони. Я приеду после обеда.
— Мам, подожди, — говорю я, когда она уже открывает дверь.
— Что?
— Просто хотел сказать, что ты очень красивая, — с улыбкой говорю я.
— Спасибо, — смущается мама. — В последний раз ты так говорил, когда тебе было пять.
— Правда? Это непростительно. Отныне я буду чаще делать тебе комплименты.
Мама ещё раз целует меня и уходит. Я принимаю душ, завтракаю и затем сажусь за комп с большой чашкой кофе.
Другой подросток на моём месте зарубился бы сейчас в компьютерные игры или занялся другой фигнёй. Но передо мной стоят важные задачи, и я не могу себе позволить тратить время впустую. На лёгкую головную боль плевать — если станет плохо, приму прописанные таблетки.
В первую очередь надо пройти адаптацию и воскресить память прошлого Александра. Затем — посмотрим. Раз уж официально я принадлежу к столь богатой семье, перспективы у меня имеются.
Только вот наследства я лишён, так что стать мажором и халявить не выйдет. Наоборот, мне предстоит война за то, чтобы доказать своё право зваться Грозиным.
В таком формате проходит четыре дня. Я безостановочно читаю книги и статьи в интернете, смотрю видео и разговариваю с матерью. Всё это помогает восстановить потерянную память. Сплю я тоже достаточно — мозгу требуется отдых и время на усвоение информации.
Когда я просыпаюсь на пятый день, меня не покидает ощущение, что происходит что-то важное. Оно так сильно зудит, что я не выдерживаю и спрашиваю у мамы:
— Что сегодня за день? В смысле, сегодня есть какое-то событие?
— Конечно. Сегодня день рождения дедушки.
— Ого! Тогда надо купить подарок и ехать в княжеское поместье.
— Вряд ли, — грустно усмехается мама. — Нас не приглашали.
— Почему?
— Мне казалось, ты уже вспомнил, что в роду нас не жалуют.
— Ничего, я это исправлю. Где мой телефон?
— Ты что, собрался ему звонить? — мама округляет глаза.
— Уже звоню, — улыбаюсь я, прикладывая трубку к уху. — Алло? Ваше сиятельство, разрешите поздравить вас с днём рождения!
— Спасибо, Александр, — сухо отвечает князь.
— Я приготовил для вас подарок. Собираюсь вечером приехать, чтобы вручить лично.
— Что ты творишь⁈ — мать обхватывает руками голову. — С князем нельзя так разговаривать!
— Не нужно подарка, — говорит тем временем князь Григорий. — Приезжать тоже не нужно.
— Сегодня будет приём, не так ли? Каждый год бывает, — память подкидывает варианты.