Ямада будет. Книга 2. Ямада будет драться

– Что вы имеете в виду? – осторожно спрашиваю, стараясь не выдать волнение.
Осакабэ-химэ не спешит с ответом. Она будто смакует мою реакцию, а затем спрашивает:
– Что вы знаете о Танаке Хироки?
Моё замешательство становится ещё сильнее.
– Он… – Я ненадолго задумываюсь, вспоминая, что вообще знаю. – Старший сын Танаки Сатору, основателя «Танака Групп». У него, кажется, сложная репутация… Я мало о нём слышала. Танакой Шиджеру я занимаюсь больше, он… ну, наделён полномочиями в компании.
  
Нервно верчу чашку в руках, думая, что сказала слишком много.
– Сложная репутация, – повторяет Осакабэ-химэ, её улыбка растягивается чуть шире, но от этого становится только страшнее. – Как изумительно сказано. И да, довольно мягко.
– Простите, но почему вы интересуетесь? – напряжённо спрашиваю я.
– Потому что Танаке Хироки принадлежит куда больше власти, чем нам всем хотелось думать, – отвечает она ровным тоном. – И его влияние распространяется далеко за пределы мира людей.
Я чувствую, как холод пробегает по спине.
– Как это связано со мной? – выдавливаю.
– Напрямую, – отвечает Осакабэ-химэ, её глаза сверкают так, словно она прекрасно понимает, что мои вопросы растут с каждой секундой. – Вам ещё повезло, что вы имеете дело с Танакой Шиджеру. Скажем так, он… всего лишь тень своего старшего брата.
Я едва не роняю чашку из рук. Нет, определённо я тут расколочу всю посуду.
– То есть… – запинаюсь, а мысли скачут как безумные. – Вы хотите сказать, что всё это… всё, что происходит вокруг меня…
– Связано с семьёй Танака, – спокойно заканчивает за меня Осакабэ-химэ. – И с вами, конечно.
Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но не нахожу слов. В голове звучит только одна мысль: «С Танакой Хироки лучше никогда не сталкиваться».
Осакабэ-химэ отставляет чашку в сторону, её глаза становятся ледяными, как зимняя ночь, полная тайных угроз.
– Братья Танака давно поделили сферы влияния, – говорит она. – Шиджеру управляет миром людей: бизнес, корпорации, технологии, власть, которая кажется вам привычной. И лишь временами пересекается с ёкаями. А Хироки сосредоточен на всём потустороннем. Он контролирует те силы, что неподвластны логике вашего мира.
Напрягаюсь, чувствуя, что каждое её слово словно тяжелеет, оседая на моих плечах.
– Что значит «потустороннем»? – спрашиваю.
Нет, я догадываюсь, но объяснение всегда лучше догадки.
Осакабэ-химэ отводит взгляд к углу комнаты, где в какой-то момент мелькает призрачная тень.
– Души умерших, не нашедшие покоя. Древние ритуалы, что могут изменить судьбу. Магические барьеры, защищающие ваш мир от хаоса. Земли онрё, где их сила проявляется наиболее ярко. И, конечно, ёкаи, такие, как я. Всё это находится в его сфере влияния.
Она поворачивается ко мне, её глаза сверкают, словно звёзды.
– Последнее время Танака Хироки пытается забрать всё. Он уничтожает барьеры, вытесняет онрё, забирает земли и ресурсы, что питают наш мир.
– Но зачем? – спрашиваю я, чувствуя, как ледяной ужас обвивает змеёй.
– Ему мало власти. Он хочет стать тем, кто будет править не только потусторонним, но и миром людей. Стереть границу между ними и установить новый порядок.
Звучит не очень приятно.
Мои руки невольно холодеют.
– И вы хотите его… остановить? – хрипло произношу, предчувствуя ответ.
Осакабэ-химэ медленно кивает, её взгляд пронзает меня насквозь.
– Его можно остановить только одним способом, – говорит она, её голос становится глубже, почти угрожающим. – Уничтожить.
Разумно, не спорю.
Сглатываю, чувствуя, как что-то тяжёлое и страшное сжимает моё сердце.
– И при чём тут я? – Мой голос дрожит, но я всё же решаюсь задать этот вопрос.
Осакабэ-химэ улыбается. Это не утешение, а скорее предупреждение.
– Вы ещё не поняли? – тихо спрашивает она, но в её словах звучит нечто такое, от чего хочется забиться в угол. – Вы ключ ко всему.
– Я? Какой ещё ключ? – спрашиваю, слыша, как голос предательски дрожит.
Осакабэ-химэ спокойно смотрит на меня, её лицо словно высечено из камня, но в уголках губ затаилась едва заметная, почти леденящая кровь улыбка.
– Почему я? – продолжаю, пытаясь хоть как-то нормально соображать. – Я же… Я обычная!
Осакабэ-химэ отклоняется назад, её тонкие пальцы скользят по ободку чашки.
– Именно потому, что ты не отсюда. Ты прибыла из другого мира, и правила этого места на тебя не действуют.
Все вокруг будто останавливается. Все звуки стихают, и я слышу только стук собственного сердца.
– Ч-что? – выдавливаю, пальцы судорожно цепляются за край колен.
Её улыбка становится чуть шире, глаза вспыхивают загадочным светом.
– Так удивлена, – говорит она с мягкой укоризной. – Разве не задавала себе вопросов? Почему ты здесь? Почему тебя втянули во всё происходящее?
Слова застревают в горле. Я вспоминаю все странности: как попала сюда, машину с зубастым окном, светящиеся кандзи в воздухе… Да, задавалась вопросами, но пыталась не вникать. Это же не может быть правдой.
– Ты ведь уже знаешь ответ, не так ли? – Осакабэ-химэ наклоняется чуть ближе, ловит мой взгляд, словно рыбу сетью.
Качаю головой, будто пытаюсь сбросить это проклятое напряжение.
– Нет… Это… Это невозможно, – выдыхаю, чувствуя, как по спине пробегает холод.
– Возможное и невозможное – это просто границы, которые устанавливает ваш разум, – мягко говорит она. – Ты вне этих границ. Именно поэтому ты можешь быть той, кто изменит судьбу обоих миров.
А можно не надо?
– Но… Откуда вы знаете? – У меня не хватает сил даже на гнев, только изумление и… чего уж там скрывать, страх тоже.
Осакабэ-химэ поднимается с места, её движения грациозны, как у тени, а улыбка на губах становится ещё загадочнее.
– У нас свои способы, – произносит она, её голос становится тихим, почти шёпотом. – А теперь перестань задавать вопросы. Ответы придут, когда будут нужны.
– Это какая-то ошибка, – выдыхаю, чувствуя, как земля под ногами уходит. – Я не супергерой. Я даже не умею драться! Это какая-то… не очень смешная шутка!
Осакабэ-химэ смотрит на меня так, будто я забавный котёнок, пытающийся шипеть. В её глазах ни тени сомнения или сочувствия.
– Ты не обязана быть супергероем, – спокойно отвечает она, слегка склонив голову. – Мы позаботимся о том, чтобы ты стала той, кем нужно быть. И подготовим.
Сказанное заставляет меня замереть.
– Подготовим? – переспрашиваю я, даже не понимая, что зацепило больше: угроза или обещание.
Она кивает, жестом указывая на пространство за своей спиной, где вдруг начинают мелькать образы. Словно полупрозрачные картины, они показывают тренировки: бойцы сражаются на татами, размахивают оружием, кружатся в вихре движений.
– Ты обучишься основам кэндзюцу, – говорит она, и я вижу призрак мужчины, орудующего катаной с такой скоростью, что лезвие сливается в одну сверкающую линию. – Это путь меча, он научит тебя контролировать тело и разум. А ещё…
Перед глазами возникает другая сцена: женщина двигается с невероятной грацией, словно танцует, а вокруг неё формируется невидимый поток, который она направляет против противника.
– Тайдзюцу, – продолжает Осакабэ. – Искусство ближнего боя, чтобы защитить себя, даже когда ты безоружна.
Следующее: стройный силуэт в маске стреляет из лука, и стрела, казалось бы, исчезает, но через мгновение пронзает цель на другой стороне поля.
– И, конечно, кюдзюцу. – Её голос становится чуть мягче, будто она сама восхищена этим искусством. – Чтобы ты могла поражать врагов на расстоянии.
У меня нет слов. Просто нет слов. Да я это всё видела только в аниме и дорамах. Она о чём вообще?
  
– Это же не изменит того факта, что я человек, – говорю, чувствуя, как ужас медленно уступает место сомнению.
– Именно поэтому мы сделаем всё, чтобы это не было слабостью. – Осакабэ-химэ делает шаг вперёд, её рука изящно скользит в воздухе, и передо мной вспыхивают стихии: пламя, вода, ветер, свет и тьма, закрученные в хаотичном танце.